Жан Кокто - Священные чудовища Страница 14

Флоран. Мои планы? У Лиан есть планы, а у меня их нет. Она хочет увезти меня в Америку.

Эстер. А почему бы тебе не поехать в Америку?

Флоран. Я не поеду в Америку, то есть я отказываюсь ехать в Америку, но теперь…

Эстер. Доставь ей это удовольствие…

Флоран. Слушай, Эстер, у меня тоже был план, но теперь этот план провалился, и у меня больше нет никаких оснований молчать, Эстер… Я не очень счастлив…

Эстер. Догадываюсь.

Флоран. И так как я хорошо знаю твою душу, твое сердце, твою безграничную доброту — я мечтал… мечтал сам позвонить тебе… Найти предлог, чтобы завлечь тебя в Шату и здесь сказать тебе: «Эстер, я был дураком. Прости меня! Отправим эту девочку в Голливуд, где она будет в тысячу раз счастливее. Проведем последние годы нашей жизни вместе!»

Эстер. Только вот я влюблена.

Флоран. Да.

Эстер. И ты меня даже не спросил, в кого я влюблена?

Флоран. Да, Эстер. Я не хочу знать, честно признаюсь… Да… неизвестность еще терпима… Невыносимо знать свое несчастье в лицо… назвать это несчастье по имени…

Эстер. Но можно думать и по-другому. Бывает, что страдаешь от неопределенности, что хочется уточнить свою боль, дотронуться до нее, сказать себе: «Я заболела такого-то числа, у меня болит здесь…»

Флоран. Эстер… Он, наверное, молодой человек.

Эстер. Он молод…

Флоран. Да. Так вот… Эстер, что меня удивляет, это… почему моя ошибка не послужила тебе уроком.

Эстер. Твоя ошибка?

Флоран. Не будем играть словами. Лиан — ошибка моей жизни. И я удивляюсь, видя тебя впадающей в подобную ошибку, в такую же большую ошибку.

Эстер. Тебе понадобилось довольно много времени, чтобы понять, что Лиан — ошибка.

Флоран. Ты ошибаешься. Я знал это с первой минуты. Но наше счастье с тобой было чем-то невидимым, незримым, потому что оно было таким безоблачным. Я даже его больше не осознавал. Я погрузился в него. Эта маленькая сумасшедшая внесла в мою жизнь четкость несчастного случая, приключения, нечто новое, конкретное, а ты меня толкала к ней, подогревала, ты упорно провоцировала несчастье…

Эстер. Самый верный мужчина тоже может заболеть, как собака чумкой. Лживый рассказ Лиан, ее ложь тогда, у меня в уборной, открыла мне глаза. В одно мгновение я поняла, что нам угрожает и что это неизбежно. И тогда я сказала себе: пусть этот кризис свершится. Я предпочла быстро спровоцировать этот приступ, перестрадать его, а потом воспользоваться твоим выздоровлением.

Флоран. А теперь ты сама хочешь пережить подобный кризис…

Эстер. Есть собаки, у которых не бывает этой болезни. Возможно, я не породистая собака.

Флоран. Если ты не породистая, то кого же тогда можно назвать породистым?

Эстер. Рашель и Режан были бродячими собаками.

Флоран. А этот молодой человек… Тебя любит?

Эстер. Имею слабость верить в это.

Флоран. Когда я думаю о том, как мы были счастливы, думаю о том, что мы выиграли самый большой выигрыш… и что мы позволили привычке усыпить себя, привычке, которая, как школьная резинка, стирает все. Нужно было каждую минуту говорить себе: «Какое счастье… Какое счастье… Какое счастье! Эстер любит Флорана, Флоран любит Эстер… Публика любит их обоих… Это же чудо!» Но оказалось, что, когда чудо длится слишком долго, оно перестает быть чудом… Если чудо длится, глупый человек перестает им восхищаться и начинает считать, что это вполне нормально. Но как моя эскапада не открыла тебе глаза? Не прояснила тебе все? Неужели ты не поняла, что у этого приключения нет будущего или же есть самое плачевное будущее, полное разочарования и…

Эстер. Возможно, что твои слова открывают мне глаза… что они мне их уже открыли.

Флоран. И, несмотря на это, ты тоже хочешь пережить свой кризис. Ты хочешь последовать моему примеру, потерять время и причинить горе.

Эстер. Если бы мы думали о горе других…

Флоран. Это легкий триумф, Эстер. Твое увлечение будет таким же коротким, как мое. Это как туннель. Дай мне возможность ждать тебя на другом конце.

Эстер. Флоран, я уже тебе говорила, я боюсь, что мой кризис не является просто кризисом и что он будет долгим, очень, очень долгим… бесконечным.

