etrange_e - Гарри Поттер и Часы Жизни Страница 19

Юноша вздохнул. Сняв очки, он, не спеша, протёр стёкла краем футболки и снова надел.

«Кто-то хозяйничал в моём кабинете. Я обнаружил это ночью, когда меня разбудил странный вой, и я был вынужден пуститься на поиски возмутителя спокойствия. Я наткнулся на Филча и едва успел поделиться с ним своими подозрениями, как он тут же выболтал всё Грозному Глазу. Вот уж кого терпеть не могу, так это Грюма - при каждом удобном случае намекает на моё прошлое.

По правде сказать, мы неплохо смотрелись у лестницы - трио в ночных рубашках! Видел бы нас в тот момент Поттер! Кстати, о Поттере - наверняка это он ворует у меня ингредиенты, и не иначе как для незаконных зелий».

«Мне тогда было совсем не до смеха, несмотря на комичность ситуации», - подумал Гарри, вспоминая Снейпа в ночной сорочке.

«Наверное, только самый тугоухий первокурсник не слышал о том, ЧТО использовал Поттер на втором этапе Турнира трёх волшебников. Жабросли.

- Профессор Снейп, а не из Вашего ли кабинета Слабость Всего Магического Сообщества украла жабросли?

- Нет. Что вы, что вы! Гарри Поттер - не вор! Он никогда не украл бы у меня ни жабросли, ни очень ценную шкуру бумсланга! Он очень честный мальчик! Просто пример для подражания! Я, скорее, съем волшебную шляпу, чем допущу даже мысль об этом!»

Следующие несколько страниц он лишь пробежал глазами и начал внимательно вчитываться в текст только тогда, когда увидел своё имя.

«У Поттера, похоже, началось половое созревание - он занят не учёбой, а своими любовными похождениями. В связи с этим, сегодня на уроке Зельеделия я всласть над ним поиздевался - под дружный гогот слизеринцев прочёл вслух статью сплетницы Скитер под названием «Разбитое сердце Гарри Поттера». Может, теперь мальчишке будет неповадно во время занятий отвлекаться на заметки в прессе о самом себе? Слава окончательно испортила его. Он наверняка полагает, что весь волшебный мир от него без ума. «Гарри Поттер мальчик необыкновенный» - меня уже тошнит от этой фразы!

Во время занятия я открыто пригрозил Поттеру, что использую против него Сыворотку Правды, если ещё хотя бы раз замечу пропажу чего бы то ни было из моего кабинета. Разумеется, он пытался заверить, что ничего не брал.

Мало мне было Поттера, так ещё и Каркаров прямо на урок заявился. Едва ученики покинули класс, он сунул мне под нос свою метку. Удивил! У меня самого такая же».

Дальше шли рецепты зелий, жалобы на Грюма и Каркарова.

«Тёмный Лорд возродился. Каркаров почувствовал жжение в Метке и сбежал, а я, по велению Дамблдора, явился на зов Волан-де-Морта, с двухчасовым опозданием.

Он очень изменился. Внешность «повелителя» напугала меня, но по моему лицу понять это было невозможно. Заверив «моего Лорда» в преданности, я, похоже, рассеял его сомнения. Так что теперь я - слуга двух господ.

Впрочем, я намеревался писать не об этом.

Сегодня Поттер просто чудом избежал смерти, но погиб Седрик Диггори…Я очень об этом сожалею - он был способным юношей, очень достойным. Кубок оказался порталом. И кто бы мог подумать, что под видом Грюма скрывается Барти Крауч-младший! План был разработан блестяще, только Волан-де-Морт не учёл везение Поттера и его умение владеть волшебной палочкой, благодаря чему, собственно, мальчишка и остался жив. Крауч собирался исправить это досадное недоразумение, но не успел - Дамблдор, МакГонагалл и я вовремя ворвались в кабинет лже-Грюма и обезвредили его. Под действием Сыворотки Правды он рассказал обо всём. Стало быть, Поттер действительно ничего не воровал у меня. Я был к нему несправедлив.

Прискорбно, но Фадж отказывается верить в то, что Волан-де-Морт возродился. Его не убедили слова Поттера и настойчивые предостережения Дамблдора. Я был вынужден продемонстрировать министру свою Чёрную Метку, но даже это не возымело действия.

Зато потом мы прелестно пообщались с крёстным Поттера. Сириус Блэк - ну, просто «милейший» человек, если не брать в расчет жгучую ненависть, которую он ко мне питает. Дамблдору взбрело в голову помирить нас - он настоял на том, чтобы мы с Блэком пожали друг другу руки. Я бы охотнее подержался за конечности соплохвоста, чем за пятерню дружка Поттера-старшего. Разумеется, мы выполнили просьбу директора. При этом вид у Блэка был такой, будто он желает мне если не смерти, то тяжёлой болезни точно. Судя то тому, с какой поспешностью он потом отдёрнул руку, выражение моего лица было ничуть не лучше».

