Александр Беляев - Когда погаснет свет Страница 19

ПЕРВЫЙ. Но разве вы еще не убиты, синьор?

ВТОРОЙ. Вы не покойник по крайней мере?

ПАРКЕР. Увы, пока еще нет. Очень хочу им быть, да сил не хватает… Может быть, вы поможете мне?

Бродяги с недоумением переглядываются и подходят ближе.

ПЕРВЫЙ. Убивают на бойне, отправляйтесь туда. Мы этим делом не занимаемся.

ВТОРОЙ. Если вы не мертвец, то отчего же вы прикидываетесь привидением?

ПАРКЕР. Это… такая болезнь.

ПЕРВЫЙ. Болезнь? Вот так болезнь!

Бродяги уже смело подходят к Джону и с любопытством осматривают его, тыча пальцами и задавая вопросы.

ПЕРВЫЙ БРОДЯГА. А это что же такое, черненькое, вроде косточки?

ПАРКЕР. Косточка и есть. От сливы… другой не видно? Там другая должна быть. Мне самому плохо видно.

ВТОРОЙ. Есть и другая. Другая пониже. В кишках уже. Вот тут. (Тычет пальцем пониже желудка.)

ПАРКЕР. В аппендикс не попала?

ВТОРОЙ. Че-го-о? Ку-у-да?

ПАРКЕР. Не здесь?

ПЕРВЫЙ. Нет, выше. Вот, вот где она.

ВТОРОЙ. А это еще что такое кругленькое?

ПАРКЕР. Часы.

ВТОРОЙ. И еще кругляшки поменьше. Похожи на монеты. Ну да, монеты в кошельке. Давай мы их пересчитаем!

Бродяги быстро вынимают часы, кошелек, бумажник. Осматривают.

ПЕРВЫЙ БРОДЯГА. Не светятся. (Второму.) Как ты думаешь, Николо? С таким пугалом можно хорошие дела делать? Всякая баба, да и не только баба, как увидит такого в темном переулке, так непременно в обморок хлопнется. Тут их и обирай без хлопот. Хочешь работать с нами, синьор?

ПАРКЕР. Я хочу умереть.

ПЕРВЫЙ. Твоя воля. Принуждать не будем. Но если ты собираешься помирать, оставь нам по крайней мере наследство. Костюмчик на тебе отличный! Да и башмаки хоть на бал. Зачем тебе их в могилу тащить? Для земли наши лохмотья хороши будут. Ты, Николо, как будто одного с ним роста, да и дыр в твоем платье больше, чем материалу. Снимайте живо!

Джон и бродяга Николо начинают раздеваться.

Джон в лохмотьях, бродяга с удовольствием рассматривает на себе костюм Паркера.

ПАРКЕР. Я вам отдал часы, деньги, костюм, все, что имел… Не могли бы вы мне за это дать кусочек хлеба?

Бродяги громко хохочут.

ПЕРВЫЙ. Зачем же тебе хлеб? То помирать собирался, то хлеба просишь.

ПАРКЕР. Да, но сейчас мне есть хочется больше, чем умереть.

ВТОРОЙ. Ну что же. Мы понимаем, поделились бы охотно, да у самих со вчерашнего дня куска не было. Вот продадим завтра костюм, башмаки твои, коли сам не догадался, купим хлеба, тогда, пожалуйста, угощайся. А сейчас разве что какой ротозей в деревне приготовил нам ужин. Стянем и покушаем. Жить-то надо! Право, пойдем с нами.

ПАРКЕР. Нет, я уж один. Может быть, подадут кусочек, если попросить…

ПЕРВЫЙ. Подставляй карман шире!

ВТОРОЙ. Ну, иди, пока еще в деревне не все уснули, а нам рано.

Деревня. Кое-где в избах светятся огни.

ПАРКЕР (возле окна). Можно у вас попросить кусочек хлебца?

ГОЛОС ИЗ ОКНА. Много вас тут шляется, не напасешься. Проваливай, пока…

Из дома слышится женский крик.

Джон быстро отходит от окна и идет по деревенской улице. Навстречу ему, поддерживая друг друга, плетутся два пьяных крестьянина. Увидав светящегося Паркера, они кричат от ужаса. Один из них падает, увлекая за собой другого.

– Караул!

Открываются окна и двери. Из домов выбегают вооруженные чем попало крестьяне. Увидав светящегося Паркера, они кричат:

– Привидение!

– Оборотень!

– Бей его!

Крестьяне гонятся за Паркером. Паркер быстро убегает.

Поле. Паркер бежит, преследуемый большой толпой крестьян. Погоня длится долго, но постепенно толпа тает, преследователи один за другим отстают ворча:

– Разве такого догонишь?

– Оборотень и есть оборотень, черту брат!

– Летит, как по воздуху…

Поле. Только три молодых парня продолжают погоню. Но наконец и они отстают. Один из них падает в полном изнеможении.

– Загнал, проклятый!

Паркер один бежит по дороге. По сторонам дачи. Вдали виднеется вокзал.

Паркер бежит по шпалам. Светает.

Паркер бежит по шпалам. Вдали виднеется город.

Кабинет Сантано. Сантано и Грин. Сантано расхаживает по кабинету в сильнейшем возбуждении.

