Алла Бегунова - Ангелы смерти. Женщины-снайперы. 1941-1945 Страница 49

I. Краткое, конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг

Ефрейтор тов. БАРАМЗИНА Татьяна Николаевна одна из лучших снайперов полка. Находясь в обороне, истребила 16 гитлеровцев. Ввиду плохого зрения (по заключению медицинской комиссии) ей запретили быть снайпером и она добровольно пошла в телефонисты 3-го стрелкового батальона. Во время разведки боем с 22-го по 23.06.44 г. в районе дер. М. Морозово под сильным артиллерийским огнем в течении 14 раз исправляла порванную связь КП 3-го СБ, была в боевых порядках, обеспечивала хорошую связь.

05.07.44 г. вместе с 3-им стрелковым батальоном была направлена в тыл противника для выполнения сложной боевой задачи (десантная операция).

Батальон на марше встретился с превосходящими силами противника в составе двух стрелковых дивизий и принял бой. Ефрейтор тов. БАРАМЗИНА из снайперской винтовки истребила 20 гитлеровцев, оказывала помощь раненым. В немецкий блиндаж, где она перевязывала раненых бойцов и офицеров, заскочила группа гитлеровцев и забросала блиндаж гранатами. БАРАМЗИНА, спасая раненых, отстреливалась до последней возможности. Когда вышли все патроны, гитлеровцы схватили БАРАМЗИ-НУ и стали пытать. Мужественная патриотка ничего им не сказала, не выдав военной тайны. Гитлеровцы застрелили БАРАМЗИНУ из противотанкового ружья, выкололи ей глаза и надругались над ее телом.

Ходатайствую о присвоении звания «Герой Советского Союза» ефрейтору БАРАМЗИНОЙ Татьяне Николаевне — ПОСМЕРТНО.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года уроженке города Глазова, выпускнице Центральной женской школы снайперской подготовки Барамзиной Татьяне Николаевне присвоили звание Героя Советского Союза посмертно.

Память о героине увековечена. Ее именем названа школа № 86 в городе Пермь, улицы в городах Минск, Глазов, Ижевск, Подольск, на здании пединститута в Перми установлена мемориальная доска с ее барельефом, на месте гибели в деревне Пекалин — обелиск со скульптурным портретом.

…АЛИЯ МОЛДАГУЛОВА попала на трехмесячные Женские курсы отличных стрелков снайперской подготовки в декабре 1942 года, по направлению от военкомата города Рыбинска Ярославской области. Студентка Рыбинского авиационного техникума прибыла в Вешняки не одна, а с подругой — Надеждой Матвеевой. Только объединив усилия, девушкам удалось уговорить военкома принять от них заявления о поступлении на добровольную службу в Красную Армию. Особенно жалел военком Алию. Во-первых, очень молодая, всего 17 лет, во-вторых, маленького роста, трудно будет ей винтовку держать, в-третьих, общее физическое состояние неважное, потому как недавно приехала из Ленинграда, где пережила суровую блокадную зиму. Однако Молдагулова проявила характер совсем не детский. Твердо стояла на своем: хочет бить фашистскую нечисть, отомстить за всех погибших ленинградцев.

Алия Нурмухамбетовна Молдагулова родилась 25 октября 1925 года в ауле Булак Хобдинского района Актюбинской области Казахской АССР. Она рано потеряла родителей и воспитывалась в семье своего дяди по отцу Аубакира Молдагулова, проживавшего в Алма-Ате. В 1935 году он поступил учиться в Военно-транспортную академию РККА и вместе с семьей переехал сначала в Москву, потом — в Ленинград. В 1939 году дядя отдал 14-летнюю племянницу в ленинградский детский дом № 46. Его воспитанников весной 1942 года из осажденного города вывезли в село Вятское Ярославской области. Здесь Молдагулова окончила семилетку и поступила в Рыбинский авиатехникум. Училась старательно, но желание попасть на фронт не покидало ее ни на минуту.

Обе девушки из Рыбинска успешно прошли мандатную и медицинскую комиссии на снайперских курсах, их зачислили на довольствие, обмундировали, поселили в казарме. В праздничный день 23 февраля 1943 года новички приняли воинскую присягу, после которой их распределили по ротам. Алия из-за своего роста попала в четвертую, но ничуть не переживала, поскольку там таких «малышей» было около сотни. Все они с энтузиазмом учились трудному снайперскому делу.

Кроме занятий на курсах шла обычная общественная жизнь. Девушки выпускали стенгазеты, любили участвовать в концертах художественной самодеятельности. Оказалось, что Молдагулова прекрасно читает стихи. Со сцены в клубе она с особым чувством декламировала произведение казахского поэта Джамбула «Ленинградцы, дети мои», и ей всегда бурно аплодировали.

