Сэр, простите, ещё кое-что... - Таня Белозерцева Страница 18

— Тише, Гарри. Они за дочкой уехали. Просто она дала о себе знать, понимаешь? Она сообщила, что ей пора, что она сейчас придет в этот мир, вот и всё… Гарри, не бойся, всё будет хорошо.

И магию испуганную аккуратненько перехватывает, не давая ей взорвать-поджечь дом. Перехватывает её и потихоньку-полегоньку пригашивает и успокаивает стихийные вихри, ласково нашептывая что-то по-индейски. Гарри вслушивается и постепенно успокаивается, до него потихонечку доходит, что мама с папой поехали встречать Мирабель. И правда, всё в порядке, просто его сестре настало время появиться на свет, просто она идет к нему, и он её дождался, чудесную Мирабель Коломбо.

И вскинулся в высокой песаде роскошный тонкогривый жеребец, его ликующее ржание разнеслось по всему мирозданию — у него есть мальчик, и он скоро позовет его к себе! Загадочно улыбнулся Денвер, слыша призрачное ржание невидимого коня, донесшееся до него из мира духов.

Комментарий к ~ 7 ~ Лошадиная тайна

Вот такими они кажутся нам в детстве…

https://www.itl.cat/pngfile/big/196-1964368_horse-fantasy-5k-wallpapers-white-wallpaper-horse.jpg

8 ~ Уличные и домашние будни

От первого знакомства с сестренкой Гарри пришел в щенячий восторг. Малюсенькая, красная, сморщенная, с глазами-щелочками и оттого похожая на чукчу, она, тем не менее, была настоящим чудом — живым человечком.

Возбужденно приплясывая, он экзальтированно пищал, хлопая в ладошки:

— Ой, она такая маленькая, такая маленькая! Маленькая! Маленькая-маленькая!.. Мама-мама, такая маленькая!

Миссис Коломбо ласково и устало улыбалась, качала на руках кулечек с дочкой, и умиленно слушала Гаррин писк. Восторги Майи были куда сдержаннее, а старшие мальчики и вовсе ощущали себя умудренными опытными ветеранами. Снисходительно поглазели на нового члена семьи и, переглянувшись, философски изрекли:

— Не готова она пока к общению, слишком мелкая.

Но Гарри считал иначе. Просыпаясь утром, он опрометью бежал в комнату родителей, забирался на огромную кровать и, дождавшись пробуждения малышки, с трепетом обнимал её, весь дрожа при этом от переизбытка эмоций, прямо-таки задыхаясь от счастья. Прижимался носом к теплой и нежной щечке, вдыхал родной молочный запах и вдохновенно шептал всякую ласковую детскую чушь. Обкладывал малютку своими игрушками, самозабвенно рассказывая историю каждого плюшевого зайчика, мишки и зеленого дракончика, последний был его самым любимым зверем, про которого Гарри мог рассказывать часами.

Начиналась сказка с веселой импровизации: сперва Гарри сооружал из одеяла и книг кокон, так называемое яйцо, при этом стараясь оказаться внутри, потом начинал ворочаться внутри «яйца», тыкаться в мягкие стенки и ворчать:

— Здесь тесно! Очень тесно и темно. Куда ни повернусь, повсюду преграда. Да еще эта тяжелая штука на носу, ужасно неприятно!.. Она мешает и нужно избавиться от нее.

Сказав это, Гарри бодал стенку наподобие цыпленка, комментируя свои действия.

— Я вытянул лапу и ударил по преграде, ничего…

Слово — действие: Гарри, полностью войдя в роль, начинает остервенело царапать и скрести стенку, шумно пыхтя и бурча:

— Я хочу, чтобы это штука на носу исчезла, и я хочу… туда! За преграду! Я хочу туда! И… Я — кто? Кто-то. А там мама. Я хочу к маме, а мама там, за преградой.

Раздухарившись, Гарри пробил таки щелочку в стене и проковырялся наружу, звонко тараторя:

— Долго, долго долбил я стенку, долбил-долбил-долбил, и вдруг она треснула! Образовалась щель, и в нее я уперся носом, чтобы расширить. И тут верхняя часть стенки поднялась, и я увидел маму. И тебя!

Прыгнув к сестренке, Гарри принимается радостно тормошить и щекотать её, целовать пяточки.

— Ты моя маленькая дракошка, я тебя люблю и смешу! — и во весь голос с восторженным придыханием: — Мама, мы родились, уррр-р-ра-а-а!

Умиленно улыбается мама-дракониха, позабавленная фантазией маленького сына, и, не желая портить его чудное настроение, подыгрывает, тепло говоря:

— Ну вот ты и родился, малыш!

Позже, заинтересовавшись выдумками маленького Гарри, миссис Коломбо завела толстую тетрадку, в которую стала записывать все услышанные истории и сказки. Ведь Гарри, помимо случайных смешных перлов, выдавал порой такие фэнтезийные завороты, что она диву давалась — эк у него и фантазии!

У старших-то просто перлы были, вот на улице шестилетний Патрик выдал папе:

— Пап, не обкуривай меня.

— Это не я, это ветер на тебя дунул.

— Пап, а ты брось курить, купи себе «Никоретте» в жвачках.

— Я пробовал, не помогает.

— Купи пластырь…

— Думаешь, поможет?

— Ну да, заклеишь себе рот на два месяца…

Майя сказанула в первые месяцы маминой беременности, когда увидела растущий живот:

— Мам, а что это у тебя живот все больше и больше?

— Доча, я ела арбуз и случайно проглотила семечку, теперь внутри меня растет новый арбузик!

Дочка руки в боки и тоном больной бабушки:

— А не беременная ли ты, голубушка?

Хоть стой, хоть падай. Та же Майя придралась к бабушке:

— Ба, а сколько тебе лет?

Та пытается уйти от ответа. Внучка настаивает:

— Ба, ну скажи первую цифру.

— Шесть.

— А вторую?

— Четыре.

— А третью?

Снова Патрик, увидел червячка после дождя, скривился и кричит:

— Мам, тут блябляка ползет!

А это братья на улице мимо высокого забора шагают, Патрик показал на забор и спрашивает:

— Что там?

Сэм важно отвечает:

— Там стройка идет!

А Патрик выдает:

— А когда придет, что будет?

В общем, милейшие детки такое иногда завернут, что навеки запомнишь, например, Патрик в двухлетнем возрасте оговорился, пытаясь сказать незнакомое ему слово «чемодан», сумел выговорить после энных усилий и повторов, да и то не точно: мачадан. И ведь понравилось слово, сами взрослые до сих пор коверкают. Сэм, когда был совсем мелким, омлет упорно называл почему-то мемеком, позже несчастную яичницу почти точно так же начал обзывать Гарри, стал просить пожарить на завтрак «комек». Потешно вышло со зразами, Гарри так понравилась котлетка с начинкой из грибов, что, попросив их на следующем ужине, бухнул:

— Мама, пожарь заразы!

Господи ты боже мой, что-что пожарить?! Вся семья лежала от хохота, с тех пор зразики так и стали называть — заразами.

Кроме того, Гарри, похоже, вошел во вкус, начал нарочно переиначивать некоторые слова: табуретку надолго переименовал в тубаретку, потому что так получилось с первого раза! Бедный несчастный, уже пострадавший от Патрика чемодан, помимо первой клички «мачадан», получил ещё одну от Гарри — туманадан.

Увидел блюдо с креветками, поздоровался:

— Привет, приветка! Пойдем купаться в мамонеке!

Пружинки называет кружинки, лопату — копатой, Эйфелеву башню зовет башней