ГРИН. Возмутительно! Кто бы мог ожидать от него? Надо его хорошенько пробрать!

САНТАНО. Пробрать? Да я расцеловал бы его, только бы он вернулся.

ГРИН. Ты разослал людей на поиски?

САНТАНО. Двадцать детективов – и вся труппа. Найти найдут. Такой не скроется. Где-нибудь да засветится… Только бы он вернулся!

ГРИН. Уж я его!

Вбегает Паркер в лохмотьях.

ПАРКЕР. Доброе утро! Ради бога, дайте чего-нибудь поесть!

Сантано и Грин делают грозные лица.

САНТАНО (сердито). Вы где пропадали? (Но тут же не выдерживает, бросается к Паркеру, почти обнимает его и тянет к столу, где стоит утренний завтрак.) И в таком виде! Что с вами было?

ПАРКЕР. Все расскажу… Только немножко поем.

САНТАНО. Ну, ну, ешьте, пейте, блудный сын! (К Грин.) Принеси еще бутылку вина…

Затемнение.

Паркер, уже переодетый, сидит и рассказывает. Сантано внимательно слушает его.

ПАРКЕР. Я добежал пешком и не чувствую никакой усталости.

САНТАНО (вскакивает и потирает руки). Великолепно! Я как-то не подумал об этом. На вашей неутомимости тоже можно нажить деньги. Вы победите мировых бегунов. Или устроить конкурс, кто дольше протанцует. Вы, конечно, перетанцуете всех. С кладбищем тоже хорошо вышло. Я только думал о пьесе с участием светящегося мертвеца. Вы любите ее. Она любит вас. Но у вас есть соперник. Он убивает вас. Вас хоронят. Она тайно приходит ночами на вашу могилу. Он ревнует ее к вам, мертвому. Подстерегает. Хочет убить. «Умри, несчастная!» Но в это время вы поднимаетесь из могилы. Она и он падают бездыханные от ужаса. Вы исполняете «Танец мертвеца». Это должно иметь сумасшедший успех. Деньги! Деньги! Потекут к нам рекой!

Большая сцена.

Мягкий занавес закрыт. Зажжены софиты.

Паркер в белом балахоне раскланивается перед публикой.

Зрительный зал переполнен.

Овации.

Когда шум оваций несколько стихает, в зале слышится чей-то тревожный голос:

– Женщина в обмороке!

Двое слуг проходят между задними рядами и выносят женщину.

Комната за сценой.

На диване лежит Мэг. Глаза ее закрыты.

Возле нее доктор и двое слуг, которые принесли ее. Доктор щупает пульс.

ДОКТОР. Каждый день несколько обмороков. Дайте нашатырного спирту! (Ощупывает желудок Мэг.) Да у нее желудок совершенно пустой. Очевидно, с нею произошел обморок от голода. Дайте скорее стакан горячего вина!

Слуги подают: один – нашатырный спирт, другой – стакан красного вина. Доктор берет вино и наклоняется над Мэг. В комнату заглядывает Паркер, видит Мэг и бросается к ней.

ПАРКЕР. Мэг! Моя Мэг! Мэгги… (В стремительном движении он толкает врача. Красное вино проливается на грудь Мэг.) Боже мой, кровь? Она умерла?

ДОКТОР. Это вино. Она жива. Видите, уже открывает глаза.

ПАРКЕР (обнимает Мэг, целует). Мэг, моя Мэг! Ты пришла ко мне… Вернулась…

МЭГ (улыбаясь, говорит слабым голосом). Да, Джон, я вернулась…

ПАРКЕР. Но что с тобой, Мэг? Куда ты исчезла?

МЭГ. Я осталась без работы. Ты не пришел ко мне, и я уехала к сестре… Потом узнала, что ты выступаешь на сцене, и решила вернуться к тебе.

ПАРКЕР. Дорогая моя! Теперь мы…

Звонок. Вбегает Сантано.

САНТАНО. Где же вы, Паркер? Все уже на местах. Ложитесь скорее в могилу!

ПАРКЕР. В могилу? Сейчас? Когда со мной моя Мэг? Позвольте мне сегодня не выступать.

САНТАНО. Да вы с ума сошли? Все билеты проданы. Сорвать сбор? Без разговоров!

ПАРКЕР (вздохнув). Хорошо. Но ты, Мэг, уж не смотри на мое выступление. Подожди здесь. Отдохни. Мэг, милая моя! Ведь теперь ты моя? Совсем моя?

МЭГ. Да, Джон, твоя.

САНТАНО. Да идите же наконец!

Паркер крепко целует Мэг и выбегает.

Полуосвещенная сцена изображает кладбище. Открытая могила.

Паркер быстро ложится в могилу.

Театральные рабочие накрывают его плитой из папье-маше.

Паркер в могиле. Он приплясывает и повторяет:

– Мэг! Моя Мэг! Теперь уж моя, совсем моя!

Сцена на кладбище.

Женщина в черном костюме склоняется над могилой. Из кустов выскакивает мужчина с кинжалом в руке, бросается на женщину с криком:

– Умри, несчастная!

Могильная плита отбрасывается.

Из могилы выходит Паркер и становится между мужчиной и женщиной.

Те беззвучно падают.