Эдуард Мхом - Клан Сопрано (The Sopranos). Жгут! Страница 4

– Ты кто?

– Я из Америки.

– Из НАТО? Это вы обрезали трос на подъемнике?

– Как сказать «Стероиды»?

– Стероидо.

– Ну вот! Кто сказал, что с вами поговорить не о чем?

– Не хочешь трахнуть меня?

– Хочу. Но я не буду гадить там, где ем.

У тебя, что, зеркала нет? Такое впечатление, что целовался взасос с пакетом муки.

– Уже доели?

– Вовремя ты, я уж собирался скатертью продолжить.

Господи, выйдешь поссать – готов охерительный репортаж!

– Мы взрослые люди, Тони. Нас многое связывает.

– Ага, как Израиль с Палестиной!

– Козёл!

– Yeah! Koziol you!

У тебя кроме идиотских штанов еще какие-то проблемы?

Она как тетка с колбасой, которая плачет из-за того, что нету хлеба.

Некоторые люди отстают настолько, что верят, будто они первые.

Я помню, отец с матерью спорили о чем-то, не знаю, о чем, и она все время говорила о слабоумном отцовском брате, но я всегда думал, что это она про тебя.

Дейви, не говори «Ненадолго», если не имеешь в виду ненадолго.

– Я просто сыр хотел убрать.

– Зачем? Почему сейчас?

– Ну, я просто…

– Что? Оставь этот долбаный сыр на месте, понял? Обожаю стоять на сыре! Я на ночь кладу сыр «Проволоне» в носки, чтобы утром они воняли как промежность твоей сестры!

– Карлос Кастанеда сказал: «Каждый миг проживай так, будто это последний миг на земле».

– Да кто слушает этих боксеров?

Свингеры… пускай мне отсосет, это вполне по-свингерски.

– Какого взрослого пришлось забирать из лагеря в прошлом году из-за обмоченной кровати?

– Это было в позапрошлом.

– Смерть подтверждает полную бессмысленность жизни.

– Это еще что такое? Ты специально меня выводишь? Я уже готов вышвырнуть тебя нахер в окно.

– Вот видите, об этом и речь. Жизнь бессмысленна.

– Что? Не говори так, да простит тебя Бог.

– Бога нет.

– Эй!

– Мадам Бесталь сказала, в жизни необходимо сделать выбор между тоской и страданием.

– Нет, я серьезно, зачем мы родились?

– Мы родились благодаря Адаму и Еве, а теперь поднимайся к себе и садись за математику.

– Алгебра – это самая тоска!

– Второй вариант – страдание! Хочешь начать прямо сейчас?

– И что вы ему ответили?

– Что я на него истратил уже сто пятьдесят штук, и если у него нет смысла жизни, то пусть вернет мои деньги.

Она понимает, что даже если Бог мертв, ты все равно будешь лизать ему жопу.

– Когда Френки говорит: «Обосраться, или ослепнуть?» – он на распутье, он не знает.

– Не запрещает, честно. Он просто не хочет, чтоб мы говорили о тебе дома.

– Ну можешь ему в шапку насрать.

Бар через холл, Ричи, и серебро подсчитано.

Я не хотел, чтобы из-за моих грехов на вас рухнула церковь.

– Ты знаешь, в Джоржтаун мне очень сложно попасть.

– Да ладно, надо быть ненормальным, чтобы не захотеть тебя принять.

– Если смогу туда, смогу и в Беркли.

– Через мой труп.

– В районе залива Сан-Франциско больше обладателей нобелевских премий, чем где-либо в мире.

– За что им премии дают? За голубизну?

– Никогда не говори «никогда».

– Нет, скажи «никогда», он теперь как продуктовая тележка, отныне и навсегда.

Я построю пандус к твоей жопе, и загоню туда игрушечный паровозик.

О! Кто пришел, а я-то думаю, че белки притихли?

Я уже пойду, пока твоя жена не вернулась. Плюс нельзя чтобы меня видели в компании с известными уголовниками.

– Как же ты объяснишь встречу с этим мерзким типом?

– Условия домашнего ареста позволяют мне выходить в магазин…за зеленью.

– Ох уж этот Верблюжий Нос, блин.

– Еще раз поднимет руку на мою племянницу, и я его на куски порву.

– Охренеть, Верблюжий Нос!

– Такого не выдумаешь!

– Че ты несешь? Я только что выдумал!

Вы не замечали, что только этот пидорас может курить под дождем со связанными за спиной руками? У него шнобель как естественный навес.

