Александр Шипунов - Спецназ ГРУ в Кандагаре. Военная хроника Страница 39

По мандеху мы выходим к дороге. Видим глубокую колею. На местных проселках она встречается редко, но сейчас нам это на руку — транспорт мимо сюрприза не пройдет. Выбрав удобное место, приступаем к установке. Я прикрываю, Константинов работает. Прижав резиновый налобник ночного бинокля, нажимаю на кнопку, оживляю его. Слышится тонкий гул, система будет активизироваться несколько секунд. Я напряжен, нервы на взводе. Звук мне кажется очень громким, и меня это бесит! Мое дыхание учащенное, сердце лихорадочно молотит, кровь пульсирует в висках.

Подрывник откапывает небольшую траншею. Острием клинка ножа разведчика прочерчивает на земле две параллельные канавки, втыкая лезвие в грунт, выламывает большие куски. Кистями рук выгребает окаменелую глину наверх. Затем опускает в яму деревянный корпус пенала. Выдергивает чеки накольных механизмов. Теперь у Андрея есть минута времени, чтобы засыпать землей доску. Проволочный стальной резак в мине за это время перережет предохранительный металлический элемент, и она встанет на боевой взвод. Более длительный контакт с крышкой приведет к взрыву. Фугас установлен. Отходим. Остаток этой ночи мы проводим в ожидании, что пойдет «караван». На душе неспокойно. Позиция у разведгруппы не лучшая, на поверхности только расчет АТС. Мы же, не имея полной информации, что творится вокруг, напряженно вслушиваемся в окружающие нас звуки, пытаемся выявить начало движения, любую активность. Наши ожидания не оправдываются, как ни странно, все неподвижно. Приближается час рассвета. Слышны птицы. Нас ждет еще один день.

Новый поворот

Грохот разрыва вырывает меня из сна. Этот звук подбрасывает мое тело. Явно, что сработал фугас. Проскальзываю руками в лямки, накидываю нагрудник прямо на тельняшку, судорожно натягиваю на ноги кроссовки, хватаю автомат и устремляюсь вверх по мандеху. Пробегаю мимо укрытия радистов, ребята встревоженно смотрят на меня:

— Где командир? Что случилось?

Ответов пока нет. Мы почти ничего не видим. Что происходит наверху? Перед нами только вертикальные склоны нашего оврага. Сейчас минуты, как дни. Ожидание становится тягостным. Вот и долгожданный приказ! Наивно было полагать, что с его выходом что-то изменится, опасность станет меньше и он гарантирует мне жизнь! Я уж решил, миновала беда и удалось отвертеться. Оказывается, еще не все окончено. Расслабляться нельзя, мы по-прежнему здесь, в Афганистане. Дальнейшее увидится потом.

— Подорвался трактор, — передают наблюдатели с поверхности.

Противник не обнаружен. Старший лейтенант команду на досмотр не дает. Все это очень тревожно. Предчувствую, что «духи» так просто это происшествие не оставят. Каков будет их ответ? Возвращаюсь назад, начинаю экипироваться. Сейчас одиннадцать часов утра. Мой инстинкт самосохранения подсказывает: нужно быть наготове. Собираю лежку. Напарник, видя, как я это делаю, не задавая лишних вопросов, принимается одеваться. Краем глаза замечаю, как он поспешно укладывает амуницию. Не сговариваясь, снимаем маскировочную сеть. Проверяю оружие, боеприпасы. Теперь нужно поесть, другой возможности может не быть. Вылавливаю из кармана РД банку. Не глядя на цифровой код, выдавленный на крышке и поясняющий, что внутри, механически открываю ее ключом. Распаковываю пачку галет. Краем галеты, как ложкой, набираю содержимое емкости, отправляю в рот. Хорошо перекусить не удается — не чувствую вкуса, машинально поглощаю пищу. Только сейчас смотрю в глаза Константинову. В них — тревога. Вижу, как от волнения у него подрагивают руки, понимаю, что сам выгляжу не лучше. Как ни странно, осознание этого помогает мне успокоиться.

Полдень. Наблюдатели сообщают невеселую весть: к трактору подошли трое мужчин. Пробираюсь наверх, взяв у гранатометчика бинокль, выползаю из разлома на два метра вперед, устроившись за кустом, через его ветки пытаюсь рассмотреть «пришельцев». Это взрослые мужчины, одетые в свободные одежды темного цвета, на плечах — короткие накидки. Отмечая характерные движения, предполагаю, что под тканью скрывается оружие.

Местные внимательно осмотрели агрегат и двинулись по дороге. Дальше, пройдя несколько сотен метров, отвернули перпендикулярно от грунтовки на нашу сторону. Поднялись на небольшой взгорок, сели на корточки, стали осматриваться. Двигаются они спокойно, без суеты, так могут держаться только опытные воины. Тешу себя мыслью: может, пронесет? Ответ на этот вопрос не заставляет себя долго ждать. С противоположной от них стороны на соседний с нами взгорок выходит следующая пара. Теперь мне все ясно. Типичная тактика кандагарских «духов». Для начала разведгруппу обкладывают, затем… Все зависит от количества боевиков в ближайшей деревне и есть ли у них тяжелое вооружение. Через полчаса новая пара мятежников из-за сопок появляется на горизонте, теперь уже с севера.

