Неклассический некромаг - Мария Двинская Страница 27

И ещё, зараза какая, пытается в окно влезть! Не отрывая глаз от ревущей нежити, я шарила вокруг себя руками. Мало ли, вдруг, всё-таки пролезет? Где же этот лич, ему давно пора сделать свой торжественный выход. Под руку попалась какая-то палка. Без промедления второй её конец ткнулся в рожу нечисти. Палка оказалась ухватом, и баньши не понравился удар её железными дугами. Нечисть с большей яростью стала прорываться внутрь. Я снова ткнула в окно ухватом. Ну, где же этот герой-воитель? Я же так прогоню нечисть, вон, она уже начала понимать, что с наскоку до меня не добраться.

Короткий чавкающий звук оповестил о том, что лич всё-таки не заснул на посту. Баньши хрипло взвизгнула и исчезла из окна. Наступила тишина. Я выждала некоторое время, вслушиваясь. Снаружи не доносилось ни криков, ни звуков борьбы, ни утробного чавканья. Только шелест деревьев. Да голос Андина, предлагающий выйти и осмотреть нечисть, пока не взошло солнце и тело не испортилось под его лучами.

Распластанная на земле с перебитым хребтом, баньши выглядела мерзкой поломанной куклой. Она была похожа на женский бюст с руками. Ниже груди (размера четвёртого, не меньше!) тело переходило в какие-то длинные белесые лоскуты. Такие же лоскуты, только чуть короче и тоньше, неопрятной копной изображали волосы. Вместо рта на бледном лице краснела присоска. Зубов у твари не оказалось. Пугая до полусмерти и парализуя своим криком, она высасывала из жертв жизненную силу, а не грызла и не рвала тело.

И трофеев с неё не взять. У всех призраков, как обычных, так и телесных, нет ничего, что можно продать, кроме самого факта их убийства или изгнания. У баньши хотя бы тушку предъявить можно, если поторопиться, слишком быстро она истаивала на солнце. А с обычными призраками заказчикам приходится верить на слово. Это рассказал Андин перед сном. Возвращаться в деревню среди ночи не было смысла. Ворота в частоколе всё равно не откроют до рассвета, а труп бортника во дворе почти не мешал, на счастье, валяясь с подветренной стороны дома.

Староста не стал кочевряжиться, сразу отдал обещанные монеты в обмен на мешок, куда мы сложили тело баньши. Он даже не развязал его, велев кому-то из любопыствующих мужиков сжечь на костре подальше от деревни. Посоветовав съездить похоронить бортника и как можно быстрее восстановить мост, чтобы кладбище больше не оставалось без присмотра, мы продолжили наш путь на восток.

* * *

Мелкий летний дождик прибил пыль и шагать по дороге стало приятней. Андин украдкой посматривал на своего ученика. За почти три месяца кожа покрылась загаром. Обозначились мускулы, в движениях появилась лёгкость и характерные черты, какие появляются у привычных к долгим переходам людям. Когда-то тёмно-синие штаны выгорели и вылиняли до голубого, почти белого. На поясе, мешая с непривычки, висел короткий меч. Дрянная железка, но лучшее, что смогли найти, не уходя далеко от дороги. Вдоль тракта каждый куст прохожими осмотрен, да не по одному разу, но они-то шли не по торной дороге. Андин выбирал пути в обход крупных селений и городов. Что бы он ни говорил, население всё равно не очень хорошо относилось к нежити, пусть и сопровождающей ученика некромага. Наверно, Эсме так и запомнит Крайю, как сплошной лес с редкими деревеньками на десять-двадцать дворов.

С обучением дела обстояли неплохо, можно сказать, замечательно. Мозг ученика, не в пример деревенским, привык работать, и запоминал заклинания с хорошей скоростью. А вот с мечом всё выходило ровно наоборот. Ни силы, ни ловкости, ни гибкости. С таким что меч, что палка — всё едино. Палка даже сподручней станет, ей сам себя не порежешь ненароком. Но хоть как-то держать оружие охотник должен уметь. Магия, она такая — сейчас есть, а тут и нету. Заклинание встречное, амулет, или место защищённое попадётся, и всё. А железо, оно не менее полезно. Ни одна тварь, ни живая, ни мёртвая, не может существовать с отрубленной головой.

Набитый кошель приятной тяжестью лежал за пазухой. Но у любого, кто развяжет его и заглянет внутрь, возникнет вопрос: «а не побирались ли эти охотники?». Весь вес давали истёртые медные ошлы, которыми деревенские платили за работу. Серебряные часты они придерживали до торжищ или до сборщика налогов. После баньши мы начали не просто сдавать случайно подвернувшуюся по дороге нечисть, но и спрашивать о работе «по профилю». Запросы в основном были мелочными — проверить кладбище, не зарождается ли кто, упокоить умертвие, подпитать охранное заклинание вокруг посёлка. Часто просили прогнать шушей, скратней и прочую мелкую нечисть из придомовых построек. За более серьёзные и опасные дела Андин не брался. Та баньши так и осталась самой дорогой работой за всё время, и то, лич признавал, что им с ней повезло. Голодная нечисть не обратила внимания на опасность, пытаясь добраться до живого. Смешно сказать, он позабыл многие заклинания! За почти сотню лет службы на семью герцога он выучил все возможные яды и противоядия, поднаторел в лечении, но, без практики, растерял навыки боя. Наизусть Андин помнил в основном самые частые бытовые заклинания и, наоборот, очень сложные, вызубренные намертво. А вот разные ловушки, методы атаки, защиты и тому подобное за ненадобностью забылись. Потому и медлил с баньши, пытаясь что-нибудь вспомнить.

До порта оставалось идти максимум дня три, а накопленной суммы едва хватит на несколько дней ожидания подходящего судна, что уж говорить об оплате проезда. Поэтому Андин на очередном перекрёстке свернул в сторону. Там, в полудне пути можно разжиться и золотом, и некоторыми другими полезными вещами.

Глава 3

Когда Андин свернул с дороги, мне захотелось ругаться. Я понимаю, он избегает крупных поселений, это и ёжику понятно. Не может большая страна состоять сплошь из мелких хуторков. Но особо не возражала. Так меньше проверок, что, учитывая моё нелегальное положение в этой стране и мире, а также особенность знакомства с личем, даже лучше. Мы шли лесными тропами и просёлочными дорогами от деревни к деревне, ночуя в стогах, под кустами или в сараях, если хозяева оных нанимали нас избавить их от нечисти. Сначала я возмущалась столь бродяжьему поведению, желая спать по-человечески, в кровати под крышей, но, как вышли из окраинных районов ближе к центральным, быстро поняла, что уж лучше под кустом выспаться, чем всю ночь страдать от храпа за стенкой, ора из едального зала и от блошиных укусов. Этого же мнения придерживались многие путники, экономя несколько ошлей, и