А. Серов - Большая книга славянской мудрости Страница 13

Зло войны и благо мира до такой степени известны людям, что с тех пор, как мы знаем людей, самым лучшим пожеланием было приветствие «мир вам».

Лучшая защита – нападение

Легендарным имя Федора Федоровича Ушакова стало отнюдь не волей случая. Ему принадлежит множество открытий в тактике морского боя, таких как единый походно-боевой порядок, при котором не нужно перестраиваться для максимального сближения с противником на море, создание эскадры резерва перед боем, техника нанесения целевого совместного удара по флагманскому кораблю для деморализации и преследования врага до полного разгрома. Ушаков умел предвидеть действия противника и упреждать их. Это позволило ему за всю жизнь не проиграть ни одного сражения и не допустить, чтобы хоть один его подчиненный попал в плен.

В 2001 году Русская православная церковь причислила Федора Ушакова к лику святых как праведного воина.

«Сражение 8 июля [1790 года] было упорным и продолжалось пять часов. На русской эскадре было убито два обер-офицера… и нижних чинов 27… Турки же были „совершенно разбиты“, на судах их находилось большое количество десантного войска, и артиллерия наша производила между ними величайшее опустошение. <…>

Корабль контр-адмирала два раза загорался от брандскугелей, но пожар успевали гасить. Наконец турецкие суда принуждены были в беспорядке обратиться в бегство, и из них наиболее пострадавшие, не в состоянии будучи держаться с флотом, устремились в Синоп, к Румельским берегам и к устью Дуная для исправления повреждений, несколько же мелких судов потонуло в пути. Темнота ночи и ходкость турецких кораблей не позволили настичь бегущего неприятеля и, по всей вероятности, завладеть несколькими разбитыми судами его, в том числе и кораблем самого Капудана-паши, поврежденным более прочих.

Бей врага, не щадя ни его, ни себя самого, побеждает тот, кто меньше себя жалеет.

Смелые движения и храброе нападение доставили Ушакову победу эту, первую, одержанную Черноморским корабельным флотом. Перевес сил был на стороне неприятеля, в количестве судов, величине их и числе орудий…

„В морском сражении не может быть ничего верного у одних перед другими, – замечает Нельсон, – ядра одинаково могут сбить мачты и реи как на своих кораблях, так и на неприятельских“; и поэтому зная степень искусства своего противника, русский адмирал предпочел дать ему сражение под парусами, чтобы пользоваться всеми ошибками и замешательством, в какое он может быть приведен разными неудачами.

Фрегаты первоначально занимали места в линии батареи, вероятно для того, чтобы большее число орудий обратить на неприятеля, находившегося с наветра и сила коего была неизвестна; но, когда намерения его обнаружились, и авангард русского флота составлял главную цель нападения, фрегаты выведены были из линии и составили из себя резерв для подания помощи там, где она будет наиболее необходима, между тем как крейсерские суда подкрепляли кордебаталию. Сомкнувши линию, корабли наши вскоре заставили неприятеля отказаться от своего намерения и искать спасения в отступлении, адмирал, воспользовавшись переменой ветра, сделавший его на-ветре у неприятеля, пожелал сам занять передовое место и повел наскоро устроенную линию свою для возобновления нападения. Такой пример храбрости, без сомнения, заслуживает полного подражания».

Стреляй редко, да метко. Штыком коли крепко. Пуля обмишулится, штык не обмишулится: пуля – дура, штык – молодец.

Преимущество неожиданности

Найдется ли тот, кто станет отрицать огромную роль, которую сыграли казачьи летучие отряды в победе над Наполеоном? Верные сыны России, они откликнулись на призыв атамана Донского войска Матвея Ивановича Платова, и с первых же дней Отечественной войны 1812 года под его командованием 14 казачьих полков, объединенных в конный корпус, бились с французскими войсками бок о бок с пехотой и конницей регулярной армии.

Русских красавцев-казаков запомнила не только Россия, но и Европа, которую они освобождали от ига Наполеона. Они были грозной силой, неважно, прикрывали ли отступление армии или шли в ее авангарде. И главным оружием казаков всегда была неожиданность, будь то стремительные налеты на обозы и авангарды противника, рейды по тылам или обманные маневры, отвлекающие главные силы врага.

