Валентин Бочкарев - Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том V Страница 3

Елагинский дворец. (Спб. 1826 г.).

Как только выяснилась неизбежность войны, комитету для водворения спокойствия среди населения пришлось предпринять ряд чрезвычайных полицейских мероприятий. В распоряжение начальников пограничных западных губерний ассигновано было по 10 тыс. руб. каждому «в видах предоставления им более способов действовать при исключительных обстоятельствах»; земские же суды пограничных местностей были пополнены двумя лишними заседателями по назначению от правительства. Усиливая штат местной полиции, комитет вырабатывал меры предосторожности и цензурного характера. 12 апреля он имел суждение о «политических статьях, помещаемых в российских газетах». По предложению министра народного просвещения комитет, во избежание распространения ложных слухов, особенно среди людей «самых низких состояний», счел полезным постановить, чтобы «издатели всех газет в государстве, в коих помещаются политические статьи, почерпали из иностранных газет только такие известия, которые до России вовсе не касаются, а имеющие некоторую связь с нынешним нашим политическим положением заимствовали единственно из „С.-Петербургских Ведомостей“, которые издаются под ближайшим присмотром». С конца апреля в виду предстоящих военных действий решено было лицам, отправляющимся за границу, паспортов в Петербурге не выдавать, но «снабжать их только, по исполнении ими обыкновенных обрядов, видами до границы, где и обязаны они относиться к военным начальникам». Затем 28 мая заслушан был доклад министра полиции, утвержденный государем, чтобы «российским подданным без особого высочайшего повеления паспортов за границу не выдавать». Что касается лиц, приезжавших в Россию, то комитет 26 апреля постановил: «На въезд в Россию паспортов не посылать, так как оный совершенно воспрещен». Иностранцам, находящимся в пределах империи, согласно постановлению от 28 мая разрешен был беспрепятственный выезд через Ригу и Ревель, при чем паспорты выдавались только тем из них, «кои желают ехать за границу без возврата». По вступлении неприятеля в Россию последовало 9 июля высочайшее повеление комитету «произвести подробный разбор иностранцев, находившихся в России», при чем петербургскому главнокомандующему дано было право высылать за границу тех из них, «кои окажутся неблагонадежными или сомнительными», или же удалять их из столицы в другие города в пределах империи. В виду того, что иностранцы, несмотря на запрещение, продолжали приезжать в Россию, 9 июля было сделано постановление: «Приезжающих в Кронштадт иностранцев неприязненных наций вовсе не пропускать, объявив им, чтобы они возвратились, и предварив их, что, если они не отправятся обратно, то будут посланы в дальние города». 30 сентября в комитете обсуждался вопрос о мерах, которые должны быть приняты «по случаю учреждения неприятелем в Москве особого городского управления и участия в оном некоторых местных жителей». 27 октября над ними решено было нарядить следствие «для определения виновным строжайшего по законам наказания». И по выступлении неприятеля из России комитету приходилось уделять довольно много внимания чрезвычайным полицейским делам. Население, особенно пограничных местностей, было взволновано приходом французов и долго не могло успокоиться. Так, напр., в 13 верстах от Митавы местные жители, вооруженные косами, топорами и дубинами, отбили нескольких рекрут. У смоленского помещика увезли ночью крестьян со всеми их семьями и имуществом на семи тройках. Один виленский еврей доносил об образовании среди поляков обширного заговора в пользу французов и о том, будто бы ими решено сразу перерезать всех русских евреев и немцев. От гродненского почтмейстера приходили тревожные слухи о том, что 1 апреля будут перерезаны все русские и евреи в городе. Виленский губернатор сообщал, что среди населения упорно говорят о скором возвращении французов. Подобного рода известиями переполнены журналы комитета за 1813 г., что указывает, в какой лихорадочной атмосфере ему приходилось действовать.

Бородино. (Совр. грав.).

