Фридрих Горенштейн - На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного Страница 52

Сафоний (берет рукопись, читает торжественно). Летописный свод от сотворения мира до царствования благоверного царя Ивана Васильевича Всея Руси.

Иван. Указать надобно, что весь Лицевой свод писать должно быть четкими рисованными буквами полууставом и украшену цветными миниатюрами художников естественными. Сколько всего намечено миниатюр?

Алампий. Государь милостивый, всего шестнадцать тысяч рисунков.

Иван. Пересказ Ветхого Завета и Нового Завета, заполненный византийскими хрониками и иными переводами, писать полууставом. А рассказы русской истории – крупным уставом, торжественным, строгим почерком.

Царевич Иван. Что в летописи главное?

Сафоний. Государь царевич, главное в летописи – присоединение к Москве удельных княжеств и всяческое прославление государя нашего Ивана Васильевича.

Иван. Прежде всего прославление надобно военное.

Сафоний. В Лицевом своде прежде всего житие твое, государя Ивана Васильевича, о чудесном рождении после пеших шествий по далечным пустыням князя великого Василия Третьего и княгини Елены Глинской. Когда Бог не дал погибнуть без пастыря не то что единым русским странам от Киева до Москвы, но всему православию даровал родити наследника, тебя, Ивана Васильевича, царя-государя.

Иван. Без летописи старых лет не можно делать летопись и новых лет. Одно главное событие новых лет писать надобно да повествование через описание трудного сиротства, детства моего государева к триумфу моему – венчанию на царство. Также казанское или ливонское взятия, освященные чудесами, предсказывающими победу, которая предопределена сошествием небесных сил. Да все, чтоб в точности было подтверждено всесторонне. Потому велел доставить посольские сказки, родословные, никоновскую летопись для сличения, да пометить заранее места в тексте, где миниатюры новые поместить. Чтоб отмечены были каплями воска. Переписчику оставить место.

Годунов. Государь, в ящике двести двадцать четыре списка. Что писать в летописец? Лета новы прибраны от лета до лета.

Иван (листает списки). Нужна точность и полнота. Я уже кое-что прежнее проглядел, что ты мне, Годунов, привез. Просмотрено мною, где краска значительна, где коротка. Иной раз, милые мои, потребно исправить одну строку али имя, а иной раз и букву. Буквы, которые я назначил для исправления, отмечены точкою, также «козы» подле строчки. Глас – пометки на полях, меж строк. (Листает бумаги.) Есть многочисленные недописи в двух составленных буквах «ы» и «оу»: «Вечеславоу с помочь»… «идоши стрельцы и с товары». А тут что за слово, не пойму: землеземлеседцы. (Листает.) А то вот: «сказазеть», не могу прочесть, видно писец оторвал руку от строки, да забыл, что прежде писано, писал иное. Кто то писал?

Сафоний. Писцы Леонид и Иосиф, владычины ребята, митрополичьи.

Иван. Выпороть их на торгу кнутом. (Листает рукопись.) Путают «юс» большой и «юс» малый, буквы «е» и «о», «кровичи» пишут, надо «кривичи». Аскород и Дар, надобно Аскольд. «Виде же Святополк побежде в ляхи». Надобно «побеже». (Листает рукопись.) Да много того прочего. (Листает.) Глянул: уж в древней Истории дальнего моего предка римского, от которого происхожу, в Иудейской войне Флавиевой писано: «не пропустил бы Еуспасиана на Галилю», надобно «на Галилею». Али говорится, что Еуспасиан берет приступом Ерусалим, устроивши жлада, да биши не пакостили им из града. Надобно «устроивши желова» – то вид военного строя черепахой, «желов» по-древнему – черепаха. Милые мои, что потомки про нас мыслить будут при таких летописях. Поглядите древние рукописи на обычном пергаменте, не на французской бумаге. Писание торжественно, крупным уставом, строгим почерком, буквы уставные без наклона. Начертание у них математическое, промежутков между словами нет. Заглавие букв и заставки яркие и по сей день. Я смотрю на раскраску: блекло, иную надобно заново. Художник, сказано ведь, до раскраски смотреть государю.

Алампий. Государь милостивый, такое прежде делалось, до меня. Ныне лишь кое-где раскрашено, рисунки слегка намечены свинцовым карандашом али оставлены пустые места под текстом.

Иван (листает). Сам ты рисуешь али с кем еще?

Авлампий. Рисунки сделаны одной моей рукой. А уж товарищи обводят.

Иван. Годунов, вставки и меты, которые надобно править, помечены сим знаком.

Годунов. Государь, писцы да художники к иным знакам привыкши. Однако сделаем, как велишь.

