Крест Марии (СИ) - Фонд А. Страница 40

– Я же вижу, тебе помощь нужна. Так что давай рассказывай.

И я не выдержала: всхлипывая, периодически сморкаясь и утирая злые слёзы, я рассказала всё – и про гадского Фавна, и про мою месть ему, и про месть Щукаря и моё отравление.

– А второй раз?

– Что? – я всё никак не могла привыкнуть к его манере выражаться.

– Первый раз ты ушла вниз из-за отравления. Это – понятно, – нетерпеливо пояснил дядя Лёня, – а вот второй раз что стряслось?

Пришлось рассказать про мой план и про лупросов.

– Проверила? – проворчал дядя Лёня.

– Проверила.

– И что?

– Они ядовитые, – улыбнулась я.

– Ты могла просто спросить кого-нибудь и тебе бы все сказали, что они ядовитые, – поморщился от моей глупости дядя Лёня.

Я лишь вздохнула и развела руками.

– Давай, – сказал дядя Лёня.

– Что?

– Лупросов, – ответил он.

– З-зачем? – от удивления я уже начала заикаться.

– Ты действительно считаешь, что Щукарь и Фавн подойдут к щели после того. Как ты одному порезала руку, а второй тебя чуть не убил газом?

– Эм-м-м… – как-то я об этом и не подумала.

– Так что давай сюда лупросов. Сам всё сделаю, – ворчливо сказал дядя Лёня.

– Но-о-о…

– У тебя выхода больше нет, – он пристально посмотрел на меня. – Кроме меня, тебе никто не поможет больше.

– Но почему?! – вскричала я, – зачем вам это? Это не ваша война!

– Потому что у меня тоже была дочка. Там. – нахмурился дядя Лёня, – и нашелся мудак, который испортил ей жизнь. И здоровье. Всё. Не хочу об этом. Тащи свои лупросы!

– У меня один! – выдохнула я.

– Ты говорила, что два.

– Было два, – кивнула я, – но я провела эксперимент и один убил второго.

– Женская логика, – покачал головой дядя Лёня, – ну ладно. Давай одного. И еду его. Думаю, мне через неделю тоже передадут. Так что достанется обоим.

Я метнулась к себе и притащила лупроса.

– Вот, – я осторожно положила его в проём щели.

– Принял, – сказал дядя Лёня и осторожно забрал склянку.

– И вот ещё! – я сунула в щель вязанные мокасины.

– О-о-о! Тапки! – обрадовался дядя Лёня, – вот это ты угодила! А то у меня только туфли, сама понимаешь.

Я понимала.

– А я тебе тоже кое-что подготовил, – загадочно усмехнулся дядя Лёня и сунул в щель небольшой свёрточек. – Только потом посмотришь.

– Спасибо! – улыбнулась я, и добавила, – дядя Лёня, а почему вы на втором и третьем уровне только летаете?

– Жить хочу, – буднично ответил он.

– А на уровнях выше жить нельзя разве? – удивилась я, – мне говорили, что там и еда лучше, и награды, и время стыковок побольше…

– Всё так, но есть ещё кое-что, что перечеркивает все минусы.

– И что?

– У тебя око, я смотрю еще не открылось, – кивнул дядя Лёня.

– Нет.

– На днях откроется. Только у тебя будет выбор – открыть или нет. Дам совет – не открывай.

– Почему?

– Ты сейчас как у мамки за пазухой – тепло, кормят, спокойно. Главное – дёргать за рычаги. И всё. А откроешь – и жизнь твоя изменится.

– Почему?

– Не могу объяснить. Просто не советую.

– Но вы же открыли?

– Открыл, – вздохнул дядя Лёня. – И, если бы пришлось делать выбор заново – опять бы открыл. Но очень об этом жалею.

– Почему?

– Око – это окно во внешний мир. И он тебе может не очень понравиться. Причем настолько, что ты даже жить потом не захочешь.

Мне сразу же захотелось срочно открыть это странное «око» и посмотреть, а что там.

Мы проболтали ещё пару минут, стараясь не касаться темы лупросов и остального, и наши кресты разошлись.

Не знаю, у меня было какое-то двоякое чувство. С одной стороны, я была рада, что эпопея с моими врагами вот-вот закончится. А с другой стороны, мне было неприятно, что я втянула в это другого человека. Это же не веточку у деревца сломать. Убийство – тяжкий грех, едва ли не самый страшный. А тут еще и два убийства. Причем ни Щукарь, ни Фавн дяде Лёне ничего не сделали. А вот грехи мои он на себя возьмёт.