Сейчас уже пять часов, нужно готовиться пережить ночь. Спецназовцы выбираются наверх и расползаются в разные стороны от наблюдательного пункта. Готовя себе укрытия, ожесточенно роют окопы. Я снимаю мины и переношу, насколько это возможно, ближе к сместившимся позициям группы. Мое новое укрытие природное — небольшое ответвление от оврага. Со спины у меня позиции товарищей. Справа и передо мной степь, слева — участок оврага длиной пятьдесят метров, контролируемый мной и перекрытый зарядами. «Душманы» собирают силы, как саранча, мгновенно размножаются. Ими оцеплен довольно большой район. Мы смогли заметить пятнадцать моджахедов. Теперь составы равны. Чего же они ждут? Почему не начинают?..

Смеркается. Вдруг яркая вспышка горящего порохового заряда реактивной гранаты вспорола небо над нашими головами. Далеко слышу хлопок разрыва — сработал ее самоликвидатор. Бьют не прицельно, параллельно земле, значит, точно не знают, где мы. Шипя, пронесся следующий огненный заряд, разорвался ближе. И тишина… Полчаса осталось до наступления полной темноты, никакого малейшего движения с обеих сторон. Противники играют в игру, будто ничего не произошло, никто не догадывается о присутствии другого. Спецназовцы не обращают внимания на обстрел, не выдают себя ответным огнем, боевики не начинают прочесывать овраги.

Как только мрак полностью поглотил район, вновь следует психическая атака. Над поверхностью проносится звезда заряда, за ней вторая. Снова без прицела. Стреляя настильно, пытаются достать нас сверху осколками от разрыва низко летящей гранаты. Думают спровоцировать нас на открытие ответного огня, тогда смогут засечь позиции спецназовцев и «утюжить» их из тяжелого оружия.

Искушение

Откинувшись на спину, я полулежу на пологом обратном скате своего укрытия. Верчу головой на сто восемьдесят градусов и пытаюсь различить признаки противника: силуэты, тени, шорох одежды, скрип камней под ногами. Ловлю любое движение, будь это волны воздуха от движения человеческого тела либо визуальное изменение фона. Подобно собаке, медленно втягиваю носом воздух, лишь бы учуять врага первым. В колоссальном напряжении проходит час.

Вдруг что это? За сотню метров чуть левее от меня что-то есть. «Ночник» у Константинова, он в другом окопе. Пока я не уверен, впиваюсь взглядом вперед. Да, вот! Через несколько секунд чуть ближе ко мне в кромешной темноте улавливаю едва различимое движение. Автомат ложится мне в руку, наблюдаю. Да, так и есть! Еще ближе, наверное, уже в тридцати метрах, темнее, чем общий фон, пятно на секунду приподнимается над землей и вновь припадает к ней. Перемещается оно беззвучно и строго на меня. Ак-74 теперь держу только правой рукой за ручку, палец на спусковом крючке. Кисть поворачиваю влево, ствольную коробку укладываю набок на свое левое бедро, ручка затворной paмки смотрит вверх. Сгибаю ногу в колене и поднимаю ствол до уровня поверхности. Не могу объяснить почему, но я на сто процентов знаю, где в очередной раз появится нечто. Не отрывая от него взгляда, левой кистью нащупываю подрывную машинку, руку с ней кладу себе на живот. Если движущийся на меня «дух» один, то разберусь с ним с первого выстрела. Если это массированная атака и он отвлекает, то остальные крадутся по мандеху. Нужно быть готовым поднять мины — ударю штоком ПМ себя о грудь.

Ситуация дрянная! Открыть огонь с дистанции не могу, я не знаю, что там. Одним преждевременным выстрелом засвечу всю группу. Я уверен: меня «оно» не видит. Подпущу вплотную.

В пяти метрах от меня появилось нечто. В темноте отчетливо разглядеть детали не могу, очертания силуэта смутные. У поверхности земли — голова шакала. Нет, задняя часть расположена гораздо выше, похоже, человечья. Кажется, я вижу ноги в коротких штанах. Все! Это выше моих сил, застрелю! Плавно давлю на спусковой крючок. Решаю, что у него есть время убраться, пока я выбираю слабину. Ни долей миллисекунды больше. Существо, замерев на мгновение, пока решалась его судьба, вдруг развернулось на девяносто градусов и вдоль края оврага, по-собачьи, быстро засеменило к дороге. Думаю, от срыва автоматного бойка с шептала меня отделяли уже не граммы силы нажатия на крючок, а два удара моего сердца.