Флоран. Это невозможно… Я не узнаю тебя…

Эстер. Тем лучше, Флоран. Значит, ты меня снова видишь. Ты так привык ко мне, что уже давно не видишь меня. Я изменила своим привычкам, ты изменил своим, и ты меня увидел.

Флоран. Я отдал бы все на свете, только чтобы ты не исчезала… Все на свете, чтобы видеть тебя всегда.

Эстер. Я знаю одно средство.

Флоран. Эстер!.. Какое?

Эстер. Волшебное средство. Я не шучу.

Флоран. Скажи его, скорей скажи!

Эстер. Оно очень простое, это средство, простое, как чудо.

Флоран. Я готов на любое испытание.

Эстер. Закрой глаза и спроси меня: «Кто тот человек, которого ты любишь?»

Флоран. Эстер… Эстер…

Эстер. Ну же… спрашивай!

Флоран. (с закрытыми глазами) Эстер, кто тот человек, которого ты любишь?

Эстер. (тихонько смеясь) Но это же ты, дурачок, ты!

Флоран. Повтори!..

Эстер. Я люблю тебя. Счастье — это долготерпение. Раньше я тебя плохо любила, я тебя приукрашивала в самом худшем смысле этого слова. Я любила тебя отретушированного, как фотографию.

Флоран. Это несправедливо! Я не заслуживаю такого счастья. Я заслужил, чтобы…

Эстер. Ты был так же смешон, поверив, что это кто-то другой, как я сама была смешна, поверив этой девчонке в тот первый вечер.

Флоран. Эстер, я организую поездку Лиан в Голливуд, организую бешеную рекламу, я уйду из «Комеди Франсэз», и мы станем играть вместе…

Эстер. Нет, этого не будет. (Подражая ему, как в первом акте.) Тебя заносит… заносит… Оставайся на своем месте, а я на своем. После смерти мы попросим Шекспира написать для нас пьесу, и мы сыграем ее вместе.

Флоран. Наверное, я все это вижу во сне.

Эстер. Нет. Ты спал. Теперь ты просыпаешься.

Флоран. А Лиан? Как ей сказать? Она такая дикая.

Эстер. Предоставь это мне.

Флоран. Тебе? Но я тебя знаю, и…

Эстер. Я не причиню зла даже мухе, а она не муха… Твоя жизнь поставлена на карту…

Дверь на площадке открывается, появляется Лиан.

Те же, Лиан.

Лиан. Ну как?

Эстер. Я преуспела. Вы едете в Голливуд.

Лиан. (обезумев от радости) Не может быть!

Эстер. (твердо) Вы поедете, дорогая Лиан, но вы поедете одна.

Лиан. Что вы сказали? (Она уже спустилась с лестницы и, услышав это, застыла от удивления.)

Эстер. Я сказала, что Флоран согласен отправить вас в Голливуд, а сам остается здесь. Он остается со мной. Он женится на собственной жене. Мы слишком стары, чтобы открывать Америку.

Лиан. Флоран, это правда?

Флоран. Да, правда. Произошло недоразумение. Это твое тщеславие и мое жили вместе. А не мы с тобой. Не волнуйся, я организую твое путешествие.

Лиан. (к Эстер) А я считала вас честной.

Эстер. Я многому научилась.

Лиан. (бежит к лестнице, но на первой ступеньке резко оборачивается и дальше поднимается спиной, продолжая говорить) Прекрасно! Лучшее решение! Никакое другое не могло подойти мне больше. Желаю вам успехов. Актеришка вернулся к актерке. Тенор и примадонна. Вполне логично. Наконец-то я могу вздохнуть свободно. Кончайте вашу жизнь в Шату. В Европе можно задохнуться. Мне нужны новизна, пространство, воздух, солнце…

Эстер. Прожекторы…

Лиан. Дерьмо! (Исчезает, сильно хлопая дверью.)

Эстер, Флоран.

Эстер. Ну что же, если это стиль Голливуда, то я поздравляю тебя с тем, что ты туда не едешь.

Флоран. Оставь ее. Пусть уезжает. Это ты, снова ты, ты! Я тебя вернул. (Прижимает ее к себе.) А этот нож, гадкий нож исчез совсем?

Эстер. Есть люди, которые живут с пулей в сердце. Этот гадкий нож все еще здесь, мой дорогой. Он существует, но он окостенел за это долгое время. Он стал частью меня самой. Я его почти не чувствую. Знаешь, это почти приятно. Раньше я никогда не вспоминала, что у меня есть сердце. Я считала вполне естественным иметь сердце и не думать о нем. Благодаря этому ножу я вспоминаю о нем.