Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №02 за 1984 год Страница 17

— Период дождей начинается, — объяснил сидевший рядом со мной Кола Огундовале.— Но я покажу вам яхт-клуб отсюда. Видите среди деревьев здание? Раньше здесь был, как и в других клубах, вход — только для белых. Сейчас по-иному...

Кола прервал свой рассказ. Он, как и все, кто находился в машине, засмотрелся на происходящую неподалеку сценку. По набережной трусил неуклюжей рысцой грузный белый человек, держа над головой, прикрываясь от дождя, папку.

Навстречу ему мчался со всех ног чернокожий мальчишка. Добежав до толстяка, он раскрыл над его головой зонт и так, семеня рядом, ничем не прикрытый, сопровождал господина до моторной лодки у причала.

Ливень между тем прекратился так же внезапно, как и начался. Из-за туч заструились другие потоки — солнечные. Толстяк юркнул под навес лодки, укрываясь теперь от палящих лучей, а мальчишка, свернув зонт, сел снова, неприкрытый, на корме, запустил мотор.

— Что делать,— Кола отвел глаза от лодки.— У нас еще и солнце не всем одинаково светит, и дождь не одинаково на всех льет.

Легенда о великане

Вместе с членами ассоциации нигерийско-советской дружбы мы стояли на набережной в ожидании катера.

— Вы заметили,— спросил Майкл Исигузо,— что в Москве солнце не так высоко, как у нас? Рядом с экватором живем.

Да, это я заметил еще раньше, в океане, по пути сюда. Присмотрелся, что солнце за день перечерчивает небо по самой середине.

В Нигерию мы шли со стороны экватора. Хотя солнце кануло в воду и тени сгустились, а все же небо прямо по курсу с каждой милей все светлело и светлело.

То было зарево огней Лагоса, полыхавшее всю ночь. Перед рассветом пробились светляковые проблески знаменитого лагосского маяка.

...Позже проступили вдали берега, словно запеленутые в целлофан. По воде пролегла граница двух цветов — белесого океанского, в складках волн, и черного прибрежного, подернутого мелкой рябью. Могучее течение Нигера, вливаясь через многочисленные рукава, протоки и лагуны, боролось с натиском океана.

Именно отсюда, с моря, еще в XV веке колонизаторы начали захват обширных земель. Местные племена оказывали захватчикам упорное сопротивление. Особенно яростные сражения шли за остров Лагос, на который мы и пришли вместе с нигерийскими товарищами. Они называют его по-своему — Эко. От них услышал и легенду, объясняющую это название.

...Жил на побережье великан Эко. Верхушки гигантских сей б доходили ему до плеча, стволы их были тоньше его ног, а самые рослые соплеменники, став на цыпочки, могли дотянуться кончиками пальцев лишь до коленей богатыря.

У Эко был верный помощник — тоже гигант — птица Вини. Кружа над берегом, она пристально всматривалась в океанскую даль. Стоило мелькнуть на горизонте вражескому парусу, как птица взмахивала крыльями и тревожно кричала, пока не появлялся Эко с воинами. Богатырь, набрав полные легкие воздуха, начинал дуть, и корабли угоняло прочь. Если же какой из них пробирался к берегу, Эко хватал огромные валуны и швырял их в воду. Ходуном ходили высокие волны и опрокидывали неприятельские суда.

Случилось так, что заморские враги вскормили и заслали в страну огнедышащую Гидру. Она появилась со стороны берега, поэтому Вини заметила ее слишком поздно. Много погибло людей: кто сгорел от огненного дыхания Гидры, кто попал в ее пасть. Лишь немногие тогда спаслись бегством, но кожа с тех пор у них почернела.

Не на жизнь, а на смерть схватился Эко с Гидрой. Много дней и ночей боролись они. Птица Вини носила воду и обливала Эко, чтобы ему было не так жарко, и сама долбила могучим клювом двухвостое чудище. На тысячи километров растянулось оно по земле, извиваясь, бугрясь, нагромождая горы и выбивая овраги. Так появилась черная река — Нигер.

Поняв, что Гидру не одолеть, Эко бросился с врагом в океан. Гидра утонула, но погиб и Эко.

Тут-то и появились вражеские корабли. Захватчики надеялись теперь на легкую добычу, но чернокожие люди сражались мужественно и стойко, и долго еще народ этих мест оставался свободным. Ловил рыбу в заливе, который получил название Бенин в честь птицы Бини. Строил дома на острове, названном Эко. Плавал торговать с соседями.

Враги пошли на хитрость: они обмазывались сажей, чтобы ничем не отличаться от обожженного племени. Но их узнавали: местный народ ходил босиком, чужеземцы вынуждены были носить обувь.