– Эти двое по ходу друг другу отсасывают.

– Что ты сказал?

– Всего хорошего!

Я подарил дочери машину, чтобы ткнуть ее носом в говно, а вы мне рассказываете, что я сделал что-то благородное.

Кармелла, я не осилю еще одно слезотечение до 5 утра! Просто не могу, не сегодня.

– Тони, если ты собираешься продолжать в том же духе – сделай себе вазэктомию.

– Что сделать? Я заставил ее провериться на СПИД, за кого ты меня принимаешь?

– Я попаду в ад, Ти…

– Никуда ты не попадешь, кроме как домой.

– Я был на той стороне, видел тоннель и свет, видел своего отца в аду.

– Да ну на хер!

– А вышибала сказал, что я тоже там буду, когда придет мое время

– Какой вышибала?

– Изумрудный дудочник, там наш ад. Это ирландский бар, в котором вечно, каждый день День Святого Патрика.

Хорошо, я изменяю, изменял, но удалять яйца не буду. Точка.

– Хочу задать вопрос.

– Ну?

– Тот вышибала, что отправил тебя обратно, у него на башке были рога?

– Э, нет. Здоровенный ирландский бандюк в старомодных шмотках.

– А у кого-нибудь из них были рога, или отростки вместо рогов, типа козлиных таких?

– Поли, блин, это в натуре был ад.

– А сколько надо пробыть в чистилище?

– Для всех по-разному: сложи все свои смертные грехи, умножь на пятьдесят, потом сложи легкие грехи и умножь на двадцать пять. Сложи все вместе и получишь свой срок. Я так понял, мне там надо оттянуть примерно шесть тысяч лет, прежде чем пустят в рай, а шесть тысяч это ничто в сравнении с вечностью, можно оттянуть стоя на голове.

С этим пациентом я живу в сказочной стране отсутствия морали, я не хочу судить, я хочу лечить, но теперь я осудила, я заняла позицию, черт, и мне страшно.

– И что мне делать?

– Все что можешь! Как с девкой, которую хочешь трахнуть. Сделай так, чтоб он тебя полюбил.

– Тони сказал, ты видел улыбающегося Иисуса, и он провел тебя, чтобы ты увиделся с отцом на небесах, а потом сказал, что твой час еще не настал.

– Я был в аду, Кармелла. Мой отец был в аду. И они сказали, что я попаду туда же, когда придет время. Может, это была чистилище, не знаю.

– Тогда тебе надо принять это событие как возможность раскаяться, изменить свое сердце, начать путь в озарении господнем, это божественный дар тебе, Кристофер.

– Сам папа не верит в презервативы, а ты хочешь, чтоб меня порезали, что за лицемерие?

– Тони, я думаю, в первую очередь о семье, вот и все.

– Все что здесь есть – божье творение, разве не грех уничтожать благой труд, который он совершил?

– Тебе видней, ты ведь этим на жизнь зарабатываешь!

– Ты стейки ешь?

– Это к чему?

– В Индии ты попал бы за это в ад.

– Я не в Индии, че мне переживать?

У богатого и бедняка годовщина свадьбы в один день. Ну и каждый год они встречаются на Мэддисон-авеню, когда покупают женам подарки. И бедный спрашивает богатого: «Ты че жене в этом году купил?» Тот отвечает: «Большое кольцо с бриллиантом и новый «Мерседес»». Бедный спрашивает: «А зачем оба сразу?» Богатый отвечает: «Если ей не понравится кольцо, может отвезти его обратно на «Мерседесе» и все равно будет довольна». Богатый спрашивает бедного: «А ты что своей подаришь?» Бедный отвечает: «Тапочки и фаллоимитатор». Богатый и говорит: «А почему тапочки и фаллоимитатор?» И бедный ему отвечает: «Если не понравятся тапочки, сможет пойти нахер».

Мой мелкий в этом возрасте носился как сутенер!

О! Да вы комик! Вам за это нос сломали?

За то, как он наплевал на подаренную ему куртку, я бы ухо отрезал.

Я могу сесть на всю оставшуюся жизнь и, что, я не могу обсудить это со своим психиатром? Нахер вы тогда вообще нужны?

Иногда все мы лицемеры.

– Вы звонили с жалобой, на наших грузовиках написано правило: если вы недовольны, вернем мусора в 2 раза больше.

– Я жаловаться, потому что вы не делать полный вывоз двенадцать, шестнадцать и двадцать, а счет за это потом выставлять в двойном размере.