Молодой человек почему-то улыбнулся, прочитав последние строчки. Следующие записи относились уже к пятому году обучения Гарри в Хогвартсе.

«Великий Салазар! Чего только не приходится терпеть ради спасения Поттера! Я - член Ордена Феникса и посему вынужден общаться с соратниками, которые испытывают ко мне крайнюю неприязнь!

В этом году Защиту от тёмных сил будет вести ставленница министерства магии - какая-то Амбридж. Дамблдор уверял, что хотел отдать эту должность мне, но Фадж выдвинул своего кандидата, и я снова остался ни с чем».

Юношу передёрнуло при упоминании Амбридж.

«Похоже, Поттер возомнил, что раз я вхожу в Орден Феникса, то буду попустительствовать его лени. Я не собираюсь делать ему поблажки и смотреть сквозь пальцы на его разгильдяйство. Отмечу, зелье Поттера было не самым худшим, но я его не засчитал - в конце концов, он далеко не глуп и может учиться лучше».

«Если не ошибаюсь, ещё одна похвала в мой адрес!», - подметил Гарри.

«Я был уверен, что жабы бывают только зелёного цвета, но теперь, глядя на Амбридж, понимаю, что глубоко заблуждался. Сегодня это земноводное в розовом была на моём уроке с проверкой. Учинила допрос, который взбесил меня. Пришлось сорваться на Поттере - опять не зачёл его работу. Впрочем, зелье у него вышло преотвратное. Пусть не думает, что я напрасно к нему придираюсь».

Тяжело вздохнув, гриффиндорец перевернул страницу. Дальше было что-то типа отчёта о проделанной работе в Ордене, и Гарри вновь стал выискивать в тексте свою фамилию.

«Буквально два часа назад донёс до сведения Поттера, что с понедельника у него начнутся занятия по Окклюменции. Также не преминул обрадовать его, что Дамблдор назначил учителем меня. Блэк взвился! Хотя может виной тому блохи? Надо будет приготовить ему мазь от блох и подарить на Рождество. Такой любезный крёстный у Поттера! Мы с ним не просто соратники, а почти друзья - так сердечно жали друг другу руки…

Блэк угрожал, что мне придётся иметь дело с ним, если только он узнает о притеснении Гарри. Пожалуй, стоит бояться! Прямо сейчас и начну. Или нет, ещё пару дней похрабрюсь, а потом буду бояться. Да. Именно так».

«Отрицать взаимную ненависть Сириуса и Снейпа было бы лицемерием», - с горечью признал юноша.

«Сегодня первый раз занимался с Поттером Окклюменцией. Неплохо для первого раза. Чего только я не увидел в его воспоминаниях! Он способен сопротивляться, но пока ему не очень хорошо это удаётся. К тому же, оказывается, он сентиментален. На мой взгляд, его отец был напрочь лишён этого качества.

Поттер меня ненавидит… Я внушаю ему отвращение. В его глазах была такая открытая неприязнь, что я на мгновение поразился эмоциональной восприимчивости своего ученика».

Гарри снова почувствовал себя виноватым. Он перевернул несколько листов, прежде чем нашёл интересную запись.

«Спустя два с лишним месяца мы, похоже, сдвинулись с мёртвой точки в Окклюменции - Поттер применил Щитовые чары, и они оказались эффективными. Но плохо то, что он до сих пор видит во сне Тёмного Лорда, а значит, его разум до сих пор не защищён. Проникая в сознание Поттера, я постоянно вижу, как он мечется в Отделе Тайн министерства магии и мне трудно понять, чьи это видения - его собственные или Волан-де-Морта. Если бы Поттер не был так ленив и расхлябан, результаты были бы несравнимо лучше».

Проглотив критику в свой адрес, юноша продолжил чтение.

«Сказать, что я был в бешенстве, застав Поттера в Омуте Памяти, значит не сказать ничего! Он видел мои воспоминания!

Вряд ли мальчишке присуще чувство такта. Мне бы очень не хотелось, чтобы он рассказал об увиденном кому бы то ни было.

Но нет худа без добра - теперь Поттер знает правду о своём дражайшем отце и не менее обожаемом крёстном. А у меня появилась отличная мотивировка для того, чтобы отказаться от уроков Окклюменции. Надеюсь, Дамблдор поймёт меня правильно».

В словах профессора не было ничего приятного, и Гарри перешёл к следующей записи.

«Вечер выдался напряжённый. Началось с того, что «розовая жаба» вызвала меня к себе в кабинет, чтобы я, видите ли, принёс ей Сыворотку Правды. И для кого! Для Поттера!