Кошка Маришка - Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 Страница 14

— Вот именно!

Молли Уизли остановилась около лавки с одеждой.

— Так, давайте встретимся через час около книжного магазина. Сейчас займитесь покупкой необходимых вещей, таких как канцелярия и ингредиенты для зелий.

Джинни вошла в лавку вслед за матерью, Гарри хотел последовать за ними, но его тут же ухватил за локоть Рон.

— Зачем тебе сюда? Пойдем лучше посмотрим квиддичный магазин. Там на витрину выставили Нимбус 2001!

— Извини, но мне действительно надо сделать много покупок. И начну я, пожалуй, с одежды.

— А разве твой опекун не купил тебе уже все? Я думал ты пошел с нами из–за скуки!

Гарри снисходительно посмотрел на него. Люди быстро привыкают к тому, что о них заботятся и что если они что–то забудут, то кто–нибудь рядом обязательно напомнит об этом. О нем никто не собирался помнить. Его считали достаточно самостоятельным для того, чтобы решать собственные проблемы. Рон хотел скорее стать взрослым, но совершенно не отдавал себе отчета в том, что это повлечет в итоге. Помимо свобод появляется ответственность за себя. Никто не будет отвечать за его ошибки, кроме него самого.

— Мой опекун уверен, что я уже в том возрасте, когда в состоянии самостоятельно позаботиться о своих базовых потребностях и сделать необходимые покупки без его надзирательного контроля. Прости, Рон. Но мне некогда. За час я должен успеть слишком много.

Гермиона осталась на улице с мамой, а Гарри тут же исчез в магазине одежды. Он купил себе нижнее белье, носки, осеннюю шапку и шарф. Немного подумав, добавил ко всему перчатки и пижаму.

Следующий забег состоялся в лавку с канцелярией, где перьевые ручки были в дефиците и пришлось закупить обычные перья. Все–таки Англия отличалась излишним, на скромный взгляд Гарри, консерватизмом. Например, многие в Восточной Европе по достоинству оценили маггловскую одежду и постепенно стали отказываться от мантий ввиду их крайнего неудобства. В тех же дуэлях весьма неудобно путаться в полах собственной одежды и терять драгоценные секунды.

В Англии половина магов мужчин считали, что надевать что–то под мантию в некотором роде вульгарно. Это являлось для них извращением самой сути природы волшебников. Им нужна была свобода от облегающих тканей и дополнительная прохлада и свежесть. Возможно, если бы они чаще мылись, подобные ухищрения им бы не потребовались. Они по минимуму бывали на улице, предпочитая перемещаться с места на место с помощью аппарации или через камин, поэтому зимой у них не возникало никаких проблем с ношением только мантий.

После закупок ингредиентов для зелий следующей остановкой стала старенькая парикмахерская, хозяйкой которой была миловидная женщина с ярко–голубыми волосами. Она хищно улыбнулась Гарри, как только он имел неосторожность войти внутрь помещения. Мальчик не успел моргнуть, как тут же оказался в кресле.

— Ничего экстремального и креативного! — запаниковав, выкрикнул он.

Вариант с Эдвином уже не казался столь страшным. Парикмахерша очень расстроилась, услышав пожелания клиента, но стрижку сделала все–таки хорошую. Увидев готовый вариант в зеркале, мальчик смог спокойно выдохнуть. Заплатив семнадцать сиклей, Гарри тут же поспешил в книжный магазин. Он уже задерживался на десять минут.

В «Флориш и Блоттс» было просто огромное столпотворение народа. Причина подобного ажиотажа обнаружилась сразу — в окружении афиш с собственными изображениями стоял широко улыбающийся мужчина в бирюзовой мантии. Над ним парила лента с надписью: «Златопуст Локонс подписывает автобиографию «Я — ВОЛШЕБНИК» сегодня с 12.30 до 16.30».

Гарри покачал головой. Этот самоуверенный мужчина был слишком уж пафосным. Такими не бывают настоящие герои, коим он якобы являлся по собственным заверениям. Те, кто преодолевают сложности и собственные страхи, конечно же гордятся собой, потому что им удалось пройти через это, но не возводят собственные успехи в культ. Просто люди учатся ценить совершенно другие вещи. В первую очередь просто нормально жить.

Локонс не производил впечатления сильного и умного человека, но Гарри все равно присматривался к нему. «Нельзя недооценивать противника!» — гласило главное правило в его жизни. И хоть сейчас Поттер не собирался становиться в оппозицию к Локонсу, он делал заметки на будущее. На всякий случай.

