Нина Садур - Чудная баба Страница 9

Расстрел дадут.

МУЖИК. Кому?

МАШИНИСТ. Тебе.

МУЖИК. За что?

МАШИНИСТ. За убийство.

МУЖИК. Кого я убил?

МАШИНИСТ. Ты ее убил?

МУЖИК. Ага. Ее убьешь.

МАШИНИСТ. Так что тогда стряслось-то?

МУЖИК. Так не дала ж она мне пять рублей! На красное вино!

Пауза.

МАШИНИСТ. И ты поэтому? (Кивает на рельсы.)

МУЖИК. Так не дала же…

МАШИНИСТ (рухнул ни колени). Мужик…

МУЖИК. Ась?

МАШИНИСТ. Скажи, что врешь…

МУЖИК. Ты поди сам у нее спроси. Баба жирная, сидит. «Не дам, говорит, самой надо».

МАШИНИСТ. Скажи, что врешь, Мужик.

МУЖИК. Ну че, как заводной.

МАШИНИСТ. Мужик, за пять рублей на смерть не идут.

МУЖИК. Так вот же – один раз в тыщу лет пришел человек, и то не дают помереть спокойно.

МАШИНИСТ. Мужик, это пять рублей всего. И жизнь…

МУЖИК. А мне вина охота!

Пауза.

Да ты встань, парень, коленки застудишь… Будешь ходить (ходит на полусогнутых), как обезьян.

МАШИНИСТ (встает, отряхивается). Так на… (Шарит по карманам.)

МУЖИК. Вина охота, пойми, как человек, все же люди… МАШИНИСТ (кивает). Ну да… (Дает деньги.) Вот.

Мужик берет.

МУЖИК (бьет Машиниста по плечу). Атасный бугор! Спасибочки!

МАШИНИСТ. Не за что…

МУЖИК. Привет начальникам! Ехай! Зеленой улицы!

МАШИНИСТ. Стой! Стой, говорят! (Останавливает Мужика.) У меня мамаша старая!

МУЖИК. А я сирота.

МАШИНИСТ. Ты врешь, врешь, врешь, сирота! Ты убил! Убийца ты! Убил, изувечил, труп расчленил… злостное убийство с отягчающими…

МУЖИК (испуганно). Перекрестись…

МАШИНИСТ. За что сидел? (Сдирает с него шапку.) Башка бритая. Сидел за что? Тебе человека убить – что муху! И опять убил, и испугался, и на рельсы лег, чтоб народного гнева избежать! За пять рублей!

МУЖИК. Так че ты верещишь… У меня есть уже, сам же дал… Я пойду теперь…

МАШИНИСТ. За что сидел?

МУЖИК. А-а… по пьяному делу.

МАШИНИСТ. Так… по пьяному делу, по пьяному делу… Драка, значит. Ну и что… Ты вышел… Тебя люди не приняли в свой коллектив… уголовника. И ты не смог адаптироваться!

МУЖИК. Смог.

МАШИНИСТ. Не смог! Тебе люди в глаза плевали, что ты уголовник. Через это можно умереть!

МУЖИК. Люди меня как родного приняли. Люди тебе не звери, парень, чтоб в глаз плевать, кто уже наказанный. (С придурью.) А че мне? Я из зоны вышел, все новенькое надел. Вымылся, курточку новенькую, телогреечку без номера, трусики новенькие, маечку новенькую. Шапочку новенькую. Я знал, куда иду, к людям. У меня все новенькое. И люди мне сказали: «С прибытием тебя, мужик, будь как дома. Тем более, ты бульдозерист…»

МАШИНИСТ. Что?

МУЖИК. «Тем более ты бульдозерист». Бульдозерист я!

МАШИНИСТ. Ты?

МУЖИК. А кто? Ты? Ты Машинист… хреновый. Состав держишь.

МАШИНИСТ. Ты… ты… ты сломал… бульдозер и…

МУЖИК…лег. (Показывает фигу.) Бульдозер я, парень, никогда не сломаю. Заруби.

МАШИНИСТ. Так что ж ты лег-то?

МУЖИК. Ну ты тупой… А то айда, все равно стоим, пять рублей есть. У Дуськи купим. Вона моя деревня блестит, видишь?

МАШИНИСТ. Вижу. (Глядит на небо.) И там блестит.

МУЖИК. Там блестит, да не по твоей чести! А там люди, айда погреемся.

МАШИНИСТ. За пять рублей приперся через все это поле убиваться.

МУЖИК. Ну че, обсудили… Айда, а… надоело.

МАШИНИСТ (садится на рельсы). Мозги ноют. Все. Звиздец мне. (Тоскливо.) Не верю я тебе. Врешь ты все. Злой ты, Мужик. Злой. Злобный.

МУЖИК. А че злой? Попьем вина у Дуськи. А моя пускай сидит, жиром трясет. Вот моя баба злая.

МАШИНИСТ. Баба…

МУЖИК. Баба. У ей зубы… железные. Сережки купила. Сидит.

МАШИНИСТ. Баба… тебе… изменила?

МУЖИК. А хоть сто раз! Мужик на зону – баба из дому. Закон природы.

МАШИНИСТ. Как тогда жить?

МУЖИК. А че так?

МАШИНИСТ. Если каждый начнет за пять рублей на поезд кидаться, то никакой войны не надо.

МУЖИК. А на фиг она, война, нужна-то? Пакость одна, и все.

МАШИНИСТ. Мужик, ты ж воевал! Ты же наше старшее поколение, у тебя же есть достоинства! Ты за Родину, за все наше жизнь отдавал.

МУЖИК (приосанясь). Да чего там!