«С началом Отечественной войны 1812 года Платов, командуя всеми казачьими полками, прикрывал со стороны Поречья и Рудни отступление нашей армии; после сражения 4–6 августа у Смоленска, он составлял арьергард соединившихся армий; 26 августа в сражении под Бородиным, он начальствовал правой оконечностью русской позиции, откуда и пускал казаков в знаменитую атаку генерал-адъютанта Уварова на левый фланг позиции Наполеона, против вице-короля итальянского; при отступлении от Москвы снова пошел в арьергард <…> 13 октября на реке Луже, близ Малоярославца, едва не захватил в плен самого Наполеона. <…>

Больше побеждают разум и искусство, нежели множество.

Граф Платов был высокого роста, крепкого здоровья, ездок неутомимый, вынослив, очень искусно владел оружием, стрелок был замечательный, лично был храбр; военные же его способности видны из его деятельности… Характера был вспыльчивого, суеверен; сметлив, отлично знал людей и, при находчивости, умел вполне приноравливаться к ним; выдвинувшись, стал держать себя на должной высоте, в разговорах часто употреблял фразу „я вам скажу“.

Прусский король, ценя заслуги Платова, повелел своей королевской фабрике изготовить прекрасный столовый сервиз и прислал его при лестном рескрипте Платову в Петербург. На сервизе были изображены королевский герб и все выдающиеся военные подвиги Платова. Получив сервиз, Платов представился нашему государю и сказал: „Не скрою от Вашего Величества, что я мало заслужил милости короля, тем не менее я не имею пределов моей благодарности и преданности к Его Августейшей Особе. Благоволите, Государь, разрешением излить мне всенародно мою радость и признательность: позвольте на этом королевском сервизе угостить великих мужей государственных, министров и послов всех наций; пусть они донесут своим государям, как ликуют Ваши верноподданные и как они дорожат милостью не только своего Государя, но и чужого“».

Где смелость – там и победа

Трудно поверить, но иногда на войне самая большая мудрость – не следовать велениям холодного расчета или даже голосу инстинкта самосохранения, а не рассуждая и ничего не рассчитывая, проявить беззаветную отвагу. И если полководец обладает ею в полной мере, то поднимет и увлечет за собой войско, даже в самую безумную атаку.

Смелый там найдет, где робкий потеряет.

Таким был знаменитый Белый генерал, Михаил Дмитриевич Скобелев. Он прославился в Русско-турецкую войну 1877–1878 годов, благодаря которой Балканы были освобождены от почти пятисотлетнего ига Османской империи. Отчаянно отважный, честолюбивый, склонный даже к авантюризму, Михаил Скобелев был при всем том человеком либерального склада ума и последовательно продолжал суворовские традиции в армии. Герой Шипки и Плевны всегда полагал своим долгом заботу о солдатах. В чем была тайна народной любви к Белому генералу?

«Нам кажется, что тайна эта заключалась, главным образом, не в талантах его и победах, не в личных свойствах его характера, а в его полной, всецелой, безграничной любви к Отечеству и к Государю, которых никогда не разделяет в своем сознании истинно русский человек. У него не было другой любви и привязанности, кроме любви к Отечеству; не было личных интересов: его занимали только нужды

Кому мир недорог, тот нам и ворог.

Отечества. О нем он думал непрестанно; с мыслью о нем пил и ел, ложился и вставал. У него не было других разговоров, кроме разговоров о предстоящей Отечеству будущности, об угрожающих ему опасностях и о способах предупреждения их. Он любил Отечество с ревностью; его оскорбляло все, что казалось ему в суждениях других непониманием истинного блага Отечества или холодностью и равнодушием к судьбе его. Любовь к Отечеству была пламенем в его сердце, пожиравшим его самого. Она была источником и той беззаветной храбрости и бестрепетного мужества пред лицом смерти, которые сделали его в памяти народа героем легендарным. Он везде носил жизнь на своих руках как готовую жертву, ожидая случая с радостью и благоговением возложить ее на алтарь любви к Отечеству. Любовь к Отечеству делала его неутомимым в трудах, нечувствительным к лишениям, неудержимым в речах. Ни в пылу битв, ни в борьбе партий, ни в раздражении врагов он не видел, не признавал опасностей: он несся выше всего в своем неудержимом стремлении жить, действовать, жертвовать для блага, величия и славы Отечества».