Сергей Щавелев - Наивинный. Драма в двух действиях Страница 2

Затемнение.

КАРТИНА ВТОРАЯ

Дачный участок, день. Антон сидит в беседке. На плетёном столе играет магнитофон. На крыльцо дачи выходит бабушка, Ирина Александровна.

Ирина Александровна. Антоша, забыла тебе сказать. Вчера звонил Аркадий, он приедет сегодня электричкой на десять пятнадцать. Сходи, пожалуйста, на станцию, встреть его. А то он, наверное, забыл, как к нам идти.

Антон. Хорошо.

Появляется Аркадий – модно одетый молодой человек, в руках – большой полиэтиленовый пакет с иностранным логотипом и букет цветов.

Аркадий. А меня встречать не надо, вот он я! Здрасьте, тётя Ира! Привет, Энтони!

Ирина Александровна (радостно). Аркаша, как же ты умудрился раньше приехать и нас найти? Неужто не забыл за столько лет?

Спускается с крыльца, идёт навстречу Аркадию. Антон встаёт, выключает магнитофон, тоже подходит к Аркадию.

Аркадий. Представляете, совершенно случайно! (Обнимает Ирину Александровну, они целуются. Пожимает руку Антону.) Управился с делами пораньше, приехал на вокзал, а тут как раз подходящая электричка! Доехал до Приварино, а на въезде в посёлок, оказывается, висит план участков. Номер дачи-то я знаю… (Протягивает букет Ирине Александровне.) Это вам!

Ирина Александровна (принимая букет). Спасибо, спасибо огромное! Ты мне сейчас всё расскажешь и о маме, и о папе, и вообще, как вы там живёте. Я ведь их лет пять не видела! Только сначала я накормлю тебя завтраком.

Аркадий (прикладывает руку к груди). Тётя Ира, не поверите ли – абсолютно сыт. На вокзале такая отличная блинная, чуть не объелся!

Ирина Александровна. Мальчик, да ты нашёл, где завтракать! Разве можно в привокзальных кафе питаться? Они и посуду плохо моют, и готовят на старом масле.

Аркадий (делая вид, что прислушивается к своим ощущениям). Пока жаловаться не на что!

Ирина Александровна. Ну, тогда я тебя угощу кофе. Или предпочитаешь чай?

Аркадий. Если можно, кофе.

Ирина Александровна. Конечно, можно! Я скоро! (Уходит в дом.)

Аркадий (Антону). Ну, племяш двоюродный, не спрашиваю, как учишься и куда собираешься поступать после школы. Сам ненавидел в твоём возрасте эти вопросы. А знаешь, почему?

Антон. Потому что их задают все, кто старше тебя хотя бы на пять лет.

Аркадий. Это так, но есть и ещё одна причина. Потому что тебя в данный момент волнует совершенно другое. Угадал?

Антон. Ещё как угадал, дядя Аркадий!

Аркадий. Да зови меня просто Аркадием, без всяких дядей. Я тут тебе привёз кое-что…

Антон и Аркадий заходят в беседку. Аркадий кладёт пакет на стол, извлекает из него небольшую коробку, на которой нарисована магнитола, протягивает коробку Антону.

Аркадий. Держи!

Антон (потрясённый). Это… это что, мне?!

Аркадий. Нет, дяде Ване. Тебе, конечно!

Антон восхищённо разглядывает коробку, потом с жаром жмёт руку Аркадию.

Антон. Ух, спасибо, дя… Аркадий, офигительное спасибо!

Аркадий. У тебя, правда, магнитофон-то есть…

Антон. А, советский.

Аркадий. Теперь сможешь переписывать с кассеты на кассету. Давай включим, батарейки нужны обычные, большие круглые.

Антон. Да здесь есть розетка.

Антон достаёт из коробки магнитолу, вынимает из старого магнитофона кассету, вставляет в магнитолу, подключает магнитолу к розетке, запускает. Звучит музыка.

Антон. Да, классно звучит! Спасибо ещё раз преогромнейшее!

Аркадий. Не за что.

Аркадий. Ну, а теперь рассказывай (Усмехается.) Как дела на любовном фронте?

Антон (смущаясь). Да ну…

Аркадий. Как её зовут?

Антон. Марина. Хочешь, фотографию покажу?

Аркадий. Давай.

Антон достаёт из кармана небольшую фотографию, протягивает её Аркадию. Тот разглядывает фотографию.

Аркадий. Симпатичная. Загадочная какая-то. Ну, и как у тебя с ней?

Антон. Никак.

