Т. Акимова - Музей Виктории и Альберта Лондон Страница 13

При приобретении музеем в 1913 этой работы она считалась «Портретом сэра Томаса Роу». И хотя сейчас многие исследователи склонны сомневаться в верности названия, оно представляется вполне вероятным. Господин в европейском бархатном берете и распахнутом красном камзоле дан вполоборота на фоне красивого гористого пейзажа с видом на крепость и святилище. Он вооружен длинной шпагой с золоченым эфесом, на герое дорогая рубашка с фламандскими кружевами. Ландшафт похож на вид одного из самых живописных мест Индии — крепость Манду, которая находится на гребне гор Виндхья. Эта ныне опустевшая цитадель была когда-то столицей края. После его завоевания город начал приходить в упадок. Могольские правители останавливались здесь только на пути в Декан.

Несколько оживился Манду в 1616, когда в нем жил император Джахангир. Было восстановлено много дворцовых построек. Вместе с властителем в городе обосновался официальный посол Якова I, сэр Томас Роу, составивший интересный отчет о празднествах монарха и захватывающей охоте на львов и тигров. Судя по воспоминаниям современников, предшественник администраторов Британской Индии, Томас Роу, был решительным, умным, ироничным и очень стойким человеком. Бывший придворный из свиты принца Уэльского мужественно боролся с истощением и дизентерией, вызванными жизнью в неведомой и чуждой стране, и сложным нравом императора, у которого ему удалось добиться торговых привилегий для англичан в области Гуджарат.

Прекрасное по своей точности и деликатности изображение златоглавой лилии входит в «Малый альбом лорда Клайва» — богатую коллекцию индийских акварелей и рисунков, подаренную, как полагают, навабом Авадхи Шуджа ад-Даулом лорду во время его последнего визита в Индию в 1765–1767. Объемная папка в парчовом переплете содержит 56 листов. Все произведения относятся к эпохе Великих Моголов и восходят к XVII–XVIII векам. Значительную часть коллекции составляют великолепные ботанические зарисовки — подробные изображения цветов.

Могольские правители и их окружение проявляли большой интерес к изучению природы, особенно велика была страсть к садам и их главному украшению — цветам. К примеру, Джахангир являлся настоящим натуралистом, он написал содержательный труд по ботанике и собрал великолепные гербарии. Полагают, что один только мастер Мансур по поручению императора воссоздал на картинах почти тысячу разновидностей кашмирских цветов. Наблюдая за растениями, великий хан не упускал ни малейшей детали. «Недавно я увидел поистине поразительный образец. Он состоял из пяти-шести оранжевых бутонов, свисавших вниз. Из их середины выходили зеленые листья, точно как у ананаса», — писал император в мемуарах.

Альбом лорда Клайва содержит настоящие «портреты» цветов. В своих акварелях неизвестный индийский художник пристально вглядывается в особенности этих чудесных созданий природы, каждому из которых отведен отдельный лист. Расположенное в центре детальное изображение заключено в раму зеленого цвета, окруженную узкой полосой «золотой» бумаги. Нейтральный светло-бежевый фон хорошо сочетается с естественными оттенками минеральных красок, которыми пользовался мастер. Очень гармоничны и красивы оранжевые, зеленые и бежевые тона данной акварели. Художник умело и с большим знанием дела воспроизводит ствол, стебли и особенно необычный и сложный цветок с завернутыми лепестками, из-за которых растение и получило свое ботаническое имя «Lilium Martagon». (Видовой эпитет «Martagon» происходит от турецкого слова, которое означает «тюрбан».)

На этой миниатюрной картине из «Малого альбома лорда Клайва» представлен пестрый фиолетово-белый ирис, изображение которого заключено в двойную раму и предельно приближено к зрителю. Художник фокусирует внимание на самом интересном в растении — его цветке и бутоне. Их изящество и оригинальность мастер передает с таким трепетным вниманием, что ирис выглядит совсем как живой. Для усиления декоративного эффекта он вводит в нижние углы внутренней золотистой рамы еще два крошечных оранжевых цветочка.

