Олег Смыслов - Окопная правда войны. 1941–1945 гг. Страница 12

В обычный субботний вечер 21 июня бойцы и командиры частей Западного особого военного округа находились на отдыхе. Одни смотрели кинокартины, другие спектакли и выступления коллективов художественной самодеятельности. А в это время во дворе Брестской крепости под звуки оркестра производился развод караулов. В хорошем настроении командование округом во главе с Павловым слушало в Доме офицеров оперетту «Свадьба в Малиновке», а командование 4-й армии, разделившись на две группы, вместе с семьями слушало в Бресте оперетту «Цыганский барон» и в Кобрине – концерт художественной самодеятельности.

Директиву № 1 Западный особый военный округ получил в 22.06 в 1.45.

Командующим 3-й, 4-й, 10-й армиями, то есть в войска, ее отправили 22.06 в 2.35. В момент получения директивы командующий округом принимал доклады. Вот как он сам рассказывал об этом следователю после ареста: «Согласно указанию наркома, я немедленно вызвал к аппарату ВЧ всех командующих армий, приказав им явиться в штаб армии вместе с начальниками штабов и оперативных отделов. Мною также было предложено командующим привести войска в боевое состояние и занять все сооружения боевого типа и даже недоделанные железобетонные.

На это мое распоряжение Кузнецов ответил, что согласно ранее мною данных указаний, патроны войскам он раздал и в настоящее время приступает к занятию сооружений.

Командующий 10-й армией Голубев доложил, что у него штабы корпусов после военной игры оставлены для руководства войсками на том месте, где им положено быть по плану. Я предупредил Голубева, чтобы он войска держал в полной боевой готовности и ждал моих дальнейших распоряжений.

Коробков – командующий 4-й армией – доложил, что у него войска готовы к бою. Боеготовность Брестского гарнизона он обещал проверить. На это я Коробкову указал, что гарнизон должен быть на том месте, где ему положено по плану, и предложил приступить к выполнению моего приказания немедленно». Но можно ли верить словам Павлова, если, по воспоминаниям начальника штаба 4-й армии Л.М. Сандалова, «отовсюду поступали сведения об изготовившихся на западном берегу Буга немецких войсках. Доносили об этом в штаб округа, но оттуда не следовало никаких распоряжений.

– Я как командующий армией имею право поднять по боевой тревоге одну дивизию. Хотел было поднять 42-ю, но посоветовался с Павловым, а он не разрешил, – сказал Коробков».

Еще более фантастическим выглядит утверждение Павлова, что явившиеся к нему в штаб округа командующий ВВС округа Копец и его заместитель Таюрский доложили… что авиация приведена в боевую готовность полностью и рассредоточена на аэродромах в соответствии с приказом НКО.

Этот разговор с командующими происходил примерно около двух часов ночи.

Около 3 часов 30 минут Павлову снова позвонил нарком обороны и спросил:

– Доложите, что нового?

– Нового ничего нет, – ответил командующий округом. – Связь с армиями у меня налажена товарищ нарком и соответствующие указания командующим даны. Но есть вопрос.

– Говорите.

– Вопреки запрещению начальником ВВС Жигаревым заправить самолеты бензином «НЗ» и заменить моторы за счет моторов «НЗ», я такое распоряжение отдал Копцу и Таюрскому.

– Хорошо, – сказал Тимошенко и положил трубку.

Почти за час до вторжения в 3 часа 10 минут 22 июня 1941 г., начальник разведывательного отдела штаба Западного округа полковник Блохин послал шифровку в Разведуправление РККА, в которой сообщалось: «1. По имеющимся данным, которые проверяются, основная часть немецкой армии в полосе ЗапОВО заняла исходное положение. На всех направлениях отмечается подтягивание частей и средств усиления к границе».

Уже в 2 часа ночи начала действовать вражеская агентура. В некоторых районах Бреста и на железнодорожной станции погас свет и вышел из строя водопровод. Еще через несколько минут произошла авария на электростанции в Кобрине. А через полчаса прекратилась проволочная связь штаба 4-й армии со штабом округа и со всеми войсками.

Только через час она была восстановлена. В 3 часа 30 минут генерала Коробкова к телеграфу вызвал командующий округом. Как вспоминал начальник штаба армии генерал Л.М. Сандалов, «узел связи штаба армии находился в подвале. Здесь при свете керосиновых ламп собрались почти все ответственные сотрудники штаба. Командующий округом сообщил, что в эту ночь ожидаются провокационные нападения немецко-фашистских войск на нашу территорию. Но категорически предупредил, что на провокацию мы не должны поддаваться. Наша задача – только пленить прорвавшиеся немецкие войска. Государственную границу переходить запрещается.

