Паинька и Пай - Инга Леровая Страница 59

— Магда, как тебя угораздило? — Пай разозлился. Он сразу решил, что без Магды не обошлось, одно время он видеть ее не мог. — Переживала бы сама свою ошибку. Каялась Рексу. Лимана только-только пришла в себя. Зачем было вешать на нее свою вину? Чтобы и она спать не могла? Ты и представить себе не можешь, какой она вернулась.

— Я… Чтобы простила.

— Возвращайтесь домой, — Пай забыл про гостеприимство. И ему нужно было догнать Лимми. — Прямо сейчас. Или живите с Рексом у другого сына.

— Она ведь простит меня? — крикнула Магда вслед Паю и бессильно опустилась на пол.

Злые холодные слезы все-таки потекли по щекам и, чтобы ни с кем не встретиться, Лимми нырнула в ближайший подземный ход возле склада. Она не слышала, что Пай побежал за ней. Возмущенный рык за спиной заставил остановиться. Пай не успел, в стремительно закрывающемся ходе его долбануло по кончику хвоста. В ужасе Лимми кинулась назад, обняла Пая за шею.

— Прости, прости меня. Я не хотела. Пай, тебе больно?

Пай слизал слезы с лица Лимми и мотнул головой, приглашая на спину. Лимми залезла, хотя могла бы бежать рядом с Паем. Но силы вдруг закончились, а горькая обида нет. Лимми зарылась лицом в густую шерсть на загривке Пая и лелеяла свое горе. А ведь думала, что уже все забылось. Те ужасные вечера без Пая, без защиты. Она одна на сцене и любой жест мог спровоцировать разгоряченную толпу. Лучше бы мама не извинялась, не напоминала. И Лимми не знала бы о ее предательстве.

Ход вывел их к реке. Когда-то здесь была небольшая пристань, остались сваи, мусор да развалины сарая. Пай осмотрелся. Если восстановить пристань, то можно организовывать шикарные прогулки по реке. И сделать паромную переправу. Лимми села у самой воды на бревно, обхватила себя руками за плечи. Она думала, как поступить. Можно, конечно, соврать матери, что прощает, но тогда они с отцом останутся гостить у них. Лимми придется врать все время. Пай подошел, поднял жену с бревна.

— Знаешь, что самое обидное? — Лимми положила голову Паю на грудь. Только мужу она могла доверять, могла не бояться обмана.

— Что?

— Она это сделала ради себя, ради своего спокойствия. А говорит, что ради меня. Чтобы я была в безопасности. Пай, на мое счастье, на мои желания ей было наплевать, ведь так? — Лимми рассуждала как взрослая. — Как мне теперь жить?

— Это правда, Лим. То, что ты говоришь. Суровая и горькая правда. Моя мать тоже не сумела защитить меня от Августы, от сиротской судьбы. И поплатилась за свою слепую доверчивость. Мне жаль ее. Она дорога мне, моя мама, я всегда помогу ей. Просто я помню, что не могу на нее рассчитывать, — Пай взял Лимми за руку и повел домой. — Ты успокоишься и поймешь, как тебе быть. Я не стану советовать, прощать тебе Магду или нет. Но есть еще кое-что важное. Магда родила тебя. А ты моя жизнь. Я не буду мстить ей.

— Я ни за что так не поступлю со своим малышом, — сердито буркнула Лимми. И Пай не нашелся, что ответить.

С одной стороны, Пай понимал, что разуверившись в родном человеке, Лимми хочет заполнить пустоту, и вовсе не обязательно, что она реально готова к малышу, осознает, что это такое. Лимми сама еще малышка, давно ли кричала, что она не претендентка. Но с другой стороны, когда Лимми так сказала, у Пая защемило сердце. Он не думал о детях, да и не собирался их заводить до этого момента. Пусть однажды у него и вырвалась просьба к Беоль о детской комнате. А вдруг у них получится? Не сейчас, но года через три, почему нет?

— Пай, ты где витаешь? — Лимми дергала мужа за руку. — У нас же скоро собрание. Что мне говорить?

— Ты поймешь сама, Лимми. Ты же отраж. Как ты видишь эту проблему, так и скажи. Особый статус Заречья у нас скоро появится.

— Я хочу сказать, что отражи возвращают себе Заречье. А все, кто попытается использовать отражей в личных корыстных целях, будут выкинуты из долины.

— Отлично. Думаю, Бугор сможет организовать выкидывание.

— Денни планировал жить с Танини, но Улья воспротивилась, — мысли Лимми переключились на друзей. — И Бугор воспротивился.

— Каждый приютский мечтает, что его пара была только с ним. Поначалу и я собирался построить дом рядом с твоими родителями, но быстро понял, что не хочу делиться тобой, твоим вниманием.

— Я тоже не хочу делить тебя ни с кем, Пай.

Лимми пришла в себя, обида отступила. Надо будет спросить у Беоль, сколько сородичей он собрался призвать в ближайшее время. Около их дома топтались трое подростков. Стриженые под ноль, они смотрели исподлобья, но при этом с надеждой. Зеленые глаза были у всех, но отражем являлся только один. Теперь Пай умел с ходу определять сородичей Лимми.

— Ну вот, уже потянулись местные зеленоглазые, — усмехнулся Пай. — Сбежали, похоже из какого-то приюта.

— Я займусь ими, — из дома вышел Дэнни, за ним просочилась Танини. — Сестренка мне поможет.

Танини кивнула и, к удивлению Лимми, подростки тут же к ним бросились. Лимми не вызвала у ребят доверия? Или синяки сыграли роль, показывая, что Танини своя? На деле Лимми не отдавала себе отчета, как сильно на ней сказалось плотное общение с Паем. То, что внутри она порой не чувствовала уверенности, знал Пай, а отражи видели в ней лидера. И относились уважительно. Особенно после разбитых носов, встретившихся с кулачком Лимми. Отражи ведь не умели драться, только хныкать и убегать.

— Пойду я, пожалуй, подумаю над своим выступлением, — настроение у Лимми улучшилось, и в этот миг она поверила, что им удастся превратить Заречье в процветающий край. Пай прав, у Лимми все получится. А мама уже сама себя наказала, Лимми не будет затевать скандал и жаловаться отцу.

Собрание проходило без лишнего пафоса. Зал в Ратуше был заполнен до отказа. Перемены уже начались, по крайнем мере, часы на Ратуше показывали правильное время. Правление Заречья во главе с Лимми пригласило Совет провинций, вожаков крупных стай и значимых персон страны. Первые ряды заняли местные жители, гордо переглядывались и шутили. Отражи сели вместе, образовав островок белоснежных макушек в окружении черноволосых родственников Лимми. Рекс любовался младшей дочкой, которая стояла рядом