Гарри Тюрк - Дьенбьенфу. Сражение, завершившее колониальную войну Страница 17

— Потери?

— Двадцать погибших, двадцать тяжело раненых. По моей оценке.

Коньи задумался. Два батальона и саперная рота уже высажены. Погибшие — это погибшие, но никто не рассчитывал на то, что Вьетминь будет отходить без боя. — Смогут ли саперы восстановить вторую, маленькую взлетную полосу, которая там у вас есть, до завтра?

Бижар ответил: — Для маленьких самолетов да, через два дня они смогут на ней приземляться. Для самолетов побольше, начиная с “Дакоты” ее нужно удлинить.

— Что вам нужно?

Бижарне медлил с ответом. — Во второй половине дня пришлите нам обещанный третий батальон. Он вытащит нас из окружения. Авиаудары по склонам, чтобы оттуда не стреляли! Там у них стоят одиночные минометы. Для взлетной полосы мне нужен бульдозер. И еще нам нужен врач. Срочно. Доктор Рей погиб, а число раненых все увеличивается.

— Я обо всем позабочусь. При такой запыленности и дыме вам придется корректировать авиаудары с земли, наш наблюдатель здесь ничего не видит.

— Сделаем.

— И — закопаться! — резко приказал Коньи. — Глубоко!

— Легко сказать! После первой лопаты почва тут состоит из глины, твердой как камень. Людям придется копать как кротам. Для блиндажей нам нужна тяжелая техника. Лопатами не справимся. Конец передачи.

— Об этом мы не подумали, — сказал Коньи вскоре после этого, когда в наполовину закопанной в землю офицерской столовой в Лай — Чау обедал с сопровождавшими его офицерами. Серьезный просчет — не сделать проб грунта там, где будет строиться крепость. Ну, ладно, пара экскаваторов помогут. Их, как и бульдозер, можно перебросить одним из американских “Фэйрчайльдов” С-119 — большим транспортным самолетом с двухкилевым хвостовым оперением и большим кормовым аппарельным люком, позволявшим сбрасывать такую тяжелую технику.

— Но дым останется, — проворчал Жилль, без удовольствия уставившийся в свою тарелку. У него опять болело сердце, о чем он никогда не рассказывал, но это было видно. — На самом деле это не дым, а пыль от глины, которую поднимают разрывы наших бомб и снарядов. А это свойство почвы гарантирует нам, что, как только пойдут весенние дожди, мы будем стоять по колено в воде, потому что глина плохо впитывает воду. Это будет настоящая битва в грязи!

Жилля собирались назначить комендантом крепости. Что касается Коньи, он с самого начала возражал против такого решения Наварра. По состоянию здоровья Жилль лишь в некоторой степени мог выдержать такие большие нагрузки, хотя сам этого не признавал. Но он лишь временно будет командовать Дьенбьенфу. Как узнал Коньи, его возражения не остались без последствий. Главнокомандующий искал более подходящего коменданта. Чтобы подсластить пилюлю, он сказал Жиллю, что тот должен провести всю самую важную работу по инженерному оборудованию крепости. А это войдет в историю войны в Индокитае.

— 316–я дивизия Вьетминя по сообщениям агентов поворачивает в направлении к Дьенбьенфу, — сказал кто‑то.

Коньи что‑то пробормотал о достойном приеме, а Жилль с трудом храбро кивнул. Ему при этом было ужасно плохо. В этом состоянии, в котором он еще должен был думать о своем завтрашнем прыжке над его новым местом деятельности, его совсем не интересовала какая‑то дивизия Вьетминя, как бы близко она ни находилась.

Обед, на который их пригласил Коньи, не был особо радостным, хотя он и сказал в своей краткой застольной речи, что операция “Кастор” полностью удалась и открыла превосходные перспективы для полного покорения высокогорья.

После обеда на Дьенбьенфу был сброшен третий батальон парашютистов. Коньи направил несколько вертолетов американского производства на в значительной мере уже прикрытую солдатами Бижара взлетную полосу, чтобы забрать оттуда раненых. Здесь, как и дальше на север бои еще были в полном разгаре. Но ближе к вечеру они утихли. Солдаты Народной армии отошли к холмам, где исчезли на ста только им известным тропам, вместе с большинством жителей “большого окружного города на границе”.

Бижар, который до прибытия Жилля командовал тут войсками, быстро собрал несколько ударных групп для преследования по пятам отходивших бойцов Вьетминя. — Гоните их! Не давайте им отдыха! Они должны привыкнуть к тому, что мы на них охотимся!

