Геннадий Шубин - ООН в Азии и Африке (воспоминания российских офицеров-миротворцев) Страница 13

Со змеями мы приноровились — окапывали палатку и клали вокруг натуральную верёвку, иногда смоченную в керосине. И змеи через неё не переползали. И у нас жили две собаки, которые их облаивали. Как у нас лайка лает на зверя, а у них — на змею.

Приезжаешь на пост полисарийцев, они показывают — за ночь мы убили несколько змей.

Как везде бывают и случаи курьёзные и одно такое курьёзное происшествие случилось в западной Сахаре с русским офицером. Он был из морской пехоты откуда-то с Дальнего Востока, из Находки.

Я совершенно случайно был в нашем team-site и сидел на рации и слушал эфир и слышу разговор двух офицеров — англичанина и американца. Слушай, помнишь возле такого-то Team-site было дерево — известный ориентир. Так его сбили машиной.

Я встрял в этот разговор. Они меня сразу узнали по голосу. А это ты Алекс? Догадайся с трёх раз, кто мог это дерево сбить?

В каком Team-site? В таком-то.

Там у нас есть один морпех русский, наверное он и сбил.

Они посмеялись молодец, срезу догадался.

Это надо было уметь — найти в пустыне единичное дерево, которое для всех является маяком, ориентиром на местности, чтобы пьяным выехав из team-site поехать в ту сторону, в дерево врезаться, снести и разбить машину (Нисан-Патрол). Это уникальный случай — не смог объехать единственное дерево в том районе. Позднее этого морпеха за пьянство отослали обратно в Россию.

Другой случай — мы с Серёгой Голубевым (он тоже был из военного института с английским и португальским языком). И мы с ним в конце 1991 г. решили американцев немного разыграть.

Американцы говорили — нам очень интересно работать с офицерами из СССР. Мы отвечаем — нам тоже очень интересно, мы хотим набраться опыта против вас и затем забрать у вас Аляску обратно.

— Как так?

— Да вот так, мы специально приехали работать в миссию ООН посмотреть на что вы способны. Из вас никто не владеет русским языком, а мы владеем английским.

Мы говорим — нас в России уже подготовлено общественное мнение (тогда уже группа «Любэ» создала песню «Не валяй дурака, Америка!».

А нас сюда послали для того, чтобы посмотреть — насколько боеспособна американская армия.

Самое интересное, что эти два офицера срочно убыли в посольство США в Марокко. Они поехали докладывать ситуацию — вот так и так, россияне помимо того, что занимаются миротворчеством, они выясняют боеспособность американских военных — насколько они способны защищать Аляску.

Это была хохма, которую тем не менее американцы проглотили. Она прошла. Потом американцы в других team-site задавали наводящие вопросы, обращались к русским офицерам. Проверяли — достоверная эта информация или не достоверная.

Мы с Голубевым похохотали.

Везде в ооновских структурах состав такой, что там присутствуют представители различных спецслужб. Особенно этим грешил (и грешит) Китай.

Китайские военные — это тотальный сбор разведывательных данных. Буквально каждый из китайских военнослужащих ООН был обязан сделать что-нибудь полезное для отечественной спецслужбы.

У них приезжали полковники, которые надевали в ООН погоны капитанов и майоров и служили. Большинство из них принадлежали к военной разведке.

Сначала они отрицали, что служат в разведке, но потом признались когда я видел что они переводят на китайский все разведывательные сводки миссии ООН.

Я спросил — зачем ты эту галиматью переводишь? Тут о тыловом снабжении.

Нет, у нас есть Внутренняя Монголия, там есть подобные проблемы в пустыне с доставкой и мы должны знать, как они решаются в западной Сахаре.

Это, конечно, разумно. Они используют данный опыт.

К сожалению, наши дипломаты были не в курсе, что происходило в западной Сахаре. Я раз приехал в столицу Маррокко и меня пригласил посол на беседу. Я три часа рассказывал обстановку, потом он не выдержал, пригласил нашего военного атташе в звании полковника и строго сказал — послушай человека из миссии ООН. Ты мне в сводках давал одну информацию, а там всё совсем не так. И я вновь стал рассказывать об обстановке. Полковник сидел понурив голову и молча слушал. Он просто брал сведения из марокканских газет, а они сообщали не то, что происходило в западной Сахаре на самом деле[9].

Китайцы были очень ответственны, очень дисциплинированы и надо сказать, были хорошо подготовлены.

