Тело, энергия, эмоции. Трансформация через прикосновение - Свами Дева Зака Страница 33

«Ну и что тут не так? – возможно, спросите вы. – Это ли не эмоциональное выражение? Чего же тебе еще нужно, жестокосердый и черствый Зака? И почему некоторые другие участники ерзают и закатывают глаза? Неужели и в их очерствелых сердцах тоже не находится места для любви и принятия?»

И я смиренно отвечу, что, конечно же, вы правы, что я и сам поначалу грешил на недостаток любви в своем сердце. И лишь несколько лет спустя глаза мои приоткрылись, и я наконец-то понял, что именно не так в этих долгих, эмоциональных и сбивчивых историях.

А не так в них было то, что и в них тоже не было контакта с телом. Вместо того, чтобы соединять говорящего с чем-то важным внутри, и разговор, и эмоции в этом случае служили для того, чтобы, напротив, не позволить себе увидеть чего-то важного, каким-то образом обойти некую существенную правду, скрыв ее и от себя, и от окружающих. Именно поэтому эмоциональная аура во время такого разговора была очень похожа на своеобразную «дымовую завесу». Эмоции все бурлили, все клубились, но какое-то необходимое внутреннее движение в итоге так и не происходило. Но, повторю, в этой механике мне удалось разобраться лишь через несколько лет.

Третью типичную защитную стратегию, пожалуй, можно было назвать «стратегией партизана». Она состояла в том, чтобы, во-первых, стать максимально незаметным и по возможности никак не проявляться. Например, когда в кругу слово предоставлялось просто всем желающим, можно было вполне успешно отсидеться и отмолчаться. В общем, как сказано в одном из текстов Михаила Жванецкого, «прикинуться ветошью и не отсвечивать». А в тех случаях, когда ведущие просили в кругу высказаться каждого по очереди, в действие вступала вторая честь партизанской стратегии: не выболтать на допросе ничего важного. Типа: «У меня все нормально. Чувствую себя нормально. Настроение нормальное. Не знаю, что еще говорить».

«Стратегия партизана» функционировала очень эффективно и очень надежно. Я говорю это со всей уверенностью, потому что на тренинге именно она была моей главной и любимой стратегией. Она изо всех сил стремилась защитить меня от любых контактов с внутренней правдой – а тем самым и от любых личностных изменений и трансформаций. Последнее, кстати, относится практически ко всем защитным программам: они все считают, что любые изменения опасны.

Тут еще важно понимать, что внутренняя правда – вещь очень текучая и неустойчивая. В отличие от непоколебимых ментальных убеждений, правда тела все время меняется – от момента к моменту. И поэтому вполне логично думать: «Ну вот что я буду говорить о том, что со мной сейчас происходит? Только зря обижу людей! Я лучше еще немного посижу с этим – глядишь, все и изменится». Однако, на самом деле, работает в точности противоположное: к изменениям приводит именно выражение своего внутреннего состояния, в то время как утаивание, напротив, это состояние «консервирует». Но поверить в это почти невозможно, пока не попробуешь на своем опыте.

Как бы то ни было, «стратегия партизана» помогла мне «выдерживать» шейринги и прочие ужасы тренинга и оставаться почти незатронутым всеми этими мучительными провокациями в течение аж трех блоков – а это, между прочим, целых полтора года! Потом, правда, что-то случилось, и на одном из кругов я «сорвался» и набросился с матерной руганью на одну прекрасную, очень добрую и очень духовную женщину – очень понимающую, всегда готовую помочь… В общем, такую сладкую, ненастоящую и неискреннюю, что аж до тошноты! Позже я понял, что в ее лице заботливое Существование послало мне тогда ну просто совершенное, идеально точное зеркало! Неудивительно, что в какой-то момент даже мое бесконечное (или бесконечно трусливое?) терпение просто лопнуло. Ни в чем не повинное зеркало со звоном разлетелось на множество мелких осколков, и с того момента тренинг удивительным образом принял для меня совершенно другое направление.

Возвращаясь к защитным стратегиям, отмечу, что они вообще-то чрезвычайно разнообразны. В своем стремлении нас защитить подсознание подчас бывает невероятно творческим. А я упомяну еще лишь одну из этих защитных игр – исключительно потому, что она весьма драматически повлияла на судьбу нашего московского тренинга.

Назову эту стратегию «извините, у меня дела». Это когда у человека всегда находятся уважительные причины, чтобы не участвовать в каком-нибудь особо неприятном или страшном мероприятии. Например, оказывалось, что нужно срочно уйти, чтобы согласовать с поварами обеденное меню. Или уточнить в администрации, все ли оплатили свое проживание. Или проверить, достаточно ли качественно проводится уборка в жилых корпусах. Или… – но тут моя фантазия начинает пробуксовывать, поскольку лично у меня вообще нет опыта использования этой стратегии. Но именно ее, к сожалению, широко применяла одна из основных организаторов нашего московского тренинга. Я говорю «к сожалению», потому что последствия были печальными. В конце первого модуля ведущие объявили ей, что пропусков было настолько много, что они просто не могут позволить ей продолжать совмещать обучение на тренинге с позицией организатора.

Разумеется, эта женщина чрезвычайно обиделась. Да и кто бы на ее месте не обиделся? Она ведь искренне верила, что заботится о комфорте участников, и от всей души желала, чтобы на тренинге все было как можно лучше! Разжалованная из организаторов, она с этого момента навсегда закончила свои отношения с ребалансингом. И одновременно это стало концом московского тренинга.

Позже свои услуги в качестве организатора предложила ведущим одна из участниц-киевлянок – и внезапно наш тренинг вдруг переместился на Украину.

А еще через какое-то время после окончания первого блока выяснилось, что из двадцати его участников лишь девять собираются продолжать обучение. Как мне кажется, произошло это в основном потому, что тот эмоциональный процесс, который наши учителя запустили на этом блоке, оказался чрезмерно интенсивным и жестким, и в результате для многих участников происходящее слишком далеко вышло за пределы допустимого. И за три месяца «каникул» между первым и вторым блоками некоторые просто не успели «вернуться» и восстановиться.

В подтверждение своей точки зрения могу сказать, что остальные блоки нашего тренинга проводились уже ощутимо мягче и бережнее. А все последующие тренинги по ребалансингу, в которых мне довелось участвовать уже в качестве ассистента – даже еще мягче, бережнее и уважительнее. Ведущие – они ведь тоже люди. Они тоже со временем учатся, меняются и становятся мудрее. И я считаю, что это прекрасно!

Как