Тело, энергия, эмоции. Трансформация через прикосновение - Свами Дева Зака Страница 32

Поэтому нам чаще всего приходилось рисковать, не дожидаясь наступления полной осознанности и ясности. Рисковать и выражать свою внутреннюю правду прямо из этого измененного состояния, какой бы неприглядной, стыдной, несправедливой и осуждаемой она из него ни казалась. И это тоже было весьма непросто. И этому тоже приходилось учиться. И получалось это далеко не сразу и далеко не у всех.

Разумеется, выражение правды своего эмоционального состояния на нашем тренинге всячески поддерживалось. Можно сказать, что это был один из главных – и очень эффективных – инструментов внутренней трансформации. Кто-то рисковал делать это сразу по ходу обмена сессиями – и в результате мог получиться малиновый от злости клиент и побелевший от ужаса ребалансер… Или окаменевший от шока клиент и ребалансер, рыдающий на полу рядом с массажным столом…

Впрочем, вариантов окончания сессии на самом деле было множество. Доводилось мне, например, видеть клиента, слегка позеленевшего от встречи с какой-то особо отвратительной внутренней темой, а рядом с ним – центрированного, спокойного и уверенного ребалансера… Или клиента, стоящего рядом с массажным столом и впервые в жизни ощущающего ту мощь энергии, которая, оказывается, способна протекать через его тело – в то время как его ребалансер стоял напротив и с помощью интенсивной тряски помогал себе выдерживать этот же поток… Или клиента, пребывающего в состоянии абсолютного блаженства и расслабившегося до полной невозможности шевельнуться… Да, такое тоже случалось. Наши обмены сессиями почти никогда не были скучными.

А иногда для кого-то правильнее было выразить свои эмоции не при всех, а наедине – так сказать, в частном порядке. Лично я помню как минимум два момента, когда дверь моего номера в пансионате открывали буквально ударом ноги, врываясь внутрь с воплем: «Зака, какого х..?!!» – видимо, чтобы ненароком не растерять скопившуюся энергию. И могу признаться, что в первый раз, когда это случилось на первом блоке, мне в тот момент было страшно до жути. А вот во второй раз, когда эта реприза повторилась на четвертом блоке – причем уже с другим персонажем – было уже скорее интересно. Все-таки все мы очень сильно поменялись за эту пару лет.

И кстати, выражение своих чувств и своей правды тет-а-тет могло происходить и гораздо более тихим, нежным и приятным образом. Тем более что вторая сессия ребалансинга очень активизировала на тренинге темы отношений, равно как и энергии нижних чакр…

Еще одним прекрасным местом, где можно было выразить и свои эмоции, и свое личное отношение ко всему происходящему на тренинге, была наша утренняя Динамическая медитация. Популярная в те времена фраза саньясинов Ошо: «Возьми эти чувства с собой на “Динамику”», несмотря на всю свою заезженность, похоже, все-таки действовала. Во всяком случае, по мере углубления тренинга вторая, «катарсическая», стадия явно становилась все более живой, громкой, интенсивной и, так сказать, адресной…

Но самым мощным инструментом выражения на тренинге, конечно же, были наши незабываемые «круги» – они же «шейринги». Круги происходили почти каждый день, и это было пространство, в котором каждому участнику предоставлялась возможность говорить все, что ему хотелось сказать, экспериментировать с любыми формами выражения своих эмоций и своей правды. При этом каждый мог обратиться к любому участнику группы. Впрочем, и к ведущим тоже, если хватало смелости. В общем, практически полная свобода для выплескивания своих проекций и «битья зеркал»… Запрещалось лишь физическое насилие.

Лично для меня из всего, что происходило на тренинге, эти круги были, пожалуй, наиболее жутким и пугающим процессом. Сейчас уже не припомню, чего я боялся больше: то ли стать жертвой чьей-то безбашенной эмоциональной агрессии и сгореть от стыда, когда агрессор начнет перечислять мои самые постыдные качества и отвратительные поступки, то ли решиться и самому добровольно показать окружающим, что я вовсе не такой «белый и пушистый», умный, добрый и ласковый, каким изо всех сил стараюсь казаться. Скорее всего, и то, и другое было для меня одинаково непереносимо ужасным.

Подозреваю, что участников, которые так же, как и я, очень боялись участвовать в шейрингах, было среди нас довольно много. Или это все-таки были мои проекции? Очень может быть, что каждый из нас боялся чего-то своего, не менее ужасного…

Как бы то ни было, в этой непростой атмосфере тренинга у многих участников, конечно же, активизировались самые разнообразные «программы выживания» – те привычные способы защитного поведения в стрессовых ситуациях, которые были сформированы когда-то в детстве и с тех пор автоматически включались в случае опасности. Безусловно, умение распознавать в себе эти программы тоже было важной и ценной частью нашего обучения. Но и это умение приходило к нам очень постепенно и очень не сразу.

Например, одной из типичных защитных стратегий, используемых участниками на кругах, были, например, «выступления из ума». Это когда человек, пытаясь выразить свои чувства, вместо эмоций выдавал в кругу подробнейший ментальный анализ своего состояния. Причем каким-то удивительным образом этот разговор абсолютно не резонировал ни с телом, ни с чувствами – ни у выступающего, ни, соответственно, у слушателей. В общем, получался монолог одной лишь «говорящей головы» – без эмоций и без телесной вовлеченности.

Слушать это было непереносимо скучно и долго. Однако еще скучнее и тяжелее было переводить такие вербальные потоки на английский. Тем более что даже на русском языке они часто бывали не вполне понятными.

Когда в кругу начинало происходить нечто подобное, прочие участники обычно один за другим начинали «отключаться», впадая в транс и постепенно стекая из сидячего положения в лежачее. Ведущие иногда вмешивались, но чаще терпели, видимо, давая участникам возможность получить опыт того, «как это бывает».

И если так, то они поступали совершенно правильно. Потому что, похоже, именно тогда я и начал учиться отличать разговоры, в которых у человека есть контакт со своим внутренним эмоциональным состоянием, от пустой болтовни, в которой такого контакта нет. И потому что это умение в итоге оказалось невероятно ценным для профессии ребалансера. И потому что такой способ изъясняться – это, конечно же, важный симптом разрыва между сознательным умом клиента и его ощущениями в теле… Но, боже мой, какая это была скука – переводить все эти потоки тусклой бессмыслицы!

Еще одну защитную стратегию, которую можно было наблюдать в кругу, я много позже стал называть «эмоциональной дымовой завесой». Удивительно, но в этом варианте с чувствами и эмоциями у выступающего, на первый взгляд, все было в порядке.