Перед восходом солнца - Герхарт Гауптман Страница 6

Фрау Краузе. Можно, в нынешнем сезоне они хороши!

Фрау Шпиллер. Ах, у милостивой государыни такой тонкий вкус… м-м…

Фрау Краузе (Лоту). Омаров вы, верно, тоже еще не ели, господин доктор?

Лот. Нет, омаров я ел иногда… Там, на северном побережье, в Варнемюнде, откуда я родом.

Фрау Краузе (Каалю). Видит бог, Вильгельм, иногда сама не знаешь, чего бы еще съесть?

Кааль. Д-да, ви-идит бог, т-т-тетушка.

Эдуард (хочет налить бокал Лоту). Шампанского?

Лот (отстраняет свой бокал). Нет!.. Спасибо!

Гофман. Не дури!

Елена. Как, вы не пьете?

Лот. Нет, фрейлейн.

Гофман. Ну, послушай, ведь это… Ведь так просто скучно.

Лот. Если я выпью, я стану еще скучнее.

Елена. Это интересно, господин доктор.

Лот (бесцеремонно). Что именно? Что я становлюсь скучнее, когда выпью вина?

Елена (несколько смутившись). Нет, ах нет… То, что вы не пьете… Что вы совсем не пьете.

Лот. Что же тут интересного?

Елена (густо покраснев). Это… это необычно. (Еще больше краснеет, смущается.)

Лот (грубовато). Вы правы, к сожалению, это так.

Фрау Краузе (Лоту). Бутылка стоит пятнадцать марок, можете смело пить, доставлено прямо из Реймса. Уж дряни-то мы не предложим и сами не пьем.

Фрау Шпиллер. Ах, поверьте… м-м… господин доктор, если бы его превосходительство господин министр фон Шадендорф… м-м… лично сидел за таким столом…

Кааль. Без вина я н-не м-мог бы жить.

Елена (Лоту). Скажите же нам, почему вы не пьете?

Лот. Охотно. Я…

Гофман. А, да что там! (Берет у слуги бутылку и хочет сам налить Лоту.) Давай-ка вспомним, дружище, как весело мы проводили время в старину…

Лот. Нет, не трудись, пожалуйста.

Гофман. Ну хоть разочек!

Лот. Нет, не буду.

Гофман. Ну ради меня!

Лот. Нет!.. Нет, я уже сказал… Спасибо, не буду…

Гофман. Но, послушай, ведь это просто причуда.

Кааль (к фрау Шпиллер). В-вольному воля…

Фрау Шпиллер почтительно кивает.

Гофман. Конечно, всякий волен… и так далее. Но, должен сказать, не понимаю, что за еда без стакана вина…

Лот. Что за завтрак без стакана пива…

Гофман. Именно, почему бы и нет! Стакан пива даже полезен для здоровья.

Лот. И рюмочка-другая коньяку…

Гофман. Ну, знаешь, если уж и ее нельзя… Из меня ты никак и никогда не сделаешь аскета. Это значило бы отнять у жизни все ее радости.

Лот. Не скажу. Я вполне доволен нормальными радостями, которые не разрушают моей нервной системы.

Гофман. Общество сплошных трезвенников – какая пустота и скука!.. Нет, благодарю покорно!

Фрау Краузе. У знатных людей всегда так много пьют.

Фрау Шпиллер (почтительно склоняясь верхней частью туловища, спешит подтвердить ее слова). Джентльмен пьет много и легко.

Лот (Гофману). А у меня как раз наоборот. Мне скучно за столом, где много пьют.

Гофман. Конечно, во всем нужна мера.

Лот. А что ты называешь мерой?

Гофман. Ну… надо сохранять рассудок.

Лот. Вот-вот… Значит, ты согласен, что алкоголь вредит рассудку. Вот потому-то я и скучаю за столиком в трактире.

Гофман. Уж не боишься ли ты за свой рассудок?

Кааль. А я н-на днях в-выпил бу-утылку р-рю-десгейм-мера и бу-утылку шампанского. А потом еще бу-утылку б-бордо. И н-ни в одном гла-азу!