В конце мая 1943 года все девушки, учившиеся на курсах отличных стрелков, стали курсантками недавно образованной Центральной женской школы снайперской подготовки. В июле того же года Школа сделала первый выпуск: 125 выпускниц получив звание «младший сержант», остались в этом учебном заведении на должностях младшего комсостава, 50 — поехали на Калининской фронт, 50 — за Северо-Западный фронт.

А.Н. Молдагулова сдала выпускные экзамены хорошо. По некоторым сведениям, за отличную учебу она была награждена именной снайперской винтовкой. Ей предложили продолжать службу в инструкторской роте. Однако Алия отказалась, потребовала, чтобы ее направили в действующую армию. Освоив военную специальность, она была уверена, что принесет больше пользы, участвуя в боях.

Вместе со своими подругами по четвертой роте Надеждой Матвеевой, Зинаидой Поповой, Александрой Ужеговой и Валентиной Яковлевой ефрейтор Молдагулова поехала на Северо-Западный фронт, где в августе 1943 года девушки были зачислены в состав четвертого батальона 54-й отдельной стрелковой бригады. Ею командовал полковник Н.М. Уральский. Впоследствии он вспоминал:

«На левом фланге стояла худенькая, черноволосая, совсем маленького роста девушка. Я обратился с вопросом к сопровождающему группу офицеру: “Это кто такая?” Он не успел мне ответить, как девушка отчеканила: “Снайпер Молдагулова!” Я, при всех, громко распорядился: “Молдагулову — на кухню, чистить картошку для раненых бойцов”. А она мне: “Я, товарищ полковник, приехала на фронт не картошку чистить, а бить фашистов”. Ничего не скажешь, ответ не по-армейски дерзкий. Говорю ей: “Ну, отвечать начальству ты умеешь, а винтовку умеешь ли в порядке содержать? Давайте-ка мне ваше оружие, снайпер Молдагулова”. Она четко сделала шаг вперед, протянула свою трехлинейку с оптическим прицелом. Я вынул затвор, осмотрел канал ствола. Он сиял чистотой. Затем снял чехол с прицела. Здесь тоже все в образцовом порядке, на окулярах — ни пылинки. Даже неловко мне стало, что так недоверчиво к девушке отнесся. “Отлично, — говорю ей, — снайпер Молдагулова. Иди, бей фашистов…”»{37}

54-я отдельная стрелковая бригада формировалась осенью 1941 года в Саратовской области и в северных районах Казахстана. Первый бой приняла в районе города Холм Новгородской области, затем в январе 1942 года, будучи в составе 3-й Ударной армии, участвовала в Торопецко-Холмской наступательной операции Красной Армии, направленной против группы немецких армий «Центр». Поначалу эта операция в направлении городов Холм и Великие Луки развивалась вполне успешно. К 22 января войска нашей 3-й Ударной армии окружили город Холм, но дальше продвинуться им не удалось.

Однако в упорных схватках с фашистами бойцы и командиры 54-й отдельной стрелковой бригады получили необходимый военный опыт. В ее рядах вместе с русскими служило немало выходцев из Казахстана. В этом смысле Алии повезло: она встретила людей, говоривших с ней на родном языке. Ефрейтор Молдагулова, владевшая русским безукоризненно, часто помогала им: переводила на казахский заметки из фронтовой газеты и параграфы Боевого Устава пехоты, читала стихи своего любимого поэта Джамбула, писала за них письма домой.

На первых порах девушкам дали наставника: лучшего снайпера четвертого батальона уральского казака и охотника Бандурова. Он по-отечески опекал их: провел по боевым позициям, указал лучшие точки для меткой стрельбы, сопровождал в первый день выхода на «охоту».

«Вспоминается наша первая охота, — писала подруга Алии Надежда Матвеева. — Мы начали охотиться из блиндажа. Провели там весь день, но немцы не показывались. Под вечер открыла счет только Шура Ужегова. Лия (так девушки между собой называли Молдагулову) очень расстроилась, что не увидела ни одного фрица, и завидовала подруге. Но на следующий день она тоже открыла боевой счет, и надо было видеть, как она ликовала!»

В мемуарах некоторых снайперов Великой Отечественной войны есть рассказы о том, что для маскировки и устройства засады они использовали подбитые танки, как немецкие, так и советские, оставленные на нейтральной полосе. Бронетехника представляла собой надежное укрытие, особенно если прорыть под ней окоп или траншею, заминировать прилегающее к танку пространство. Металл толщиной в 40–80 мм, используемый для корпуса и орудийной башни, отлично защищал от залпов небольших минометов, которые имелись при каждом взводе немецкой пехоты.