Тысячи ночей у открытого окна - Монро Мэри Элис Страница 40

– Фэй, должен сказать, вы из-за леса не видите деревьев. Ответ находится у вас прямо под носом. Надо ли мне уточнять? – Он указал на окно на третьем этаже. Как будто нарочно, оттуда донесся веселый детский смех.

– Вы хотите сказать, что Венди может сидеть с детьми? Вы шутите? Ей девяносто с лишним лет, и я вовсе не уверена, что у нее все в порядке с головой. Кроме того, миссис Ллойд никогда этого не допустит.

– Миссис Ллойд или вы сами? Вы вообще уверены, что не ревнуете детей к Венди из-за их хороших отношений?

– Наверное, должна была бы ревновать. Только… Поверьте, это не так. Как я могу ревновать к человеку, который делает столько добра моему сыну? А Мэдди… Она так изменилась в положительную сторону. Она встретила меня у порога и вела себя как настоящая принцесса, очаровательная и прекрасно воспитанная. Так что я не ревную. Но я не могу позволить себе рисковать, когда речь идет о моих детях. У Венди так много странностей. Она отличается от обычных людей. И мне не хочется, чтобы произошло что-нибудь неожиданное.

– Вам нужно принять тот факт, что неожиданное всегда может случиться. Этот мир – опасное место. Иногда случаются ужасные вещи. Такова жизнь. Другой вопрос, сможет ли Венди справиться с ситуацией, если что-то неожиданное все-таки случится?

– Должна признать, что она вовсе не кажется беспомощной. И производит впечатление вполне ответственного человека.

– К тому же по вечерам я почти все время буду рядом.

– Но миссис Ллойд сказала…

– Да-да, мы все знаем, что сказала эта сварливая карга. У меня есть ощущение, что миссис Ллойд имеет свои планы насчет будущего своей матери и, возможно, они вовсе не учитывают пожелания самой Венди. – Он шагнул вперед и положил руки на плечи Фэй. Она поморщилась при его прикосновении, но не отстранилась. – Фэй, в моей работе нам иногда приходится отбросить здравый смысл и логику и довериться интуиции. Я наблюдал, как вы общаетесь с детьми. Вы слишком строгая и требовательная. Я понимаю, мамы и должны такими быть. Но у вас ведь тоже великолепная интуиция. Что она вам сейчас подсказывает?

Фэй подумала о том, как оживлялась Венди при общении с детьми. Радость от того, что они были рядом, освещала ее лицо и передавалась детишкам. Она подумала, какой одинокой, должно быть, была эта женщина, целями днями сидевшая в бывшей детской без друзей и родственников, за исключением суровой миссис Джеркинс, приходившей время от времени с инспекцией. Ничего удивительного в том, что она считала своими друзьями звезды и предавалась воспоминаниям о радостях детства, в которых находила утешение! Фэй и сама могла вспомнить несколько ночей, которые провела, глядя на небо из окна. Ни одна женщина в мире не должна быть настолько одинокой и изолированной от мира.

– Но могу ли я доверить Венди заботу о детях?

Словно в ответ на ее вопрос дверь, выходящая в сад, распахнулась и оттуда выскочили двое улыбающихся детишек, которые приветствовали их радостными криками. Личико Тома было явно только что умыто, он был аккуратно одет в свои обычные шорты и маечку. Посмотрев на часы на руке, Фэй убедилась, что их стрелки показывали ровно восемь часов.

– Привет, мам, – произнесла Мэдди, передавая ей маленький коричневый пакет. – Венди сказала, что мы сначала должны спросить тебя, можно ли нам съесть это печенье перед тем, как мы пойдем спать. И еще она упаковала несколько бутербродов для тебя тоже, чтобы ты могла их съесть попозже. Ну, на тот случай, если рыба остыла.

– Правда? – Фэй уже приняла решение и улыбалась довольной улыбкой. – Кажется, Венди решила заботиться обо всех нас, – произнесла она, отбрасывая выбившуюся прядку с лица дочери.

На следующий день, ровно в шесть часов пять минут вечера Фэй откинулась на спинку кресла, забросила ноги на тумбочку и с облегчением вздохнула. Она только что позвонила Венди и убедилась, что с детьми все в порядке и что она была права, поручив ей заботу о них.

– А мы учимся рисовать! – похвасталась слегка запыхавшаяся Мэдди. – Венди обещала научить нас расписывать стены. Можно, мама? В нашей спальне?