На вопрос командующего армией, какие конкретные мероприятия разрешается провести, Павлов ответил:

– Все части армии привести в боевую готовность. Немедленно начинайте выдвигать из крепости 42-ю дивизию для занятия подготовленных позиций. Частями Брестского укрепрайона скрытно занимайте доты. Полки авиадивизии перебазируйте на полевые аэродромы. До 4 часов командарм успел лично передать по телефону распоряжение начальнику штаба 42-й дивизии и коменданту укрепрайона. А в 4 часа утра немцы уже открыли артиллерийский огонь по Бресту и крепости». Когда в 4 часа 15 минут начальник штаба 42-й стрелковой дивизии докладывал, что противник начал артиллерийский обстрел Бреста, в эти самые минуты заканчивался прием из штаба округа директивы № 1.

До 4.00 командующий округом генерал армии Павлов все еще принимал доклады от командующих армиями. Так из 10-й доложили, что «все спокойно». Из 4-й: «Всюду и все спокойно, войска выполняют поставленную вами задачу». Из 3-й: «Ничего нового не произошло».

Самым первым поступил доклад по телефону от генерала Кузнецова, который доложил:

– На всем фронте артиллерийская и оружейно-пулеметная перестрелка. Над Гродно до 50–60 самолетов бомбят штаб, я вынужден уйти в подвал.

– Вводите в дело «Гродно-41» и действуйте не стесняясь, заняв со штабом положенное место, – приказал Павлов.

Когда генерал Коробков докладывал Павлову после 4.00 о спокойствии на своем участке, он еще не знал, что немцы бомбят Брест и крепость. Только через несколько минут он передал:

– На Кобрин налетела авиация, на фронте страшенная артиллерийская стрельба.

– Вводите в дело «Кобрин-41», начинайте действовать с полной ответственностью.

Все доклады из армий Павлов тут же доложил наркому обороны.

– Действуйте так, как подсказывает обстановка, – коротко ответил маршал Тимошенко.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

В Западном особом военном округе войска первого и второго эшелонов армий прикрытия дислоцировались в пунктах постоянной дислокации. Наиболее дееспособные войска армии находились в белостокском выступе вблизи границы в лагерях и казармах. Из внутренних районов округа (150–400 км от госграницы) к государственной границе выдвигались стрелковые корпуса 2-й (100-я, 161-я стрелковые дивизии), 47-й (55-я, 121-я, 143-я стрелковые дивизии), 44-й (62-я и 108-я стрелковые дивизии), 21-й (17-я, 37-я, 50-я стрелковые дивизии). Управление 13-й армии, предназначенное для объединения 49-й, 113-я стрелковых дивизий и 13-го механизированного корпуса, которое планировалось для прикрытия государственной границы, продолжало оставаться в Могилеве.

Части 30-й танковой дивизии проводили тактические учения, 42-я стрелковая и 22-я танковая дивизии готовились к учению, которое было отменено в последние часы перед началом войны. Зенитные артиллерийские части 4-й армии находились в окружном лагере под Минском.

Непосредственно на границе, осуществляя ее охрану, находились только пограничные войска. Здесь же, не имея оружия, на строительстве укрепленных районов были заняты инженерные части и подразделения, а также выделенные для этих работ стрелковые войска из дивизий первого эшелона.

Всего имелось 8 стрелковых, 6 механизированных корпусов и кавалерийский корпус (24 стрелковые, 12 танковых, 6 моторизованных и 2 кавалерийские дивизии).

В соответствии с планом «Барбаросса» против войск Западного фронта начала наступление группа армий «Центр» с тем, чтобы окружить и в последующем уничтожить советские войска в районе между Белостоком и Минском.

ВВС Западного ОВО состояли из 9-й (Белосток), 10-й (Кобрин), 11-й (Лида) смешанных авиационных дивизий, 12-й (Витебск) и 13-й (Бобруйск) бомбардировочных авиадивизий, 43-й (Болбасово) истребительной авиадивизии, 313-го (Слепянка) и 314-го (Барановичи) отдельных разведывательных авиаполков, 9 эскадрилий корректировочной авиации. В стадии формирования находились 59-я и 60-я истребительные и одна бомбардировочная дивизии. Всего имелось 1789 самолетов: 870 истребителей, 695 бомбардировщиков, 70 штурмовиков, 154 разведчика. Кроме того, в состав ВВС округа входил 3-й дальнебомбардировочный авиакорпус (Смоленск), состоявший из 52-й (Шаталово) и 42-й (Боровское) дальнебомбардировочных авиадивизий (295 самолетов).