Аркадий. А что так? Взаимностью не ответила?

Антон. Да. Правда, я ей о своём отношении не говорил…

Аркадий. Ну ты даёшь, старик! Не говорил он! По-твоему, девушка должна сама догадаться, что она тебе нравится? Она у тебя, случайно, не телепат?

Антон. Но она же видит, как я к ней отношусь!..

Аркадий. Ничего она не видит! Ничего она тебе не обязана видеть! Нравится девушка – так ей об этом и скажи, в открытую. А то изведёшься от догадок, недомолвок. И её изведешь. Войди в её положение. С одной стороны, ты явно проявляешь к ней симпатию. С другой стороны, молчишь, как пень. И что же ей делать? Ждать, пока родишь нужные слова?

Антон. Я как раз и собирался так сделать, а потом подумал: чего я буду навязываться!

Аркадий. Это – не навязывание. Это – обычное выяснение взаимных отношений. Вот если она тебя отошьёт, а ты и после этого будешь её преследовать – тогда да, это будет самое настоящее навязывание. Эх, учиться тебе ещё и учиться! Не обижайся, конечно.

Антон. Да я и не обижаюсь. Просто немного обидно…

Оба усмехаются.

Аркадий. Скаламбурил, бывает. Так чего же тебе обидно?

Антон. У меня такое чувство, что бабы меня не воспринимают всерьёз. Словно я для них ещё маленький.

Аркадий. Ты имеешь в виду своих одноклассниц?

Антон. Да.

Аркадий. Всё правильно. Дело в том, что девочки взрослеют раньше мальчишек. Психологически, так сказать. Пару веков назад их в пятнадцать лет уже замуж выдавали! Поэтому вы для них ещё маленькие.

Антон. То-то я смотрю – они всё к десятиклассникам да к студентам липнут!

Аркадий. Именно. Это, конечно, с возрастом пройдёт. Вот будет вам по двадцать – двадцать два, перестанете обращать внимание на разницу в возрасте, что вы, что девицы. Но пока, увы, всё есть, как есть.

Антон. Но почему к некоторым другим одноклассникам отношение у девок другое? По крайней мере, их в открытую не считают маленькими!

Аркадий. Это кого же не считают маленькими?

Антон. Да ты их всё равно не знаешь… Серёга, например.

Аркадий. Я о нём слышал от твоей бабушки. Это юный пловец, что ли?

Антон. Он самый. Он уже мастер спорта среди юниоров!

Аркадий. Ну вот, ты сам и ответил на свой вопрос. Мы с тобой установили, что твои сверстницы – это уже практически взрослые девушки, так?

Антон. Так.

Аркадий. И они уже приучаются смотреть на представителей противоположного пола, оценивая их личностный потенциал. Этот твой Серёга уже чего-то добился. Сам, понимаешь? Значит, он потенциально может быть хорошей, надёжной опорой в жизни.

Антон. Да с Серёгой-то понятно, но вот другие ничего выдающегося из себя не представляют, и всё-таки вызывают интерес…

Аркадий. Другие, мой дорогой, достаточно приземлённые и практичные. А вот ты, насколько я тебя знаю… только не обижайся… ты, на мой взгляд, излишне романтичен. Вот скажи, что ты сейчас читаешь?

Антон. «Машину пространства» Кристофера Приста.

Аркадий. А, знаю, читал. Это что-то вроде фанфика по Герберту Уэллсу.

Антон. Чего-чего?

Аркадий. Так на Западе называют произведение по мотивам другого, очень популярного. А на любовную тему что-нибудь читал?

Антон. Так… «Белую перчатку» Майна Рида.

Аркадий. Этот роман, Энтони, впору читать десятилетним мечтательным девочкам, а не пятнадцатилетнему мужику.

Антон. Да я же его не в первый раз читаю, просто вдруг захотелось перечитать.

Аркадий. Раз захотелось – значит, тебя что-то очень сильно притягивает в данном произведении. Я помню «Белую перчатку» – сплошные сантименты с приключениями. Почитал бы лучше «Американскую трагедию» Драйзера. Это именно то, что тебе в данный момент необходимо, чтобы многое понять.

Антон. Я фильм смотрел.

Аркадий. Фильм хороший, но книга лучше. Глубже.

Антон. Я ещё Мопассана читал.

Аркадий. Что именно?

Антон. «Жизнь».

Аркадий. А вот это, может быть, и рановато. Не потому, что там описываются интимные отношения. Просто ты пока в полной мере не сможешь оценить мотивы и поступки героев. Жизненного опыта у тебя не хватает.