A. J. - Прости меня, моя душа Страница 9

Интересно, как его размышление вылилось в то, что произошло со мной совершенно недавно. Ничтожество, безличный… таким меня считал Форс, и отсюда вытекает вопрос: «Он знал о моем прошлом изначально или просто догадался?». Что-то мне подсказывает, что он вынул эту информацию из меня, но сам не понял ее значения. И как же плавно она вписалась в его убеждение!

И все же, откуда бы он ее не взял, она задевает меня и напоминает о прошедшей войне. Это меня подкашивает, раздражает и тревожит. Эти слова в моих ушах отзываются провокацией, которую я непременно принимаю, потому что не могу оставить это так. Не знаю, получилось ли доказать предыдущему, что я не мусор, но я не хочу, чтобы этот человек считал меня таким же, я не хочу второй раз бороться за свое имя. Чувствую, здесь война будет идти по другим правилам, потому что один игрок поменялся. А если это он же? Если это Форс? Это звучит пугающе, и я не хочу принимать эту информацию, но все же предупреждения остаются. Я не хочу считать, что это один и тот же человек, потому что не хочу вновь встречаться со старым другом, который хотел меня убить. Это скучно и до того утомляюще, что я готов уже сразу сдаться. Так какого же мнения мне придерживаться?

– Ты опять забыл про меня или не хочешь отвечать на вопрос? Твое молчание меня убивает. Молчанием ты не минуешь вопрос, а наоборот, создашь еще больше вопросов, на которые тебе все равно придется ответить. За одним неотвеченным вопросом следуют другие и так далее. Мне не в тягость задавать тебе их, но если даже последующие останутся без ответа, как и первоначальные, то это будет край не неприятно для меня. Так почему ты не отвечаешь?

– Не тревожься…

– Я не тревожусь.

– … я просто задумался.

– Задумался? О, какое интересно это явление. О чем же? Какие мысли пришли тебе в голову, когда я тебе объяснял свою позицию?

А он не на шутку заинтересовался! Но не могу же я ему сказать, что думал о том, что, возможно, он совершенно другая личность. Кажется, это будет непочтительно, а если я ему все же скажу, и это не окажется правдой, то с его стороны будет еще больше вопросов. Солгать? При таком проницательном взгляде это будет тяжеловато. Недоговорить? Возможно, но часть правды все равно придется раскрыть. Хм… Точно. Главное это какая именно часть правды выйдет наружу, а какая сохранится при мне. Нет, нет, нет. Вся моя правда состояла в том, что он, предположительно, является Форсом. Черт!

– Знаешь, – вновь начал он говорить возмутительным голосом, – я вообще-то существую. О чем же ты теперь думаешь? Какие же мысли затаились в твоей голове? Что стало причиной твоего раздумья, и к чему ты в итоге пришел? Какая твоя конечная мысль, и есть ли она вообще?

Долгие рассуждения только усугубляют ситуацию.

– Я думал…

– О, ты наконец-то признал меня? Какая честь, не правда ли?

– Прости, мне трудно говорить.

– Что же? Что же стало причиной тому? И да, ты не ответил.

– Давай не все сразу. Мне трудно говорить, потому что мне плохо. Не знаю из-за чего, но, кажется, это происходит само по себе, без моего влияния. Пожалуй, на этом закончу.

– Как интересно. Знаешь, это начало с конца меня не очень-то радует. Ты решил, что можешь закрыть все вопросы одним ответом? Здесь это работает не так, совершенно не так. Ты, вообще, перепрыгнул всю систему и создал свою собственную. Этого не должно быть, совершенно не должно быть. Как ты думаешь, как правильно надо отвечать? У этого тоже есть свои каноны, и их нельзя нарушать лишь из-за твоего самочувствия. То, что внутри тебя должно оставаться внутри тебя. Или нет? Заметь, что вопросов стало еще больше, как я тебе и говорил. За тобой долг.

О нет, я делаю все хуже и хуже. На меня как будто свалили гору работы, которая уже пропахла стариной и до того мне чужда и не нужна, что я уже боюсь проронить даже слово. Я растерян.

– Я не помню всех вопросов.

– Помнишь. Хотя бы имей честь вспомнить.