Мальчик со скепсисом посмотрел на литературу по защите от Темных искусств для школьников. Единственной относительно впечатляющей книгой среди них можно было назвать «Сборник основных защитных заклинаний: от щитовых до режущих». Решив, что лишним не будет пролистать его на досуге, Гарри взял его с собой.

В секции зельеварения он просто набрал альманахи статей из Вестника Зельевара за разные годы и уже со своим грузом направился к миссис Уизли, которая стояла недалеко от стола Локонса и держала в руках увесистую стопку книг.

Гарри подошел к ней и встал рядом.

— Господа, вы же прекрасно понимаете, как важно спокойствие в наши времена. Поддерживать порядок, скажу я вам, это большой труд и ответственность. Я взвалил это все на собственные плечи и несу свой груз. Вы спросите меня, зачем я это сделал? Для вас мои дорогие, для вас! Высшей ценностью в этой жизни для человека должен являться альтруизм! Он и только он дает возможность без страха смотреть в лицо любой опасности! Я человек, который считает, что во всем мире должен быть мир, да простят меня за тавтологию! Но я понимаю, что если буду ждать чудес, они не произойдут сами по себе. Я осуществляю эту прекрасную и чистую мечту, полагаясь на собственный опыт. Все эти книги, что я пишу, нужны лишь для того, чтобы вы, именно вы, осознали всю хрупкость бытия и поняли, что мир не столь прост, как часто кажется. Чтобы совершить каждый свой подвиг, я тратил много времени и сил. Только мудрость и сила дают положительный результат!

Гарри поморщился. У этого златокудрого мужчины явно был словесный понос. Слишком уж быстро он перескакивал с одной философской мысли на другую. Но девушки и женщины, казалось, не замечали этого, а после каждой сказанной им фразы томно вздыхали.

— Мисс Уизли, я пойду к кассе, а потом за кормом для птиц. Здесь слишком шумно и душно.

— Хорошо, мой милый, конечно.

Когда мальчик разворачивался уходить, ему кто–то наступил на ногу.

— Эй! Можно осторожней?! — воскликнул он.

Мужчина резко развернулся к нему и, судя по выражению его лица, извиняться не собирался, но внезапно побледнел.

— О Мерлин, Гарри Поттер!

Гарри только оставалось кивнуть. Видимо, челка плохо скрыла его злополучный шрам. Локонс вскочил со своего места, отодвигая в сторону подписываемую ранее книгу. — Сегодня великий день! — затараторил он. — Сам Гарри Поттер пришел, чтобы получить мой автограф! Но разве ожидал он, что получит всю серию моих книг? Думаю, нет. Не так ли, Гарри?

Фотограф подтолкнул мальчика к Локонсу и тут же защелкал камерой.

— Я не знал, что сегодня будет раздача автографов.

— И ты, наверно, был приятно удивлен? — улыбнулся Златопуст, демонстрируя при этом идеальную белоснежную улыбку.

Гарри прекрасно понимал, что это недоразумение в бирюзовой мантии пытается стать еще более известным за счет его имени.

— Нет. Здесь много народа и очень душно. — Гарри показал ему альманахи. — Я собирался и собираюсь приобрести только их.

Глаза Златопуста тут же забегали, а сам он стал чуть бледнее.

— Хочу вам сказать, мои дорогие, что всеми своим знаниями, которые я накопил за время своих странствий, готов поделиться с вашими детьми. Меня пригласили преподавать! Теперь я и мистер Поттер будем видеться очень часто!

Мальчик критично осмотрел его и начал думать, с какой стати Каркарову увольнять господина Рихтера и нанимать его? Неужели за всей павлиньей показушностью этот человек действительно обладает впечатляющей силой?

— С сентября я начну работу в Хогвартсе!

Гарри облегченно вздохнул.

— Я рад за вас, сэр, — искреннее сказал он.

Локонс просиял.

— Ты счастлив от того, что сможешь перенять мой опыт? Я могу взять тебя под свое покровительство!

— Вообще–то, я учусь в Дурмстранге.

Златокудрый тут же изменился в лице.

— Думаю, не стоит задерживать тебя больше.

Гарри наконец–то смог освободиться от его навязчивого общества и добраться до кассы.

— О, великий Гарри Поттер! Не успел прийти в магазин, как оказался на первой полосе Пророка, — ядовито прошипел кто–то сзади.

Это оказался младший Малфой с весьма зализанной прической. Волосы от переизбытка геля на них казались жирными.

— Зависть плохое чувство, Драко. Оно еще никого не довело до добра. Не вступай на этот тернистый путь.

— Как же я тебя ненавижу!

— Пожалуйста, твое право. Я ни от кого не требую любить себя.