Могу сказать, что россияне зарекомендовали себя там очень хорошо в мою бытность. Потому, что мы приспособлены к тяжёлым условиям. И кто может решить бытовые вопросы — русский офицер. Он на все руки мастер — технику чинить. Я приспособил бурдюк и сделал душ. Приехал командующий — перуанец спрашивает — кто это сделал. Русский офицер. Я стриг коллег. Приезжал к нам командующий и спросил меня можешь меня постричь? Конечно говорю, садись, постригу.

Серёга Гирин сделал турник, поставил перекладину, стал заниматься.

Я бегал вечерами по пустыне по 10 километров и со мной бегал один человек — морпех из США.

По ночам в пустыне холодно (+15), а вечером — вполне приемлемая погода.

Командование миссии ООН относилось к русским офицерам очень здорово.

Бригадный генерал Авалей (?) бельгиец он пригласил меня на ужин. Это бывало очень редко, чтобы сам командующие миссией приглашал офицера. И он пригласил меня после одного случая, когда машина взорвалась на минах и я вытаскивал раненых. Я был на второй машине, а первая подорвалась.

И никто, кроме меня не полез их спасать, к сожалению. Кроме меня во второй машине были француз, англичанин и китаец.

Я вытащил всех четырёх из машины они были ранены осколками, я сделал им уколы обезболивающие.

И когда генерал меня тепло встретил на ужине и сказал, вы знаете, я на русских офицеров молюсь, потому, что они никогда не подведут. Они конечно могут позволить себе выпить, но что касается взаимовыручки и взаимопомощи, они — на голову выше остальных.

Очень хорошо зарекомендовали себя наши гражданские вертолётчики. Там воздух разрежён и они шли на высоте буквально несколько метров над пустыней, чуть ли не ехали.

Но к сожалению тогда никто из экипажей вертолётов не знал английского языка и одному из наших офицеров приходилось летать с ними в качестве бортового переводчика а на разведполёты летать с ними постоянно, когда надо было наблюдать за марокканской армией — считать количество войск на линии соприкосновения и количество бойцов ПОЛИСАРИО.

Вертолёт зависает над песчаной стеной, над военным гарнизоном и считаешь сколько у них там вооружения. И часто были случаи, когда марокканский араб — военнослужащий садится за Зу-23-2, на тебя её наводит и следит за вертолётом. Ты ему сверху жестом показываешь — мол не стреляй, не надо, вертолёт голубого цвета с обозначением ООН.

И когда едешь на джипе вдоль стены, видно, что тебя сопровождают стволом пулемёта. Это не очень приятно. Но никогда ооновцев не обстреливали, хотя перестрелки между прежде враждующими сторонами бывали.

Вооружении у ПОЛИСАРИО старое советское — БМ-21, БМП-1. Получали они его через Алжир. Там и в Мавритании у них находились лагеря беженцев.

Мы туда летали, я встречался неоднократно с министром обороны ПОЛИСАРИО. В частности на празднике Рамадан — окончания поста, когда все наедаются, празднуют. Скачки на лошадях, скачки на верблюдах.

По поводу службы. Как я уже говорил ротацию другие страны кроме России и Китая осуществляли каждые 180 дней. Но не выдерживали нагрузки и столь тяжёлых условий, выходили в пустыню. Я своими глазами видел как американский морской пехотинец стоял в пустыне и плакал. Первые полгода у нас была просто борьба за выживание

У нас Везехевены (немецкие кондиционеры) пришли только через полгода и сделали палатку частично утопленную и с кондиционером. То есть фактически дом.

Потом сделали так — 24 дня работаешь в поле и потом на неделю тебя отправляют в город отдохнуть. Нас вывозили в Алжир, а потом румынский экипаж на грузовом Ан-26 нас отвозил или в Огадир или в Эль-Аюн или на Канары.

И через неделю тот же экипаж нас отвозил обратно. Один раз была вынужденная посадка в песчаную бурю. Причины посадки я не могу сказать. Но когда самолёт начал снижаться, мы поняли, что мы сейчас будем садиться в пустыне.

Хорошо, что недалеко был город Смара. Сидения в самолёте (десантный вариант) были вдоль борта. Во время посадки кто молился, кто крестился, кто-то молчал, кто-то кричал от страха. Все вспоминали свою прожитую жизнь.

Все остались живы при посадке, самолёт побросало потом остановился, но раненых было много. Самолёт потом восстановили, приделали новые шасси и он летал. Умели делать крепкие самолёты в СССР.

Были случаи неприятные с вертолётами. Один раз шли на посадку как самолет (самолётная посадка вертолёта, когда после посадки он катится как самолёт).