Вечные вопросы - Игорь Аскерович Чесебиев Страница 37

Почему капитализм (империализм) до сих пор жив?

Классики марксизма-ленинизма учили, что империализм (монополистический капитализм) — это загнивающий капитализм, его противоречия постоянно усиливаются, из-за чего происходят постоянные кризисы перепроизводства, которые решаются войнами и переделами собственности в глобальном масштабе. Эксплуатация трудящихся все время усиливается (то есть процент доходов который отбирают у трудящихся в пользу капиталистов, растет) из-за чего неминуемы социалистические революции.

Как же тогда случилось такое, что монополистический капитализм еще жив?

Во-первых, как мы сказали, даже будучи крайне притесненным, эксплуатируемый всегда имеет выбор: восстать или умереть, или, скажем восстать или перестать оставлять потомство. То, какой вариант он выберет, увы, также не предопределено природой человека: кто-то борется, кто-то сдается и вымирает.

Ответим лучше на вопрос, как так случилось, что капитализм до сих пор не довел трудящихся до выбора умереть или восстать.

Главная причина, на наш взгляд, в следующем. После второй мировой войны произошла очередная научно-техническая революция, которая повысила производительность средств производства (станков, оборудования). Связана она была, главным образом, с бурным развитием электроники, а также с изобретением способов производства полимеров, изобретением лазера, освоением ядерных технологий. Повышение производительности средств производства привело к снижению стоимости жизни трудящихся. Теперь оказалось возможным оставить прежней номинальную зарплату трудящихся, при этом напечатав новые деньги. Фактическая зарплата при этом оказалась равной или даже несколько большей прежнего уровня жизни, а вновь напечатанные деньги осели в виде прибыли в карманах капиталистов (главным образом, финансовых). Все это позволило несколько отсрочить наступление нового кризиса.

Внедрение в 1980–2020 годах интернета и компьютерных технологий, вопреки ожиданиям, на практике не дало, по видимому, существенного роста производительности, не позволив увеличить или сохранить прибыль. Посему после 2020 года капитализм снова встал перед лицом классического кризиса империализма — сохранение прибыли капитала должно привести к снижению уровня жизни трудящихся и далее либо к войне либо к революции, либо сначала к войне, потом к революции.

Обязательна ли социалистическая революция?

Конец капитализма, согласно учению Маркса-Ленина, неизбежен из-за несоответствия общественного характера производства частнособственническому характеру присвоения результатов производства. Часть произведенной стоимости постоянно извлекается в виде прибавочной стоимости капиталистами для себя, тем самым ее недополучает само производство и трудящиеся, являющиеся основной потенциальной массой потребителей производимого. Капитализм ведет в конечном итоге к обнищанию трудящихся и упадку производства.

Все это, безусловно, правильно. Но вот неизбежен ли вооруженный конфликт между капиталистами и трудящимися? Ленин и Сталин считали, что да, неизбежен, так как имеющие власть, владеющие предприятиями и землей, по доброй воле их не отдадут. Во всяком случае, большинство из них. Но что если сама жизнь постепенно подведет их к мысли о неизбежности выбора между добровольным отказом от власти и имущества и жизнью? Разве в этом случае уже добровольно отказавшиеся от власти и имущества не окажутся в большинстве?

Действительно необходимым в историческом смысле является снижение нормы прибыли до уровня нормальной зарплаты управляющего, а следовательно, прибавочной стоимости и эксплуатации до нуля при условии развития производства и совершенной конкуренции. Эту совершенную конкуренцию некому обеспечивать, кроме государства и сама эта роль государства заключается в борьбе со всякой монополией на ресурсы (землю, недра, изобретения, технологии) и финансы. И решается это окончательно только тогда, когда государство становится единственным собственником этих ресурсов.

Монополия финансов означает, что должен быть единственный банк, он должен принадлежать государству и он не должен быть коммерческим — его целью не должно быть извлечение прибыли.

Если государство устранит условия возникновения несовершенной конкуренции, общество так же целесообразно перейдет от менее эффективного способа производства к более эффективному, как оно делало это, переходя от рабовладения к феодализму и от крепостного права к его отсутствию. Но это будет еще не социализм, так как эксплуатация будет сохраняться. Возникшее состояние будет неустойчивым и либо быстро перейдет назад к монополистическому капитализму либо закончится переходом к социализму.

В России мысль о том, что крепостное право тормозит развитие страны, была очевидной многим уже в конце XVIII века, но цари сохраняли ее как плату за лояльность аристократии, шкурные интересы которой не совпадали с интересами государства. И только после поражения в Крымской войне 1853–1856 годов царь решился отменить крепостное право, возможно поняв, что если этого не сделать, то такие поражения станут правилом и в конечном итоге приведут государство к распаду.

Это наводит на мысль, что прогрессивные экономические преобразования стимулируются не только внутренней “классовой” борьбой, но и внешней конкуренцией государств. И эта конкуренция является важным фактором экономического прогресса и, как следствие, позитивных социальных преобразований в государстве.

То, что до 1861 года русские крестьяне, находясь в крепостной зависимости, все же не совершили революции, кроме всего прочего говорит и о том, что (в полном соответствии с Марксом) степень их эксплуатации была ниже, чем в начале XX века у пролетариата. Крестьяне не были доведены до предела, работали относительно умеренно по времени (по сравнению с рабочими накануне революции).

Вообще в любые времена обычный человек не склонен к бунту, если у него не забирают жизнь, здоровье, жену и детей.

Крестьяне до 1861 года и обычные люди сейчас вполне осознают несправедливость того общества, в котором живут. Но во все времена бунт возникает лишь тогда, когда людей доводят до голода, смерти, болезни. До тех пор они будут терпеть. Власть имущие современного мира в целом неплохо это осознают. Могут ли они бесконечно поддерживать это состояние «стабильности», не меняя ситуации с социальной справедливостью, но при этом не доводя народ до крайности? Время покажет.

Вообще, революционная ситуация теоретически могла бы возникать, по-видимому, в одном из двух случаев.

В первом случае — тогда, когда бо́льшая часть населения начинает жить хуже. Вторая — когда есть значительная, пусть и не бо́льшая часть населения, которой уже нечего терять, так как под угрозой оказалась жизнь и здоровье их самих или их близких.

Революционная ситуация первого типа может быть избегнута, если жизнь бо́льшей части населения ухудшается не одновременно, а частями — сначала у одной части, потом у другой, каждая из которых не составляет большинства населения. При этом между ухудшениями должны быть паузы, достаточные для того чтобы те, чьи условия жизни были ухудшены, успели привыкнуть со своим новым положением, смириться.

В этом случае