Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1970 год Страница 6

Но что вообще значили бы приказы, не будь в городе такого человека, как Эдуард Баум? Главный садовод города, обладатель дипломов двух академий — земледельческой и лесной, Баум переписывался с многими лесоводами и садовниками. Из Центральной России шли к Бауму семена дуба и липы, из Закарпатья — бука и граба, из Средней Азии — карагача, шелковицы...

Выживут ли? Справятся ли с жарой, засухой? Судьба могучих ^ныне деревьев, посаженных Баумом, волновала ученого так же, как волнует сегодня Евгению Александровну Романовскую, одну из создателей дендрария, судьба уже более экзотических посадок — амурского бархата, сафоры японской, уксусного дерева...

— Как жду я каждый раз цветения! — говорит Евгения Александровна. — Зацвело растение — значит есть надежда, что эксперимент сулит успех, и уже можно думать о том, что в будущем эта порода украсит улицы города. Вот, например, этот кустарник с желтыми цветами — форзиция. Хоть сейчас создавай из нее живые изгороди. Проверено — ошибки не будет. А вот уксусное дерево — смотрите, какие у него мягкие, словно молодые рога оленя, ветви с красно-коричневой бархатной шишкой на конце. Мы испытываем его на «зеленый зонт», то есть много ли оно может дать тени? Это дерево с обилием корневых отпрысков годится для укрепления песков, оврагов, эродированных почв

Ботанический сад, Алма-атинская лесная опытная станция, лесохозяйственный факультет — это научные форпосты озеленителей, которые сделали и практически для города очень много.

...Я поднимаюсь вверх по улице Красина. Запах сырой земли, горячего асфальта, молодой хвои стоит в воздухе. Посадки поднимаются террасами по проезжей еще недавно центральной части улицы, как ступени черно-зеленого каскада, — до памятника Чокану Валиханову, до самого здания Академии наук Казахской ССР, до его широко и вольно раскинувшейся колоннады. Градостроители сейчас ратуют за укрупнение кварталов, за создание «суперблоков» — слишком уж часта сетка улиц старого города-крепости, а значит, слишком много шума и машин и меньше, чем хотелось бы, зелени. Озеленители превращают некоторые проезжие улицы в бульвары, чтобы город дышал глубже, свободнее... Новая сеть бульваров вольется в зеленый организм города, разросшийся за последние десятилетия.

Озеленители создали площадь цветов, как называют ее алмаатинцы, возле памятника В. И. Ленину, разбили скверы около оперного и драматического театров, возле памятника народному герою Амангельды Иманову, заложили бульвары на проспектах Абая и Гагарина, лесопарки — возле аэропорта, на берегах искусственного озера и в западном районе; думают о реконструкции бывшего Казенного сада и рощи Баума, которая похожа на девственный лес... Сейчас общая площадь зеленых насаждений в городе исчисляется тысячами гектаров. Целый сад на каждого жителя!

Зелень — своеобразное противодействие алма-атинскому климату: она тушит жару, смягчает холод; не дает солнцу иссушать почву, освежает воздух.

Однажды, дожидаясь автобуса на Красногвардейском тракте, возле рощи Баума, я увидела, как на асфальтовой мостовой вьется; крутится воронкой одинокий песчаный смерч.

Он подхватывал веточки, листья, обрывки бумаги, поднимал их в воздух и крутил, пока не ослабел и не лег пыльной косой на мостовую. Прохожие с удивлением смотрели на этот неизвестно откуда набежавший смерч. И я смотрела вместе со всеми, потому что первый раз за все дни пребывания в Алма-Ате ощутила дуновение ветра...

Обычно в городе тихо, безветренно — не колышутся листья на деревьях, синие шлейфы выхлопных газов, не рассеиваясь, тянутся за автобусами, и женщины, не боясь за свои прически, ходят с непокрытыми головами. Город лежит, как говорят специалисты, в штилевой зоне, и главный вентилятор — это горные ночные бризы, дующие с гор. Но у этого природного вентилятора не хватает мощности, чтобы проветрить столь разросшийся город. Естественно, что поиски «форточек» смыкаются с проблемой озеленения, которая давно решается в масштабах всей Алма-Аты.

Не случайно разговор о принципах озеленения состоялся в Городском управлении архитектуры, с тем же Мендикуловым.