Ударные группы добрались до поросших кустарником подножий холмов и застряли там, потому что из множества умело спрятанных в холмах укрытий по ним открыли прицельный огонь. Вечером они вернулись назад. Медленно в долину Дьенбьенфу вернулось спокойствие. Только транспортные самолеты беспрерывно сбрасывали грузы, пока испарения не загасили сигнальные факелы.

Три батальона элитных солдат сейчас были в Дьенбьенфу, кроме них специальные подразделения, занимавшиеся саперной работой, устройством складов, артиллерийских позиций, баррикад из мешков с песком для защиты самолетов, все при свете бензиновых ламп. Безоткатные 75–мм орудия уже были тут и расставлялись на позициях. Устраивалась и рота 120–ммминометов. В центре долины Бижар приказал усталым саперам начать строить командный бункер. Оборудование для полевого госпиталя привезли на самолетах к вечеру, вместе с новым старшим врачом, больше похожим на мясника, чем на доктора, хотя, по слухам, он прекрасно знал свое дело. Все больше жителей за первую ночь покидали селения и уходили в горы. Солдаты Народной армии принимали их и приводили к дороге на Туан — Гиао, откуда их эвакуировали в тыловые деревни.

Следующим утром генерал Жилль спрыгнул над центром Дьенбьенфу и несколько позже, тяжело пыхтя, зашел в строящийся командный бункер, где его встретил Бижар и передал ему командование. Зона, где находился командный центр вместе с лазаретом, радиостанцией и другими учреждениями, уже получила название — “Наташа”.

Четвертый и пятый батальоны парашютистов были высажены, южная часть продолговатой долины тоже была занята, и началось строительство укреплений в предусмотренных для этого местах.

Прилетел полевой капеллан со своим алтарем, джипы и мотоциклы, 155–мм орудия и мотки колючей проволоки, спальные мешки, контейнеры с сухими пайками и консервами с американских складов с давно вышедшим сроком годности, оставшиеся после войны в Корее, а также бачки со столь высоко ценимым французами красным вином. Это вино получило здесь таинственное название”Виногель”. Первым солдатам, попробовавшим его, оно показалось таким же противным, как разведенный уксус. Разочарованные, они тут же его выплевывали.

Для строительства большой взлетно — посадочной полосы во второй половине дня один предоставленный американцам С-119 сбросил обещанный бульдозер. От удара о землю он развалился — впопыхах забыли правильно укрепить парашюты. На другой день самолет сбросил второй бульдозер. В этот раз все получилось: он спустился мягко на землю благодаря двум дюжинам парашютов.

Генерал Коньи проинспектировал крепость 22 ноября Он встретился с Жиллем, который сказал ему, что строительство крепости очень значительно продвинулось вперед, но спросил, не нашли ли уже для него преемника. Коньи его пока не нашел, кроме того, окончательное решение все равно принимает Наварр.

Повсюду в Дьенбьенфу кипела работа. Строились блиндажи, вынималась земля, создавались баррикады, колючую проволоку натягивали и по краям долины, и вокруг каждого из разбросанных по долине поселков, из которых и создавалась крепость Дьенбьенфу.

Артиллерия обстреливала вершины холмов. В небо поднимались радиовышки. Солдаты ночевали в палатках или поселялись в домиках на сваях в тех поселках, которые потом должны были быть снесены или сожжены. Специальные саперные подразделения выкорчевывали кустарник у подножий холмов, чтобы создать большие секторы для обстрела. Повсюду в центре крепости складывали ящики с боеприпасами и бочки с горючим. Когда Коньи улетел из крепости на маленьком самолете “Бивер” канадского производства, он объявил о предстоящем прилете Наварра.

Большой аэродром, служивший еще японцам, стал полностью пригодным для использования уже 25 ноября. Теперь “Дакоты” могли доставлять на него все предметы снабжения. На второй маленькой ВПП, на юге долины, у Хонг — Кума, который назвали”Изабель”, строительство еще продолжалось. А на ее краю уже собирали из стальных составных частей легкие танки М-24 “Чэффи” американского производства, легкие и быстрые (скоростью свыше 50 км/ч) машины с 75–мм пушкой и тремя пулеметами.

Иногда в крепости слышались разрывы малокалиберных минометных мин, которыми стреляли со стороны холмов. Народная армия с успехом создавала у французов впечатление, что хочет избегать боя и только ведет беспокоящий огонь малыми силами.

В Ханое генерал Коньи после своего возвращения из крепости был взволнован сообщениями о передвижениях войск Народной армии. 316–я дивизия по данным контрразведки уже двигалась на Дьенбьенфу и могла оказаться там в конце первой недели декабря. К концу декабря ожидается появление в районе крепости еще трех дивизий Вьетминя, если верить сообщениям местных агентов, наблюдавших за маршем частей Народной армии.