– Я не могу принимать решения, милая. Все зависит от миссис Ллойд.

– Неправда! – с возмущением в голосе возразила Мэдди. – Венди сказала, что это ее дом. Что она может делать с ним все, как она захочет.

Как интересно, подумала Фэй, взяв эту информацию на заметку. Значит, владелицей дома пока еще значится Венди. Но это и представить было невозможно, учитывая то, как Джейн Ллойд игнорировала желания Венди и совершенно не учитывала ее интересы.

– А как насчет того, чтобы нарисовать мне пару картинок, чтобы я могла поместить их в рамку, милая? А потом мы уже можем побеседовать с Венди по поводу росписи стен.

– Хорошо, – с готовностью согласилась девочка, к глубочайшему изумлению матери. Мэдди в последнее время стала менее упрямой и более склонной к компромиссам. В свою очередь, Фэй тоже стала по отношению к детям менее строгой и все чаще поощряла их действия. Она подозревала, что основным ингредиентом в рецепте этих волшебных изменений была некая пожилая леди, проживающая на третьем этаже в доме номер четырнадцать.

Фэй повесила трубку, закрыла глаза и представила, как Венди и детишки раскладывают на столе листы бумаги и краски и дают волю своему воображению, воплощая образы с помощью акварели и причудливых форм. Чувствуя, как забилось сердце, она крепче сжала веки. Как она сможет жить, когда это прекрасное время для ее детей пройдет? Они так быстро растут и скоро выпорхнут из-под материнского крыла. Когда-нибудь настанет время, когда они будут жить своей жизнью и расписывать окружающий мир своими собственными особыми красками. Она понимала, что надо ценить сегодняшний день, когда дети были рядом.

Фэй успокаивала себя мыслью, что ей не всегда придется крутиться как белка в колесе. Завтра она посвятит им больше времени. Или, может, послезавтра. Она дала себе торжественное обещание, что выберет определенный день, чтобы побыть с детьми, и пометит его в ежедневнике красной ручкой.

По пути домой она беззаботно напевала ту самую необыкновенную мелодию, которую слышала недавно в саду. Это подняло ей настроение настолько, что она не испугалась, даже когда увидела в холле поджидающую ее миссис Ллойд. Та сидела на деревянном стуле, спина ее была столь же прямой и твердой, как его спинка. Когда Фэй вошла в дом, женщина вскочила и встала прямо перед ней. Фэй кожей ощущала волны холодного гнева, исходившие от нее.

– Приятно вас снова видеть, миссис Ллойд.

Миссис Ллойд одарила ее короткой улыбкой, но взгляд ее не скрывал раздражения.

– Извините за столь поздний визит, но я сочла, что крайне важно поговорить с вами без промедления.

– Понимаю. Пожалуйста, входите. – Когда она открывала дверь, ее охватило дурное предчувствие. Фэй прекрасно осознавала причину неожиданного визита миссис Ллойд. Надо быть предельно осторожной, пытаясь объяснить ей ситуацию. Ей нужна была помощь Венди, но в то же время она не хотела ссориться с ее дочерью и потерять квартиру. Не было никакой возможности искать новое жилье и затевать переезд, пока разработка рекламной кампании была в полном разгаре.

– Не желаете выпить чаю? – спросила она, чтобы разрядить обстановку.

– Нет, спасибо. Я долго не задержусь. Я пришла поговорить с вами на тему, которую, как мне казалось, мы с вами уже закрыли.

Фэй промолчала, опустив плечи.

– Я полагаю, вы собираетесь поговорить о Венди?

Миссис Ллойд передернула плечами.

– Вы, наверное, имеете в виду миссис Форрестер?

Фэй прикусила язык.

– Кажется, – продолжала миссис Ллойд в своей отрывистой, резкой манере, – я ясно дала вам понять, что ваши дети не должны беспокоить мою мать. А теперь я узнаю, что они целыми днями бегают в ее квартире. Мне сообщили, что их туда так и тянет, будто там медом намазано. Это нарушение наших договоренностей, миссис О’Нил. Моя мать очень стара. У нее слабое здоровье. Полагаю, вам следует проявлять большую осмотрительность и не распускать своих детей. – Она фыркнула и прижала сумку к груди. – Мне казалось, что вы с большим пониманием отнесетесь к моим пожеланиям.