— Сейчас климатическая лаборатория составляет рекомендации для градостроителей. Пока что ясно, — карандаш Мендикулова отмечает на карте города меридиональные улицы, — эту планировку надо беречь: магистрали, открытые в сторону гор, — воздушные коридоры для ветров. Ясно и другое — необходимо не только сохранить, но и озеленить еще в больших масштабах поймы рек, рассекающих город. Это «легкие» Алма-Аты. Нам предстоит вырастить еще немало скверов, парков, бульваров, чтобы связать эти «легкие» со всеми зелеными оазисами в городе, с окружающей его природой. Тогда «дыхательная система» будет работать в полную силу — эффективно улавливать южные бризы и северные ветры. Да, город должен иметь единую, контактирующую с окружающей природой систему озеленения, этот принцип надо проводить в жизнь.

Мы надеемся, что с созданием Капчагайского моря и канала Чилик — Алма-Ата, северные ветры, дующие со стороны степи, придут в город обогащенные влагой, очищенные от пыли зеленой полосой канала и смогут смягчить его климат... Будет справедливо добавить, что решению проблем озеленения и чистого воздуха в городе в немалой степени поможет газ, который в скором времени придет из Узбекистана на предприятия и в дома Алма-Аты, и развитие электротранспорта, за который ратуют многие инженеры и экономисты.

4. «Идея об оздоровительном значении растительности нашла свое выражение в движении за создание зеленых зон вокруг городов».

Д. Арманд, профессор, доктор географических наук

Сель встречают как врага. Помнят: в 1963 году за несколько часов он стер с лица земли озеро Иссык. Два пояса металлических укреплений, похожих на противотанковые ежи, перекрывают долину Малой Алматинки от одной скальной стены до другой. Но это не главное препятствие, поставленное на пути селя. Главное — впереди, в горах, на высоте 2000 метров.

...Карагачи стояли строем — темные, продубленные, узловатые, опутанные нитями зеленеющих веток. Была в этих деревьях какая-то фантастичность, мудрость и сила, которые и родились, быть может, оттого, что многие годы противостояли они жаре, отдавая тень людям.

Аллеи тянулись, скрывая дома, не теряя густоты и прямизны, и я не заметила, как город перешел в пригород. Лишь виднее стал яблоневый цвет меж домиками, да приблизились почти вплотную зеленые «прилавки» с серыми вытоптанными тропинками на склонах.

С какой бы стороны ни выезжала я из города — с северной ли в степь, к аэродрому; с восточной, где город кончается улицами Клеверной, Многоводной и где на многие километры тянется парк имени А. М. Горького; с западной или с южной, как сейчас, в горы, в урочище Медео, — нигде нельзя было провести точную границу, отделяющую, так сказать, город от природы. Вероятно, оттого, что в самом городе много зелени, воды и простора. Клинья рек, прорезающие город, их садами покрытые берега, как естественные мосты, соединяют в одно целое и горы, и город, и степь... И узел этот завязывается все крепче.

Шоссе бежит по долине Малой Алматинки, вдоль реки. Бело-серые валуны устилают берега. Невольно смотришь вверх, на горы: откуда сорвались эти многотонные камни? Но тихо и светло вокруг: серо-палевый осинник, розовый вздох цветущего миндаля, выше — густо-зеленые тянь-шаньские ели.

— Я люблю осину! Живое дерево, — говорит мой спутник Аслан Шарипович Рамазанов. — Черешок тоненький, лист так и звенит...

Рамазанов редко так говорит о деревьях. Для него, начальника Управления зонами отдыха, гораздо привычнее язык точных названий — вяз мелколистный, тополь пирамидальный, лох узколистный... Рамазанов не скажет «дерево сохнет» — «дерево сухо-вершинит». Быть может, соприкосновение с природой заставляет человека быть лиричнее?

Еще до поездки, в городе, Рамазанов рассказал о будущем этой долины.

Здесь, в предгорьях Заилийского Алатау, по решению Совета Министров Казахской ССР создается Южная зона отдыха. Она расположится в междуречье Малой и Большой Алматинок и займет 30 тысяч с лишним гектаров. Цифра внушительная — особенно если представить, что этот массив станет частью зеленой зоны города. Цели организации Южной зоны благородно-практические: создать условия для культурного отдыха людей; обогатить природный ландшафт новыми лесопарками, аллеями, рощами; обогатить фауну этой зоны; леса, наиболее удаленные от города, пополнить ценными устойчивыми породами; построить комплекс пионерских лагерей, альплагеря, горнолыжную базу, санатории...

Нетрудно, пожалуй, представить, что эти Пестрые (так переводится с казахского название «Алатау») летом горы, пестрые от зарослей черемухи, рябины, груши, абрикоса, от разнотравья высокогорных пастбищ — джайляу, от водопадов и снегов, станут любимым местом отдыха многих. Оно уже любимо.