Даже и не знаю, что делать.

Машинально я побрела к топчану и только уже там заметила, что держу в руках небольшой свёрток. Интересненнько, что же приготовил мне дядя Лёня?

Прежде, чем развернуть, решила угадать.

Даю себе три попытки.

Попытка номер «раз» – там блокнот?

Попытка два – небольшая книга?

Попытка три – коробочка с акварельными красками?

Ладно. Варианты озвучены. Теперь загадаю желание. Итак, если хоть один из них правильный, то у дяди Лёни всё получится легко и просто со Щукарём и Фавном!

Загадала!

Я осторожно развернула свёрток (бумага была обёрточная, кусок небольшой, но пригодится). Бумагу я отложила. Посмотрела на коробочку. И ахнула.

Это оказалась маленькая коробочка мармеладных конфет.

Я посмотрела на упаковку: «Мармелад пластовый фруктово-ягодный». Фабрика «Красный октябрь СССР». Я раскрыла чуть потрёпанную коробку. Не знаю, какой у него срок годности, но, вроде как, мармелад не портится?

В коробочке было шесть штучек. Шесть прекрасных фруктово-ягодных радостей!

Я понюхала. Он слабо пах яблочным пюре и клубничным джемом.

М-м-м-м… моя ты прелесть!

Не знаю, откуда у дяди Лёни мармелад, тем более, семьдесят девятого года выпуска, почти свежий. Сам-то он намного дольше здесь сидит. Хотя он вполне мог выменять у кого-то.

Неужели для меня?

Почему-то мне было приятно именно так думать.

Я аккуратно вытащила посыпанную сахаром дольку и откусила крошечный кусочек. Но жевать не стала. Просто держала, чуть посасывая, во рту, и он там таял, разливаясь нежной фруктовой сладостью по языку.

М-м-м-м… какое наслаждение! Раньше бы, в сытом Цюрихе, да и в Москве, я бы даже не посмотрела бы на эту коробочку. А сейчас я вкушала этот кусочек с превеликим наслаждением, медленно, смакуя каждый кусочек, стараясь не просыпать ни крошки, не потерять ни сахаринки.

Ну что сказать. Кормят тут хорошо, но однообразно. И всё равно, хочется чего-то привычного. Мне порой казалось, что за баночку кильки в томате я отдала бы всё.

Хотя что всё? У меня ничего не было.

Я доела кусочек, а остальное закрыла и спрятала. Решила, что буду есть раз в неделю. К примеру, в воскресенье. Да. Правильно. Будет у меня такой себе маленький сладкий праздник.

Уже неплохо я устроилась: по утрам читаю газету, по воскресеньям ем мармелад. Ещё бы кофе варить – вообще было бы замечательно.

Но чего нет, того нет.

Прошло два дня. От дяди Лёни не было никаких известий, стыковок тоже не было, и я потихоньку сходила с ума от неизвестности. Все знают, что нет ничего хуже ожидания неизвестности. А ещё я очень боялась подставить дядю Лёню.

В общем, сама себя издёргала до невозможности.

В результате, после того, как чуть не проворонила дёрганье рычага, обругала себя и запретила думать об этом. А чтобы не думать, надавала сама себе кучу всяких заданий.

Первое – вяжу носки, мокасины и начинаю пробовать вязать кружево.

Второе – шифр. Сажусь и начинаю придумывать шифр.

Третье – увеличиваю себе все упражнения на десять. Хотя нет, пожалуй, на двадцать (кроме подтягиваний, с ними у меня не ахти, поэтому я рационально увеличу их только на пять. Хотя не уверена, что даже это смогу). Знаю, что не потяну, но буду пытаться, уставать, авось глупые мысли сами уйдут.

Четвёртое – делаю генеральную уборку заново.

Пятое – проведу инвентаризацию моих запасов и дам оценку потребности в недостающих вещах.

Шестое – займусь зимним садом.

Шесть пунктов – это немало. Пока займусь этим.

Очередная стыковка, скажу честно, сильно меня удивила.

Я как раз сидела на своём топчане с ногами и раскладывала пятый подряд пасьянс, когда лязгнуло, предупредив о гостях. Это был опять луковианец, но не тот, а другой, помоложе. Я пока не научилась их отличать, уж очень экзотической была у них внешность. Но возраст определять могла. И пол.