Моше и его тень. Пьесы для чтения - Константин Маркович Поповский Страница 6

Анна (смущена): Спасибо… Я присоединюсь…

Этингоф: Вот и прекрасно. (Наливает). Ваше здоровье. (Подняв стакан, быстро пьет).

Анна: Ваше здоровье. (Пьет).

Короткая пауза.

Этингоф (поставив стакан на стол, тоскуя, в пол): Ну, что вам еще от меня надо, землеройки?.. Разве вы не видите, что я принял прекрасное лекарство и готов принимать его до гробовой крышки, если только вы оставите меня, наконец, в покое!.. (Кричит). И не надо больше говорить мне, что я должен делать, потому что я сам прекрасно знаю это без всех ваших идиотских советов!..

Анна (неожиданно громко кричит и топает ногами): Да! Не надо! Он сам прекрасно знает, что ему делать!

Этингоф: Что такое?.. Зачем вы кричите на моих родителей?.. Разве вас кто-нибудь просил?

Анна: Я думала, что может так будет лучше.

Этингоф: И совсем не лучше. Потому что стоит им только узнать, что ко мне приходила симпатичная барышня с талией и длинными ногами, как они будут обсуждать это всю ночь, пока не переругаются или не подерутся. (Кричит и с остервенением бьет ногой в пол). Черт! Черт!.. Черт!.. (В сторону кладовки). Ну, неужели нельзя было придумать что-нибудь поостроумней! (Кажется, в изнеможении, опускается в кресло, откинув назад голову).

Анна (в растерянности): Вы не волнуйтесь, не волнуйтесь…

Пауза.

Этингоф (глухо и негромко, со вздохом): Однажды, много лет назад, мне приснился луг полный цветов и бабочек… Впрочем, это было так давно, что я уже не уверен, было ли это на самом деле.

Анна: Как интересно!.. И со мной тоже, представьте, случилась однажды ужасная история. Я взяла и упала прямо в лифте. И при этом – ни с того ни с сего. Просто стояла, а потом упала, и это было просто ужасно. Везде была грязь, потому что была осень, лифт стоял между этажами, а я лежала и думала о том, какая все-таки я великая грешница, раз со мной случился такой несусветный кошмар…

Этингоф: Пожалуй, в этом что-то такое есть. (Достав из кармана блокнотик, записывает).

Анна: Я тоже так думаю. Но тогда мне показалось, что я в западне. В мышеловке. Что весь мир исчез и остался только этот лифт и больше ничего. А когда я поняла, что я великая грешница, то этот лифт стал похож на того кита, который проглотил когда-то бедного Иону…

Этингоф (записывая): На кита.

Анна: Вы это за мной записываете?

Этингоф: Я? (Убирая блокнотик). Даже и не думал… Вернее, я начал записывать, а потом вспомнил, что у меня уже была такая знакомая, которая тоже однажды упала в лифте, а потом кричала на всех углах, что она великая грешница, тогда как на самом деле, она была просто шлюха, которая ходила и брала интервью у всяких знаменитостей… Это у нее слабость такая была, переспать с какой-нибудь знаменитостью, иначе она чувствовала, что жизнь ее проходит совершенно напрасно. (Оборвав себя, с изумлением). Позвольте!.. Но ведь это все написано в моем романе про бабочек!.. Вы что же это, пересказываете мне мой собственный роман?.. Вот это номер!

Анна: Почему это я вам пересказываю? И ничего я не пересказываю. Все это действительно случилось со мной прошлой осенью, а ваш роман тут совершенно ни при чем. Тем более что может, я вообще его еще не читала!

Этингоф (потрясен): Мой роман?.. Вы что же это, пришли брать у меня интервью и при этом не удосужились даже прочесть мой роман?

Анна: Может, я его и не читала, то зато листала. И очень внимательно. Я думаю этого вполне достаточно, чтобы составить себе правильное представление.

Этингоф (тоскуя): Мой роман!

Анна: И к тому же, я прекрасно все помню.

Этингоф (горько): Пришли брать интервью и даже не удосужились заглянуть, о чем пишет автор… Очень мило.

Анна: Я думала, что может быть это не так важно.

Этингоф: А что ж, тогда, по-вашему, важно?.. Трястись всю ночь под сомнительные песенки? Это, по-вашему, важно?.. (Злобно). А хотите, я скажу вам, почему вы не удосужились?.. (Кричит). Потому что вы на другое рассчитывали, вот почему… Это ведь даже невооруженным глазом видно, что вы на другое рассчитывали!

Анна: Господи! Да на что же я, по-вашему, рассчитывала?

Этингоф: А на то, что я мужчина, вот на что!.. На то, что поэтому вам будет легко меня вокруг пальца обвести! (Почти кричит). Потому что вы знали, что когда мужчина видит женщину, то он немедленно получает определенный импульс и это всем прекрасно известно! А когда он этот импульс получает, то становится совершенно беззащитным, как какой-нибудь несчастный воробушек!

Анна: Господи! Какой там еще импульс?

Этингоф: Какой! Обыкновенный!

Анна (тревожно): Я вас не понимаю.

Этингоф: Да все вы прекрасно понимаете… (Кричит). Когда мужчина видит женщину, он немедленно получает известный импульс с ней соединиться!.. Это наука доказала!

Анна: Зачем?

Этингоф: Что, зачем?.. Что, зачем?.. А я откуда знаю, зачем?.. Так устроено… Я только знаю, что как только мужчина видит женщину, он сразу получает импульс с ней соединиться, потому что такова его природа… Наверное, вы как раз на это рассчитывали, когда шли сюда с вашим интервью! (Кричит). Только вы должны хорошенько запомнить, что ко мне это не относится! Потому что я умею крепко держать свои импульсы в узде, а не ходить у них на поводу, как некоторые… (Внезапно вскочив, стремительно обнимает сидящую Анну и пытается ее поцеловать).

Анна: Пустите!.. (Пытается вырываться). Пустите меня!.. Что вы делаете! (Вскочив на ноги). Вы же сказали, что к вам это не относится?

Этингоф (обсыпая Анну поцелуями): Это я так сказал… Фигурально… Чтобы вам понятнее было…Чтобы вы поняли, что без этого отношения между мужчиной и женщиной будут неполноценны. А это недопустимо, недопустимо!..

Анна: Вы с ума сошли!

Этингоф: Не знаю почему, но меня к вам страстно тянет.

Анна (отбиваясь от Этингофа): Но мы с вами едва знакомы… Пустите….

Этингоф: Это не аргумент, что едва… Куда же вы?

Вырвавшись, Анна отбегает и прячется за диван.

Анна (оправляя платье): Прекратите… Что вы себе позволяете?

Этингоф: Ничего, ничего. (Пытаясь перелезть через спинку дивана). Вы должны мне довериться, потому что я сильный, взрослый, элегантный и убедительный…Я такой, какой надо!.. (Садится на спинку дивана как на лошадь). Ну, зачем, зачем вам нужен кто-то еще, когда у вас есть Этингоф?.. Этингофы, поверьте, на дороге не валяются… (Протягивая руки, пытается схватить Анну). Ну, дайте, дайте мне вашу руку!

Анна: Вы, может быть, мне не поверите, но я сейчас закричу.

Этингоф: Ну, зачем же вам кричать? Зачем? Все равно вас никто не услышит. А если и услышат, то не обратят никакого внимания, потому что у нас тут уже тысячу лет все кричат и никто друг друга не слышит, потому что у нас страна