США и Англия – 80 лет воздушного террора - Александр Борисович Широкорад Страница 31

Глава 11

Бомбардировки Кёнигсберга

Подавляющее большинство западных обывателей и даже военных историков, да и очень многие в РФ уверены, что город Кёнигсберг был разрушен советской артиллерией и авиацией в начале апреля 1945 г. В самом деле, тогда Кёнигсберг бомбили сотни наших самолётов и обстреливали тысячи артиллерийских орудий, включая гаубицы калибра 280 мм и 305 мм[31]. Но, увы, артиллерий огонь велся в основном по кольцу фортов, окружавших город на расстоянии 8–9 км.

А кто же разрушил древний «старый город», основанный крестоносцами ещё в 1255 г.? К сентябрю 1939 г. в Кёнигсберге проживало 373,5 тысячи жителей. В городе имелось несколько машиностроительных заводов, но все они располагались в предместьях далеко от центра. Мелководье залива Фриш Гаф (ныне Калининградский залив) не допускало захода крупных морских судов в Кёнигсберг, и они разгружались в одном из крупных торговых портов Германии Пиллау в 50 км от центра Кёнигсберга. Там же, в Пиллау, находилась и большая военно-морская база.

К 1914 г. Кёнигсберг был самой мощной крепостью Германии, и оставался таковой к апрелю 1945 г. Многие его форты не пробивали 280—305-мм снаряды. Недаром в боях за Кёнигсберг полегло около 80 тысяч советских солдат.

Возникает риторический вопрос: а почему бы авиации союзников не стереть с лица земли тяжёлыми фугасными и бетонобойными бомбами эту главную крепость Германии? Надо ли доказывать, что психологический эффект от этого был бы на порядок больше, чем от убийства нескольких тысяч горожан Кёнигсберга, в большинстве своем женщин и детей.

Ну а ведь и советская авиация бомбила Кёнигсберг с июня 1941 г. по весну 1943 г. Увы, это было несколько налётов, в каждом из которых участвовало не более двух десятков самолётов. Цели налётов – показать германскому населению, что советская авиация ещё существует.

По сведениям коменданта Кёнигсберга генерала Отто фон Ляша, «в июне 1941 года советское командование продемонстрировало Германии, что война, начавшаяся 22 июня, может прийти и на немецкую землю. Бомбы были сброшены в районе зоопарка, улиц Хорнштрассе (ныне – ул. Сержанта Колоскова), Глюкштрассе (ул. Грекова) и Тиргартенштрассе (ул. Зоологическая). Жертвы и разрушения – незначительны.

Следующий налёт советской авиации на Кёнигсберг был совершен осенью 1941 года. Бомбы – сброшены в районе вокзала Ратсхоф (ныне – ст. Калининград “Западный-Новый”). В результате бомбардировки никто не пострадал.

Третий налёт – весной 1943 года. Бомбы легли в районе улиц Оберрольберг (ул. Коперника), Штайндамм (Ленинский проспект), Штеффекштрассе (ул. Катина) и Друмштрассе (ул. Больничная). Жертвы единичные».

Так что первая реальная бомбардировка Кёнигсберга состоялась в ночь на 27 августа 1944 г., когда 174 бомбардировщика «ланкастер» сбросили на старый город около 400 тысяч бомб. Точнее, прицеливались на старый город, а часть бомб упала на пустыре восточнее города. Тем не менее число жертв составило примерно 1000 человек убитыми. Около 10 000 человек остались без крова. Повреждено было примерно 5 % зданий. Германская ПВО сбила 4 «ланкастера».

Еще более страшным оказался налёт британской авиации в ночь на 30 августа. В налёте приняли участие 189 «ланкастеров», но цели бомбили лишь 173 самолёта. В ходе налёта было сбито 15 «ланкастеров». Первые бомбы упали 30 августа в час ночи. В противоположность первому налёту, объектом нападения явилась исключительно внутренняя часть города. Место бомбежки было точно обозначено осветительными ракетами, это был чисто террористический налёт на густонаселённые, тесные городские кварталы.

Германский историк Йорг Фридрих рассказывал: «…Кёнигсберг, как любой немецкий город, сам по себе являлся структурой с гигантским потенциалом самоуничтожения… Камышовые прослойки в стенах… чердачные перекрытия… готовые загореться сухие балки. Если поджечь в таком доме чердак и выбить окна, то возникший на чердаке пожар будет подпитываться кислородом, проникающим в здание через выбитые окна – и дом мгновенно превратится в огромный камин… Оптимальная технология создания “огненного шторма” выглядела следующим образом. Первая волна бомбардировщиков сбрасывала на город так называемые воздушные мины – особый тип фугасных бомб, несущих в себе 2,5 и даже 4 тонны взрывчатки.

Огромные цилиндры длиной три с половиной метра высыпались на город и взрывались от соприкосновения с землей, ударной волной срывая с крыш черепицу, а также вышибая окна и двери в радиусе до километра.

“Взрыхленный” таким образом город становился беззащитным перед градом зажигательных бомб, которых – в отдельных случаях – сбрасывалось до 100 тысяч на один квадратный километр! В городе одновременно вспыхивали десятки тысяч пожаров. Средневековая застройка, с её узкими улочками, помогала огню беспрепятственно перекидываться с одного дома на другой…

Одновременное возгорание сотен домов создавало на площади в несколько квадратных километров тягу небывалой силы. Весь город превращался в печь невиданных размеров, засасывающую в себя кислород из окрестностей. Возникающая тяга, направленная в сторону пожара, вызывала ветер, дующий со скоростью 200–250 км/ч. Гигантский пожар высасывал кислород из бомбоубежищ, обрекая на смерть даже тех людей, кого пощадили бомбы. Не тронутые ни бомбежкой, ни огнём подземные помещения превращались в братские могилы».

Другие очевидцы вспоминали: «В ночь, когда с неба пролилась сера, перед моими глазами люди превращались в живые факелы. Крыша фабрики улетела в небо, как комета. Трупы сгорали и становились маленькими… О том, чтобы тушить пожар, не могло быть и речи. Оставалось только ждать…»

Михаэль Вик писал: «Прошло немало времени с того момента, как я сказал Клаусу: “Спокойной ночи”. Раздался вой сирен. Одно из этих воющих чудищ установлено на крыше дома напротив. Мы привыкли реагировать неспешно – слишком часто тревога оказывалась ложной… В полусне натягивая на себя одежду, слышу, как начинают бить зенитки… Сегодня пальба нервознее и чаще, чем обычно. Ясно, что на сей раз дело приняло серьезный оборот… Ночное небо являет собою впечатляющее зрелище. По нему беспокойно мечутся ярко-белые лучи прожекторов, словно нарисованные грунтовой краской на черном фоне. Между ними вспыхивают разрывы зенитных снарядов, и затем город озаряют несколько источников света, висящих в небе на парашютах и похожих на огромные рождественские ёлки с зажженными свечами. С их помощью пилоты бомбардировщиков могут различать цели… Я понимаю, что давно пора спуститься в подвал, где уже находятся мама, отец и другие жильцы дома…

Прошло всего три ночи, и 29 августа нас опять загнали в подвал. Это был неописуемый ад. Налётам и взрывам не было конца. Несколько раз казалось, что попали в наш дом, но мы ошибались. Хуфен, окраинный район Кёнигсберга, был разрушен лишь частично. В этот раз весь центр города – от Северного вокзала до главного – бомбардировщики планомерно и