Власть. Новый социальный анализ - Бертран Рассел Страница 45

Но есть некоторые серьезные причины сомневаться в том, что демократия в ближайшем будущем сможет вернуть себе тот престиж, которым она пользовалась во второй половине XIX века. Мы говорили, что она может быть устойчивой только в том случае, если станет традиционной. Какие у нее есть шансы утвердиться и постепенно стать традицией в Восточной Европе и Азии?

На правительство всегда влияла военная техника. Во времена, когда Рим тяготел к демократии, римские армии состояли из римских граждан; тогда как их замена профессиональными армиями привела к установлению империи. Сила феодальной аристократии зависела от неприступности замков, которая была отменена появлением артиллерии. Большие и почти необученные армии Французской революции, разгромившие противостоящие им профессиональные, но небольшие армии, доказали значение воодушевленности народа собственной миссией, а потому указали на военные преимущества демократии. Сегодня из-за самолетов мы, похоже, можем вернуться к необходимости вооруженных сил, состоящих из небольшого числа людей с очень высоким уровнем подготовки. Следовательно, можно ожидать того, что форма правления в каждой стране, рискующей серьезной войной, будет такой, какую пожелают летчики, и это вряд ли будет демократия.

Но есть определенные доводы против этого заключения. Можно предположить, что США, независимо от того, будут ли они придерживаться воинственной позиции, выйдут единственными победителями из мировой войны, и вряд ли США перестанут быть демократическим государством. В значительной степени сила фашизма обусловлена его предположительными преимуществами в войне, и, если они окажутся фикцией, демократия, возможно, распространится и на Восток. На большом промежутке времени ничто не дает нации такой военной силы, как широкое распространение образования и патриотизм; и хотя сегодня патриотизм, возможно, подзуживается архаичными методами фашизма, последние, как показала долгая история религиозной сферы, в конце концов неизбежно приводят к усталости и отступничеству. В целом же военные аргументы указывают на сохранение демократии там, где она еще существует, и ее возвращение в страны, где сейчас она в упадке. Но следует допустить, что не менее возможна и противоположная альтернатива.

13

Организации и индивид

Люди считают выгодным для себя жить в сообществах, однако их желания, в отличие от пчел в улье, в основном остаются индивидуальными; а потому возникает проблема социальной жизни и необходимость правительства. С одной стороны, правительство действительно необходимо: без него на выживание могла бы надеяться лишь очень небольшая доля населения цивилизованных стран, причем в состоянии крайней нужды. Но, с другой – правительство означает неравенства во власти, тогда как люди, облаченные наибольшей властью, будут использовать ее для удовлетворения своих желаний, а не желаний обычных граждан. Следовательно, анархия и деспотизм в равной мере катастрофичны, и если люди хотят быть счастливы, то необходим некоторый компромисс.

В этой главе я хочу рассмотреть организации, занимающиеся данным индивидом, а не, наоборот, индивидов в их отношении к данной организации. Этот вопрос, конечно, существенно различается в демократических государствах и тоталитарных, поскольку в последних все такие организации, за немногими исключениями, являются подразделениями государства. Но я хочу, насколько это возможно, в этом предварительном рассмотрении опустить это различие.

Организации, как общественные, так и частные, влияют на индивида двояко. Одни созданы для того, чтобы упростить осуществление его желаний или защитить его интересы, как они ни понимались; другие – те, что призваны помешать ему попирать законные интересы других. Это различие не является вполне четким: полиция существует для того, чтобы отстаивать интересы честных людей, а также препятствовать грабителям, однако ее влияние на жизни грабителей намного более заметно, чем взаимодействие с жизнью законопослушных граждан. Я вскоре вернусь к этому различию; пока же рассмотрим наиболее важные моменты в жизни индивидов в цивилизованных обществах, в которых решающую роль играет та или иная организация.

Начнем с рождения: сегодня при родах необходимыми считаются услуги врача или акушерки, и если раньше достаточной считалась помощь какой-нибудь ничему не учившейся тетушки, то сегодня требуется определенный уровень навыков, определяемый государственным органом власти. На период младенчества и детства здоровье ребенка является в определенной мере заботой государства; объем этой заботы государства в разных странах достаточно точно отражается в уровне младенческой и детской смертности. Если родители слишком явно пренебрегают своим родительским долгом, государственное ведомство может забрать ребенка и передать его или приемным родителям, или в специальное учреждение. В возрасте пяти или шести лет ребенок попадает под опеку органов образования, и теперь он должен за несколько лет выучить те вещи, которые, по мнению правительства, должен знать всякий гражданин. К концу этого процесса большинство мнений и умственных привычек закрепляются, как правило, на всю оставшуюся жизнь.

В то же время в демократических странах ребенок попадает под влияние тех факторов, которые государством не определяются. Если родители религиозны или интересуются политикой, они научат его основам веры или партийной программы. Когда ребенок растет, он начинает все больше интересоваться организованными развлечениями, такими как кино и футбольные матчи. Если он достаточно, но не слишком, умен, на него может повлиять пресса. Если он ходит в негосударственную школу, он усваивает ту точку зрения, которая в тех или иных отношениях специфична; в Англии это обычно чувство превосходства над стадом. В то же время он впитывает моральный кодекс, присущий его возрасту, классу и нации. Моральный кодекс важен, но его трудно определить, поскольку он состоит из предписаний трех не вполне четко различенных между собой типов: во-первых, это предписания, которые следует действительно выполнять под страхом всеобщего порицания; во-вторых, те, которые нельзя нарушать открыто; в третьих же, это предписания, которые считаются советами по достижению совершенства, исполнять которые в полной мере обязаны исключительно святые. Моральные кодексы, применимые ко всему населению в целом, являются в основном, хотя и не исключительно, результатом религиозной традиции, сохраняющейся в рамках религиозных организаций, но также они могут на какое-то время пережить их распад. Существуют также профессиональные кодексы поведения, то есть вещи, которые не должен делать офицер, врач, юрист и т. д. Подобные кодексы в наше время обычно составляются профессиональными ассоциациями. Они не терпят неповиновения: хотя церковь и армия расходились в своих взглядах на дуэль, офицеры подчинялись армейскому кодексу; тайна исповеди и врачебной практики продолжает действовать даже при столкновении с законом.

Как только молодой человек или девушка начинает зарабатывать деньги, на его или ее деятельность начинают оказывать влияние разные организации. Обычно работодателем является та или иная организация; кроме того, работодатели часто объединены в федерацию. Профсоюз и государство контролируют