Во второй четверти XVIII века, в период правления императора Юн Чжэна (1723–1735), произошли существенные изменения в декорировании традиционных фарфоровых изделий Китая. Только что появившаяся эффектная розовая эмаль быстро вошла в употребление и вместе с лимонно-желтой и белой красками, также новыми, образовала ряд красивых сочетаний со старыми оттенками, ставшими теперь более бледными и нежными. До конца XVIII века фарфор с такой росписью (его стали называть «розовое семейство») отличался большой декоративностью. Содержание изображений оставалось традиционным, по-прежнему наиболее популярны были птицы и цветы. Очень хорошим образцом этого стиля является данное блюдо.

Изящный лаконизм росписи и сюжет предполагают, что эта вещь произведена не на экспорт, а для внутреннего рынка. Изображенные чайная роза, нарцисс и чудесный лечебный гриб линчжи представляют собой старинные символы, понятные китайцам, но малознакомые «западным варварам». Возможно, блюдо служило подарком-пожеланием на Новый год молодым супругам или жениху с невестой. Чайная роза, уроженка Поднебесной и царица цветов, означала молодость, а розовая — также истинную любовь и дружбу, нарцисс, зацветающий в китайский Новый год, служил символом радости, удачи и счастливого брака, гриб линчжи — исполнения желаний и долголетия, так как считалось, что это растение обладает большой целебной и живительной силой.

Эти два украшения для мужского тюрбана, представляющие гармоничный гарнитур, создавались для использования вместе. Одна часть драгоценного набора служила своеобразной заколкой-держателем ткани, другая — брошкой, которая прикалывалась чуть ниже. Оба ювелирных изделия, созданные в мастерских Бенгалии и принадлежавшие правителям провинции, являют собой редкий пример сохранившихся работ придворных ювелиров Северной Индии, страны, славящейся своими редкими и крупными камнями необычайной чистоты и яркости.

Дорогой убор из оправленных в золото изумрудов, бриллиантов, жемчуга и большого сапфира-кабошона был преподнесен новым навабом Бенгалии Мир Джафаром британскому адмиралу Чарльзу Ватсону и командующему сухопутными войсками Роберту Клайву. Это произошло 26 июля 1757, после победы англичан в битве при Плесси, где они повергли неугодную империю Сираджа аль-Даула, правителя Бенгалии, который в результате был свергнут, а на трон возведен его соперник Мир Джафар.

Щедрость даров благодарного индуса превзошла ожидания. Драгоценности, купленные Музеем Виктории и Альберта у потомков Роберта Клайва, — одни из самых необычных и интересных. Их стиль декорации и способ обработки камней соответствуют давно сложившимся вкусам могольских владык, а форма является типичной для Бенгалии и, в частности, ее столицы Муршидабада. Подобные украшения часто появляются в XVIII веке на происходящих отсюда картинах и миниатюрах, и вполне вероятно, что данный гарнитур был взят из государственной казны, а не сделан специально по заказу Мира Джафара.

На триптихе Утагавы Кинийоши изображена сцена одной из легенд о знаменитом воине Минамото но Ёримицу (948-1021). Согласно древней легенде этот бесстрашный и смелый человек взялся очистить город Киото от демонов. Однако темные силы были бдительны: не успел герой приступить к своей благородной миссии, как слег с лихорадкой. Много дней пролежал он, обуреваемый бредовыми галлюцинациями, которые в одну из ночей стали реальностью. Герой проснулся и понял, что Демон-паук, явившийся к нему в виде прекрасной куртизанки, прочными клейкими нитями паутины стянул его тело, сделав совершенно беззащитным перед надвигающимися мохнатыми лапами и мощными челюстями. Демонический паук не только обездвижил свою жертву, но и лишил даже надежды на помощь: друзья, которые должны были охранять воина, оказались под действием злых чар, не осознавая, что происходит. Лишь усилием воли Минамото дотянулся до меча, всегда находившегося рядом с его ложем, рассек паутину и отрубил чудовищу несколько ног. Тут слабость овладела героем, он приготовился к смерти, но раненый демон ослаб и попытался укрыться в своей норе. С его бегством заклинание, нейтрализовавшее друзей Минамото, потеряло свою силу, и воины очнулись от дурманящего сна. Они увидели друга, которому в одиночку пришлось отбиваться от ужасного монстра, и кровавый след, уводящий во тьму. Воины бросились в погоню за чудовищем и уничтожили его.