Лот (Гофману). Нет, нисколько! Ты ведь помнишь, наверно, что именно я доставлял вас домой, когда вы напивались. Я и сейчас все такой же дюжий медведь, натура здоровая, и бояться мне нечего.

Гофман. Тогда в чем же дело?

Елена. Да, почему же вы тогда не пьете? Объясните нам, пожалуйста.

Лот (Гофману). Я хочу тебя успокоить… Я сегодня не пью потому, что дал слово не употреблять спиртных напитков.

Гофман. Иными словами, ты настолько опустился, что стал этаким героем из общества трезвости.

Лот. Да, я полнейший трезвенник.

Гофман. И сколько времени, с позволения сказать, ты собираешься…

Лот. Всю жизнь.

Гофман (отбрасывает нож и вилку, вскакивает со стула). Фу, тюфяк ты этакий! (Садится.) Честно говоря, это ребячество… прости за резкое слово.

Лот. Пожалуйста, называй как хочешь.

Гофман. Но как ты дошел до этого?

Елена. Мне кажется… у вас есть какая-то веская причина.

Лот. Она действительно имеется. Вы, фрейлейн… да и ты, Гофман, вы, вероятно, даже не знаете, какую ужасную роль играет алкоголь в современной жизни… Почитай-ка Бунге, если хочешь составить себе представление об этом… Я хорошо помню слова некоего Эверетта о том, что значит алкоголь для Соединенных Штатов… Заметь при этом, что дело идет о десятилетнем периоде. Он считает, что алкоголь поглотил прямо три миллиарда и косвенно шестьсот миллионов долларов. Он убил триста тысяч человек, обрек на нищенство сто тысяч детей, загнал в тюрьмы и работные дома многие тысячи людей, он вызвал не менее двух тысяч самоубийств. Он вызвал пожары и бедствия, которые причинили убытков самое меньшее на десять миллионов долларов, сделал вдовами двадцать тысяч женщин и сиротами миллион детей. Его ужасные последствия сказываются на будущих поколениях – на третьем, четвертом… Ну, если бы я дал обет безбрачия, тогда еще я мог бы, пожалуй, запить, но… Ведь все мои предки были здоровыми, крепкими и, насколько я знаю, весьма уравновешенными людьми. Каждое мое движение, каждое препятствие, которое я одолеваю, каждый мой вздох напоминают мне о том, чем я им обязан. Отсюда, видишь ли, и мое решение – передать это наследство во всем его объеме моим потомкам.

Фрау Краузе. Эй, ты!.. Зять!.. А ведь наши углекопы и впрямь слишком много пьют. Тут уж ничего не скажешь.

Кааль. Они пьют, как с-свиньи!

Елена. Неужели пьянство бывает наследственным?

Лот. Существуют целые семьи, которые погибают от этого, – семьи алкоголиков.

Кааль (одновременно к фрау Краузе и Елене). А в-ваш-то старик – т-тоже здорово за-а-к-кладывает.

Елена (бледнеет, как полотно, говорит резко). Ах, не болтайте глупостей.

Фрау Краузе. Ну и чванные девки у нас! Ишь ты, принцесса этакая! Может, еще раз выставишь меня вон, а? И с нареченным – на тот же манер. (Лоту, указывая на Кааля.) Ведь это, господин доктор, ее суженый. Дело уже на мази.

Елена (вскакивая). Прекрати! Или я… Прекрати сейчас же, мать! Или я…

Фрау Краузе. Нет, посудите сами… Скажите сами, господин доктор, что же это за воспитание, а? Видит бог, я с ней, как с собственным дитем обхожусь, а она совсем как сумасшедшая.

Гофман (успокаивающе). Ах, мама, сделай мне одолжение…

Фрау Краузе. Ну уж нет!.. Я, видите, должна молчать… А эта гусыня… Нет, это уж чересчур… Дрянь ты этакая!

Гофман. Мама, я