– Раз так, то первый вопрос был таков: «Кто я?», и так как я не помню прошлого, то мой ответ будет достаточно примитивным, потому что я такой же человек, как все и чувствую я тоже, что и все, однако у меня есть малые мелочи, которые, возможно, меня выделят. Точно не знаю как у других, но у меня есть некоторые ощущения, которые помогают мне, когда я чего-то не знаю или в чем-то не уверен. Это словно какое-то предчувствие или ранее забытое убеждение, которое неосознанно проявляется. Я дорожу этим и следую этому, потому что это часть меня. Другая моя сторона это то, что я часто ухожу в свои мысли, но я не забываю о реальности, я смотрю на нее со стороны и анализирую, чтобы понять себя в ней и собеседника. Я думаю, прежде чем ответить, но иногда я забываю о времени, и это начинает выглядеть очень странно. А вот о чем я думаю, хотел оставить при себе, ведь ты сам сказал, что то, что внутри нас должно, оставаться внутри. Что же касается других вопросов, то они маловажны и маловлиятельны, потому что они вопросы-посредники. Они ни о чем, их невозможно расписать, так как за ними не кроется тайны, загадки, убеждения, противоречия и предостережения. Эти вопросы малы по своему характеру и значению. Часто их используют, чтобы превознести свое эго, отвлечь от чего-то или запутать отвечающего.

– Знаешь, я не ожидал от тебя такого, совсем не ожидал. Я даже не сомневался, что ты поступишь по моим задумкам, но ты… – он призадумался, словно оценивая правильность своих мыслей.

Потом он выставил передо мной указательный палец и сделал шаг назад и продолжал дальше уходить, при этом он был каким-то несобранным, неуверенным, но потом его лицо стало выражать черты осмысленности. Он будто принял ту позицию, в которой ранее был не уверен.

После долгого молчания он все же произнес речь:

– А все же, мне понравилось. Понравились не твои слова, а твое отношение к ним. Они были произнесены с уважением к ним. Такой речью надо гордиться. Ты же горд ими…?

Услышав вопрос, во мне как будто что-то переключилось, будто появился новый язык, который хочет говорить и говорить, и я как-то неосознанно вмешался в его речь:

– Да, я горжусь ими. Если честно, я даже не знаю, почему так сказал. Я об этом, кажется, не думал даже.

Он окончательно остановился, услышав мой внезапный ответ. Его лицо смягчилось и расползлось в подбитую у конца рта улыбку. Если бы я был менее внимательным, то я бы сказал, что она похожа на ту улыбку, которую показывают, когда за долгие дни беспощадных тренировок собака наконец-то послушалась хозяина и выполнила команду, но эта не та улыбка. Это та улыбка, которую показывают когда ты, сделав все правильно и расторопно, собака тебя поняла и послушалась. Можно подумать, что это схожие ситуации, но это совсем не так. Между ними стоит такая важная вещь, как взаимопонимание. Но я не собака, а он не дрессировщик. Мы люди с людскими чувствами, условиями, прихотями и потребностями, однако похоже все вплоть до второй ситуации.

– Правильно, ими надо гордится, – после этих слов он ненадолго останавливается, чтобы завершить улыбаться, тем самым как бы благодаря меня, и продолжает дальше. – В большей степени надо гордиться не сказанными словами, а своим мнением. Не у каждого оно есть, однако, не найдется человек с мнением, которое никогда не звучало среди народа или которое никогда не было в чьих-то мыслях. Мне интересно, как ты это понимаешь и согласен ли?

– Знаешь, твои мысли слишком глубоки…

– Поверь, они на поверхности.

– На поверхности дна?

– Для кого как, но суть не в том, где они, а чем они являются. Прошу, не уходи от темы, она важна. Из твоих нравственных понятий я познаю тебя. Это довольно интересно, не правда ли?

– Да, послушать чьи-то рассуждения бывает очень интересно, но если они и так всем открыты и давно разъяснены, то в этом нет смысла.

– Так давай же, разъясняй. Может, я услышу новое мнение, – последние слова он особенно выделил, потому что именно о новых или однотипных мнениях мне и придется толковать.

– Новое мнение о новых мнениях…, думаю, его нет, но сначала все по порядку. Что ж, конечно, есть общее мнение о каких-либо вещах или событиях, которым пользуется большинство людей, но надо всегда учитывать, что мнение не факт. Земля – по форме сплюснутый эллипсоид и это факт. Если кто-то утверждает, что Земля плоская, то это глупость, а вот если кто-то утверждает, что на Земле живут глупые люди, то это уже является мнением, потому что это не факт и не закон, при котором каждый должен точно сказать, что на Земле живут глупые люди…

И тут я был повергнут в шок от своих же слов. Я отчасти следил за тем, что я говорю, но на последней фразе я точно опомнился. Моему удивлению и даже некоторому опасливому страху не было предела из-за моих же знаний. Я сказал все правильно, но я сказал то, что до этого не знал: о Земле и живущих там людях. Никогда в мою голову с начала пребывания здесь не приходила эта мысль, и нет, она не скрывалась в моей памяти, я просто не знал такого или забыл.