Товарищи и земляки

Русское слово «товарищ» знакомо в Нигерии. И суть его здесь известна благодаря труду советских специалистов. Сыграло роль и их уважительное отношение к местному населению, его обычаям. Еще в 1968 году между нашими странами было заключено соглашение об экономическом и техническом сотрудничестве.

О наших специалистах много рассказывал Майкл Исигузо, выпускник советского вуза, который знакомил меня с Лагосом.

— Побывал я в Аджаокуте,— сообщил он.— Гигантская стройка. Еще бы — один из крупнейших в Западной Африке металлургический комбинат сооружается! Участвуют западные фирмы, но основной партнер — СССР: советский проект и оборудование, специалисты. Западные эксперты много лет твердили о том, что в Нигерии нет и не может быть залежей железной руды. А если и есть, то не стоящие внимания. Ваши геологи опровергли это утверждение, помогли отыскать и место рождения угля. Советский Союз помог нам наладить собственную нефтяную промышленность и подготовить национальные кадры. В городе Варри более пяти лет назад был открыт первый в стране Национальный нефтяной институт, опять-таки при советском содействии.

Нигерия принадлежит к крупнейшим развивающимся странам по численности населения, и по добыче нефти, и по раз мерам внешнеторгового оборота. Естественно, что и внимание капиталистического мира к ней повышенное. Так, из 19 иностранных компаний, ведущих разведку и добычу нефти, 11 американских. На их долю приходилась треть добычи черного топлива. Активно действу ют американские бизнесмены в таких областях нигерийской экономики, как связь, транспорт, электроэнергетика, строительство. Иностранные фирмы, добиваясь сверхприбылей и дармовых доходов, вязали по рукам и ногам нигерийскую экономику, приобретшую формальную независимость чуть больше двадцати лет назад. Не минуют Нигерию кризисы, постоянная безработица, забастовки. Случаются беспорядки и столкновения в отдельных районах страны на почве племенной и религиозной розни. Закон неравенства, вернее, его действие, здесь, как и в любой другой капиталистической стране, можно видеть на каждом шагу.

— Я учился в СССР,— продолжал Майкл.— Получил специальность нефтяника. Вернулся домой, а тут образовалась Нигерийская национальная нефтяная корпорация. Кадров, естественно, не хватало. Вот где понадобились знания мои и тех, кто у вас учился. Ваши специалисты приехали: инженеры, техники, рабочие, ученые. Настоящие товарищи. Со многими я подружился. Помню, пели мы нефтепровод от Варри до Лагоса. Жара — даже нам, местным, тяжело. Куда там, думали, русским работать, если уж мы в тень прячемся. И вдруг песня. Прислушиваюсь: слова русские. Не знаю, точно запомнил или нет, но как будто так: «Проведем мы нефть от Варри, так сказал Андрей-товарищ». Смотрю, а это советский электросварщик Андрей сваривает трубу и поет вполголоса. Как это у вас? Частушку. Да, частушку. Засмеялись мы и тоже стали работать... Кстати, мы, выпускники советских институтов, называем друг друга «земляками».

Кола Огундовале, пришедший с Майклом, смеется:

— Но мои самые близкие земляки — ленинградцы. Я там учился и считаю всех их родными. А вы, кстати, не ленинградец? Нет? Ну все равно земляк — советский человек!

Бездомные

Если в притче о вожде-богатыре есть доля правды, то нынешний Лагос, уже более 100 лет крупнейший порт и город Нигерии, можно считать потомком Эко. Только вот заботится он о своих согражданах менее сердечно, чем прародитель.

Город, огромный, тысячеликий, таящий всевозможные соблазны, и возможность прикоснуться к ним манит наивных простаков из глубинки. Однако, как правило, их ждет разочарование. Ютятся пришельцы где только могут — и ни работы, ни жилья. Для всех малоимущих получить в Лагосе крышу над головой — проблема из проблем. Вот многочисленное семейство раскинуло свой ночной бивак прямо на земле под виадуком. По лагуне движется, переваливаясь с волны на волну, утлая лодчонка, доверху заполненная различным хламом — строительным материалом для пристанища. В одном из районов города построили подземный переход под шумной магистралью. Но пешеходы им не пользуются: лишь только последний строитель поднялся наверх, переход тут же заселили.

К вечеру на пустыре, неподалеку от здания Национального театра, вспыхнул костерок. К нему идет с котелком воды мальчишка, а старик у огня разворачивает на колышках целлофановую накидку, готовит ночлег. Чуть подальше, свернувшись калачиком у валуна, забылся во сне еще один человек. Над его головой — раскрытый зонтик, воткнутый ручкой в землю. Видимо, зарабатывал на хлеб тем, что, промокнув насквозь, проводил под своим зонтом случайных прохожих, неосмотрительно покинувших дом с пустыми руками.