Эхо потопа - Алексей Лопырев Страница 18

— У нас с собой немного яблок — дайте их вашей богине, как извинения от нас — сказала Слания. Тем временем она смотрела на Тереса, который неодобрительно помотал головой.

— Это должно помочь — ответила женщина, и вошла внутрь.

Слания проводила её взглядом и подошла к Тересу.

— Может ты ещё жертву ей поможешь принести? Погадаете вместе? Наведёте на кого-нибудь порчу?

— Как будто я сделала что-то плохое — ответила Слания.

— Не боишься гнева Всеотца?

— За что ему на меня злиться? — удивилась Слания — То, что я сделала как-то поколебало мою веру? Ты же сам говорил, что мы должны быть вежливы с местными.

— Ладно. Твоя взяла — ответил Терес с явной досадой в голосе — Что будем делать?

— Подождём её — ответила Слания. Она отведёт нас к своей деревне.

Терес не собирался ждать — его раздирало любопытство. Он решил забраться на курган и понаблюдать за обрядами язычников.

На самом верху было отверстие, через которое вниз проникал солнечный свет. Терес лёг прямо около этого отверстия и стал слушать слова обряда.

Они были на том диалекте всеобщего языка, которым пользовались свинопасы, или же как они сами себя называли «ларанаями» — братьями земли. Но Терес предпочитал называть их свинопасами — на всеобщем языке.

Сколько Терес не путешествовал, он замечал одну закономерность — в каждом племени, которое ему приходилось встречать было одно и то же явление — простолюдины общались между собой на всеобщем языке — его понимали все, начиная от уксбуров и козерогов, заканчивая Сланией и этими златоликим. Но у каждого народа был и свой уникальный язык — на нём между собой общалась знать, возносились молитвы богам. Из этих языков проистекали все имена и названия городов. Почему же было так, а не иначе? Когда Терес спросил об этом жреца, тот ему ответил «Всеотец сохранил нам память об общем языке за той надобностью, чтобы ни мы, ни люди, слышащие нашу речь, не мучились, в попытках её понять».

Молитва перешла в песнопения, отчего Тересу стало противно на душе. «Мерзкие язычники» — прошептал он. Но тут песнопения прекратились — Терес стал различать знакомые ему слова: «Милосердная Госпожа, избавь слуг своих от страданий и притеснений. Даруй нам свою защиту. Пошли нам свою помощь…»

Терес хотел было опустить руку так, чтобы перед жрицей появилась тень в виде неприличного жеста, но потом передумал — уж больно глупая и жестокая шутка получалась.

Он слез вниз, когда звуки молитв утихли. Женщина была удивлена, увидев их на месте.

— Почему вы всё ещё здесь?

— Уважаемая, вам, наверное, известно, что сейчас путешествовать в одиночку не самая лучшая затея. Пара человек в вашей компании значительно повысят ваши шансы вернуться домой невредимой — кривляясь, и усмехаясь сказал Терес.

— Он хотел сказать, что нам нужен кто-то, кто покажет дорогу к деревне — ласково говорила Слания — Нам нужен ночлег и припасы… Мы всё вам оплатим — добавила она, увидев смущенное выражение лица женщины.

— Уксбуры… — произнесла она, исподлобья смотря на Тереса.

— Вы уплатили дань — теперь я могу требовать от вас что-либо лишь на основании обмена.

— Хорошо — я проведу вас в деревню — согласилась женщина.

Терес и Слания пошли за ней. Красивые поля, спокойная река, протекающая рядом, терпкий аромат степных трав, пенье птиц. Яркое солнце, которое клонилось к закату уже не было так беспощадно к путникам.

Терес всю дорогу молчал, занятый размышлениями.

«Тут тонкий расчёт — если они увидят меня в компании этой сумасшедшей старухи, то точно не станут атаковать. Хочешь заслужить доверие местных — начни с элит… Чёрт возьми, кого я обманываю!? Я пощадил эту сумасшедшую только из-за того, что эта Слания меня убедила. Вот ведь… Я как безвольный раб уступил ей. Всё. Больше этого не повторится. Уксбур я ли кто?»

— Уксбур, откуда эта девушка? — спросила женщина.

— Я… — хотела было сказать Слания.

— Она с Запада — оборвал Терес.

— Откуда именно?

— Из Сворланда — немного раздражённым тоном ответил Терес — это вам что-нибудь говорит?

— Да, я из Шворланда— подтвердила Слания, выдохнув с облегчением. Когда женщина чуть отошла вперёд, Слания шепнула Тересу на ухо «Спасибо что отмазал». Женщина больше не задавала вопросов.

— Не знаю и знать не хочу — ответила женщина.

Наконец-то они подошли к деревне — круг из десятка мазанок, крытых соломой. Проходы между домами были закрыты плетеными заборами. В центре был что-то вроде площади — Терес уже мог видеть детей, играющих возле одного из домов. Казалось, их приближения никто не заметил. Лишь когда они зашли за ворота, Терес поймал на себе взгляд десятков глаз.

— Отойди! — крикнул один из мужчин жрице, собираясь метнуть в Тереса топорик.

— Подождите! — остановила их жрица — Они пришли с миром.

— С миром!? — переспросил один мужчина, продолжая угрожать Тересу оружием — Уксбуры!?

— Если бы я хотел с вами сражаться, то пришел бы один, без соратников? — спросил Терес, выходя перед собравшимися и разводя руками. Эта смелость ввела их в замешательство — Я хотел предложить вам неплохую оплату за ночлег и еду, но видимо будет лучше, если мы…

— Что ты можешь нам предложить? — приказав опустить оружие остальным ответил мужчина с топориком.

Терес достал из мешка и положил на землю нагрудную пластину из меди и пару старых кинжалов.

— Знаю, они не в лучшем состоянии, но их можно перековать в инструменты.

Мужчина, который видимо был старейшиной племени подошел, и осмотрел то, что ему предлагали — вполне добротный металл, который действительно может быть годен для нужд кузнеца.

— И что же ты хочешь? — спросил старейшина.

— Всего ничего — ночлег и еду. Завтра нас уже здесь не будет — сказал Терес, и его предложение вызвало замешательство — ну же, или вы найдёте где-то цены выгоднее?

— Мне кажется мы все от этого только выиграем — тихо сказала Слания.

К ней прислушались. Мужчина показал Тересу и Слании дом, из которого минуту назад вышли все обитатели. «Обед будет прямо сейчас, господин» — сказал старейшина.

Терес зашел в дом — полумрак хижины разгонял лишь небольшой очаг. Около стен были лавки, по центру стоял небольшой стол. Рядом с окном была прялка. На этом вся мебель заканчивалась.

Терес осмотрелся и выбрал лавку возле окна,