МАШИНИСТ. И после этого… такую жизнь, такую… героическую, за вшивую пятерку на рельсы кидаешь! На тебя пионеры равняются, сука! А ты кидаешься! Ты предатель, мужик! Ты нас предал! Ты все поколения предал! (Бьет Мужика в лицо.)

МУЖИК (поднимаясь). Ты руки-то больно не распускай! Недорос еще! Предал, предал! Раскудахтался! Я пока еще никого не предал. Это ты поезд предал. Вали отсюдова. Ехай давай! Стал, как бык. Тебе государство состав доверило, а ты примерз тут. Лично я к Дуське. Покедова.

МАШИНИСТ (проникновенно). Эй, мужик, да ты послушай-ка…

МУЖИК. А че ты с предателем разговариваешь?

МАШИНИСТ. Жить-то как хорошо, а?

МУЖИК. Да ну?!

МАШИНИСТ. А я говорю, хорошо жить, а!

МУЖИК. А че случилось?

МАШИНИСТ. А просто! Хорошо жить! Чувствуешь?

МУЖИК. Чувствую. Надо тебя в больницу сдать. Пускай тебя Пугачихой подлечат. Музыкально.

МАШИНИСТ. Мужик, жить можно.

МУЖИК. Живи.

МАШИНИСТ. И нужно! Нужно!

МУЖИК. Ага.

МАШИНИСТ. И жизнь дороже всего.

МУЖИК. Смотря чья.

МАШИНИСТ. Мужик. Люди за жизнь всегда боролись.

МУЖИК. Это точно.

МАШИНИСТ. Вся история человека на этом стоит. Начиная с самой обезьяны.

МУЖИК. Обезьян сам собой… (Плюет.) А человек сам.

МАШИНИСТ. Следи за мыслью. Человек борется за жизнь – почему?

МУЖИК. А ты его спроси.

МАШИНИСТ. Я тебя спрашиваю.

МУЖИК. А я уж победил! (Вертит денежкой.)

МАШИНИСТ. Мужик, человек борется за жизнь потому, что она у него одна, и все… (Озирается.) Видишь, ничо же нету кругом. Одни стихии. Даже Котька Голиков, видишь, вертеться начал с гудками, чтобы все для жизни сделать, чтоб стихии эти… хреновые отодвинуть от себя. Чтоб каждую жизненную минуточку чувствовать. Вот сидит он, к примеру, потом – тык! – телевизор цветной включил. Посидел-посидел – тык! – японскую установочку врубил – посидел-посидел – тык! – на «Жигулях» проехался. Каждая минуточка у него заполнена нежностью, удобствами, чтобы… чтобы смерти не чувствовать. Даже если ночью… он знаешь какой торшер включит – светомузыкальный с колокольчиками. По стенкам узоры ползают, в комнате звенит… и не видно ее, ночи этой! Человек честно заполняет свои миги. Если он талант какой-нибудь или художник – сгорает, и все. А если он простой человек, ему еще страшнее… ему больше нужно всего, ему кушать надо хорошо, ему удобства нужны, детишки, разные безумные деньги! Понял, мужик?

МУЖИК. Понял.

МАШИНИСТ. А тебе чего надо?

МУЖИК. Тык… сам же дал… вино красное…

МАШИНИСТ. Ты не Мужик. Ты не человек. Ты нуль.

Входит БАБКА в сапожках.

БАБКА. Здрасьте, граждане.

МАШИНИСТ. Ну что опять?!

БАБКА. Вы козлика не видели?!

МАШИНИСТ. Еще козлика тут не было!

БАБКА. Дык убег. Холодно… А он бегает.

Пауза.

МАШИНИСТ. Бабка, вы… это… аж оттуда пришли, с деревни?

БАБКА. С деревни, граждане.

МАШИНИСТ. Через все поле, да? На ночь глядя, козла ищете?

БАБКА. Дык… потерялся же.

МАШИНИСТ (глядя на обоих). А что у вас там, в деревне, все такие?

БАБКА. Дык всякие. Люди делают что-нибудь. Кто кино смотрит, кто так сидит…

МАШИНИСТ. А этому вот не сидится. Что вот ему не сидится?

БАБКА. Дык… живой человек. Всяко бывает.

МАШИНИСТ. Нет, вы скажите, что он рыскает тут? Вы обязаны знать, ваш Мужик.

БАБКА (растерялась). А я думаю, может, козлик че-ни-будь озлился. Он такой сердитый стал, старенький уж.

МАШИНИСТ. А я спрашиваю – ваш мужик?!

БАБКА. Дык я думала – ваш.

Пауза.

Я вижу, поезд сломался. Я думала, ремонтируете че-нибудь. (Мужику.) А вы козлика не видели?

МУЖИК. Я – нет.

МАШИНИСТ. Значит, говоришь, с той деревни! И баба у тебя есть? И скотина разная… курочки-рябочки… огород. А картошки у тебя сколько соток? А? Что молчишь?

МУЖИК. Что надо?

МАШИНИСТ. Картошки у тебя сколько соток? У моей мамаши двадцать. Я приезжаю, окучиваю ей вот этими самыми руками, чтоб зимой свой картофель был у мамаши. Я рабочий человек. Я сам все добываю. Ты… (Бабке.) У него ничего нет! У него даже дома нет! Он все врет! Он врет, что он с вашей деревни. Подонок.

БАБКА. Дык… я смотрю… лицо че-то знакомое.

МАШИНИСТ. Хоть вы не врите, бабушка! Старая, а туда же! Вы мне в матери годитесь, а врете. У меня мамаша вашего возраста.

БАБКА. Че-то знакомое лицо…

МАШИНИСТ. За ложные показания уголовное наказание, учтите.

БАБКА. А лицо знакомое.

МУЖИК. Бабка, я не ваш. (Машинисту.) Уймись, я не ихний. Я ничейный. (Помолчав.) Я и лег… с этого…