В последние месяцы 1812 г. комитету, главным образом, пришлось заняться выработкой мер по борьбе с последствиями неприятельского нашествия. Жителям местностей, особенно пострадавших от войны, приходилось оказывать самую широкую помощь; дороги и реки были заполнены трупами людей и лошадей — необходимо было их как можно скорее убрать, чтобы предупредить распространение эпидемических болезней. В заседании 20 сентября комитет постановил в каждой из разоренных войною губерний учредить комиссию из вице-губернатора, губернского предводителя и губернского прокурора под главным надзором гражданского губернатора. Каждой такой комиссии был открыт в казенных палатах кредит до 10 тыс. руб.; кроме того, решено было учредить при церквах кружки «для добровольного на сей предмет подаяния». Обращаясь к частной благотворительности, комитет вместе с тем предполагал «часть несчастных жителей приютить по монастырям». В своих заботах по изысканию средств для оказания помощи населению комитет поверг на высочайшее благоусмотрение следующие свои соображения: «Ежели бы распустить французскую труппу, то великие суммы, которых она стоит, могли бы обращены быть на сие полезное и богоугодное употребление, а вместе с тем произвело бы то в народе выгодное впечатление». Патриотические побуждения, которыми руководствовался комитет в данном случае, были приняты государем во внимание, и французскую труппу повелено было распустить. По возвращении в Москву гражданских властей, комитет, согласно предложению гр. Ростопчина, постановил: «Дома и имущества тех, которые, предавшись неприятелю, отправились из Москвы с ним, конфисковать и продать с публичного торга; вырученные же деньги употребить на вспоможение разоренным московским жителям». Но раны, нанесенные народному хозяйству Отечественной войной, долго еще давали себя чувствовать. 7 января 1813 г. в комитете рассмотрены были составленные петербургским главнокомандующим Вязмитиновым «правила для пособия в продовольствии обывателям от войны разоренным». В них указывалось, что, «кроме пособия хлебом, необходимо нужно обратить внимание и на устроение хозяйства лиц, разоренных войною, — крестьянам отпуском некоторого числа денег на покупку скота и земледельческих орудий, а ремесленникам и мещанам на возобновление прежних ремесел и промыслов, и сверх того, отпуском леса на обстроение». С этой целью Вязмитинов предлагал «отпускать сверх пособия хлебом до ста рублей на семейство, смотря по тому, как оно многочисленно. При сих пособиях хлебом и деньгами, и сверх того, при освобождении крестьян и мещан от взыскания прежних недоимок и от платежа податей за вторую половину 1812 г. и во весь 1813 г. они не должны быть освобождены от исправления земских повинностей». Одобрив в общем предложение петербургского главнокомандующего, комитет решил «удовлетворять жителей деньгами только в самой необходимости». Несмотря на тяжелое финансовое положение, переживаемое государством, 24 июня 1813 г. последовало высочайше утвержденное положение комитета министров о даровании льготы от платежа податей и недоимок помещичьим крестьянам, разоренным от неприятеля.

Бородинское поле. (А. Адам).

Среди забот о мерах по восстановлению народного хозяйства, комитет 7 декабря 1812 г. обсуждал внесенный в него государственным секретарем проект манифеста о всеобщем прощении жителей, присоединенных от Польши губерний, которые во время войны с французами «преклонились на сторону неприятеля по вступлении его в пределы России». Большинство членов комитета, признавая пользу подобного акта «монаршего милосердия», высказалось, однако за то, чтобы «различены были те, которые во время нашествия неприятеля, пребывая в домах своих, принуждены были по обстоятельствам преклониться на его сторону, от тех, которые не последствием вторжения неприятеля, но до начатия еще войны ему предались и вместе с ним вооруженные в пределы наши вступили». Первым комитет предлагал дать безусловное прощение, последним же объявить, что если они не вернутся в Россию в двухмесячный срок, то имения их будут конфискованы. Это мнение большинства членов комитета и было утверждено государем.

Кн. А. И. Горчаков. (Пис. Доу).

Таким образом в период войны комитету пришлось развернуть чрезвычайно разнообразную деятельность и в этом отношении, можно сказать, он является как бы маховым колесом всего государственного механизма. Он давал всему движение и разрешал своею властью такие вопросы, которые выдвигались ходом военных обстоятельств. По возвращении из заграничных походов 1814 г. император Александр повелел комитету «оставаться впредь до указа на том основании, на каком он во время отсутствия его находился». Согласно ходатайству гр. Салтыкова, государь разрешил комитету «приводить в исполнение не только такие положения, которые отлагательства не терпят», но и уполномочил его, «представляя положения свои государю, приводить в исполнение таковые до воспоследования высочайшего утверждения». В противном случае, по словам гр. Салтыкова, «могли бы произойти великие затруднения».