Иван. Мой знак напоминает царскую державу, кружок с крестом наверху. Ибо что писано и разрисовано, то в истории Российской останется. Милые мои, мыслите, во времена Ветхого Завета не было в мире и иных деяний? Осталось же, что писано. Что не писано, то пропало. Кто пишет историю, тот Историю сотворяет.

Сафоний. Государь милостивый, прежде Адашев летопись делал, то писалось много ложного, для выгод иных.

Иван. Вижу, что много неправды в царской летописи. (Листает.) Тут мной помечено «много неправды»: крещение отца моего, великого князя Василия Третьего, да прочее об отце моем неправда также. Написано, будто он захватил престол, устранил брата своего, князя Дмитрия. С листа 228 закрашивать черные фигуры изменников, врагов державы, Курбского, Воротынского, Басманова, посольского дьяка Висковатого да прочих по списку.

Сафоний. Исполним, государь. В казни двоюродного брата твоего Владимира Старицкого за измены изображать ли тебя государя?

Иван. Басмановы, злоупотребляя опричниной, с посольским дьяком Висковатовым казнили его, Владимира Старицкого с женой и с младшей дочерью без моего государева веления. Во дворе Басманова показать тын огорожен. Меня же, государя, показать восседающим на престоле да повелевающим отвести Басманова в тюрьму. Ибо государь есть повелитель, отдающий на расправу руководителя опричнины, восхитившего власть наслаждения ради мирского. Тот, кто обязан был царя защищать, меня же, царя, предал совместно с иными изменниками. Измены с малолетства моего. Государя продавали издавна. То междоусобные брани при малолетстве, то тайные заговоры. То же при московском пожаре было. Показать боярский совет, попущением которого сделано убийство дяди моего, князя Юрия Глинского.

Сафоний. Тот боярский совет изображен, да приход возбужденной толпы, требующей цареубийства, в Воробьево.

Иван. Приход толпы в Воробьево закрасить белилами. Прямо показать, что государь повелел тех людей поймать и казнить. Особо же многие изменения надобны в описании моей болезни, чтоб показать мою правоту в борьбе с боярами, боярское иудино противостояние. Сравнить их, бояр, с Иудою. Так же наслаждения ради православное христианство и своих государей предали. Старицкого хотели царем поставить. (Гневно ходит.) Из старой летописи взять отчет о заговоре Старицких с боярами в годы собацкой избранной рады: с Адашевым, Курским, Сильвестром да прочими. А князю Владимиру Старицкому почему было быти на государстве? Он от четвертого удельного родился. Что его достоинство государству? Которое его поколение разве выше моего, меня и сынов моих, царевичей? Он, Старицкий, по глупости согласился с боярами в заговор войти, да мать его, старица Евдокия, его поощряла. Бояре измены бы ему делали еще больше за его дерзость против меня, не получил бы он от бояр поощрения. Я же такие досады стерпеть не мог, за себя встал да за Русь. Иное дело, не я велел князя Владимира с его женой и дочерью пятилетней опоить ядом, а мать его извести угаром, как ехала она на судне по Шексне. То всем ведомо. То Басманов с Висковатовым сделали, которые желали вовсе нашу семью – потомков Калиты – от власти извести да Шуйских посадить. Я ж по-христиански мыслил: спор в царской семье должен быть улажен семейными средствами.

Сафоний. Государь, не лучше ли вовсе по твоему указу уничтожить листы с казнью Владимира Старицкого?

Иван. Листы оставь, перебелить, как я сказал. Династические претензии брата моего Владимира опасны были. Однако он слишком был бездеятелен и недалек, чтоб завоевать поддержку среди дворянства, а среди знати у него было много недоброжелателей. Главные же – князья Суздальские-Шуйские. Они повинны в смерти дяди моего, отца Владимира, Андрея Старицкого и в расхищении его имущества. Приписывают же то матери моей, княгине Елене Глинской.

Сафоний. Распоряжением Адашева вписано ложно. При Адашеве писалось безмятежно, будто не было измен.

Иван. Не было измен? (Гневно ходит.) Забыв наши благодеяния и, более того, души свои, и то, что целовали крест нашему отцу и нам не искать себе государя кроме наших детей, для мятежных своих вольностей решили посадить на престол нашего дальнего родственника князя Владимира, чтоб затем свергнуть его и самим иметь власть. А детей наших, и прежде прочего первенца нашего младенца, данного нам от Бога, хотели погубить, подобно Ироду. И как бы им не погубить, когда бы воцарили князя Владимира во всем им послушного? Сафоний, надобно переделать прежний летописный рассказ, написанный при собаке Адашеве.