Дмитрий Воденников - Обещание Страница 10

Без названия

Любовь –

то с нежностью,

то с грустью:

то поскребет, то ковырнет, –

но – не надейся – не отпустит,

пока всю шкурку не сотрет.

Так безымянно погибает —но – как достойно – гибнет сад —ему плевать: он облетает,он – падает – спиной назад.Вот так и мне – в моем блаженстве(когда – живот и жизнь поют!) —какая разница —как в детстве —тебя назвали – и зовут.Но эта гибель – без названья —имеет множество причин,чтоб мы – в конце концов – назваливсех наших женщин и мужчин.А то и нас —потом —попросят(когда отшкурят и съедят),а как фамилия – не спросят. —Не захотят.

ИЗ – ПОСЛЕДНИХ МОИХ – РАЗГОВОРОВ

...Ну, да, говорю, – надорвалсяНу, да, говорю, – совсем обалделНо ТЫ-ТО – чему радуешься?ТЕБЕ-ТО – какая корысть?а, говоришь,радуешься бескорыстно...ну-нуМОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК! –(тот, – который обдумывает – письмо)я сейчас покажу вам несколько мест,которые – можно занять,и которые – можно – присвоить:первое место – ПИСАТЬ О СЕБЕ,второе место – ПИСАТЬ ДЛЯ СВОИХ,третье – ПИСАТЬ ДЛЯ ДРУГИХ И ДЛЯ ВСЕХ....правда, есть еще один вариант:ЕДИНСТВЕННЫЙ,БЛАГОУХАННЫЙ,НЕСРАВНЕННЫЙ, –но ЭТО место,mal’tchik,пока что – ЗАНЯТО.Так неудобно жизнь – во мне лежала,что до сих пор —все невпопад лежит:все трогали меня – она дрожала,уже не трогают – она еще дрожит.И, тем не менее – пытаясь петь и жалить,срывая голос,выступленье, медь, –вообще-то мы тебе не разрешалина нашу смерть – так пристально – глядеть.Что было медом – обернулось жалом,что было жалом – сжалилось в груди:вообще-то мы тебяпредупреждали,но если очень надо, – на! гляди......О, я отлично помню – как с экранаживых людей, не знаю почему —поодиночке,пачками,попарно(под фотовспышку Баха Иоганна)поочередно – сбрасывали – в тьму.Но также помню я – как шла себе старуха,вот именно – не падала, а шла,и было ей начхатьна ваших внуков.Но даже – в этом – логика была...А в этой дрожи, в этом исступленье(всех наших жил —вдруг захотевших здесьеще продлить дрожанье и паденье!)нет – логики,нет – пользы,нет – спасенья.А счастье – есть.Так – постепенно —выкарабкиваясь – из-под завалов —упорно, угрюмо – я повторяю:Искусство принадлежит народу.Жизнь священна.Стихи должны помогать людям жить.Катарсис – неизбежен.Нас так учили.А я всегда был – первым учеником.

Вся моя пресловутая искренность –

от нежелания подыскивать

тему для разговора.

Раньше – в подобных случаях –

я сразу ложился в постель.

Теперь – говорю правду.

Хорошо это, плохо, –

не мне судить.

Но людям – НРАВИТСЯ.

Я не кормил – с руки – литературу,ее бесстыжих и стыдливых птиц.Я расписал себя – как партитуружелез, ушибов, запахов, ресниц.Как куст – в луче прожектора кромешном —осенний, – я изрядно видел тут,откуда – шапками – растут стихотворенья,(а многие – вглубь шапками растут).Я разыграл себя – как карту, как спектакльзерна в кармане, – и – что выше сил!(нет, не моих! – моих на много хватит) —я раскроил себя – как ткань, как шелк, как штапель(однажды даже череп раскроил).Я раскроил, а ты меня заштопал,так просто – наизнанку, напоказ, —чтоб легче – было – жить,чтоб жизнь была – по росту,на вырост – значит, вровень, в самый раз!Я превратил себя —в паршивую канистру,в бикфордов шнур, в бандитский Петербург.Я заказал себя – как столик, как убийство, —но как-то – слишком громко, чересчур.Я – чересчур, а ты меня – поправишь:как позвонок жемчужный – обновишь,где было слишком много – там убавишь,где было слишком мало – там прибавишь.Но главное – отпустишь и оставишь(меня, меня! – отпустишь и оставишь),не выхватишь, –не станешь! – не простишь...

ОЖИДАНИЕ ПЕРВОГО СНЕГА

Но – мне! – не нравится

так поступать с тобой:

о, как ужасна жизнь мужского пола –

ты все еще, – а я уже живой,

ты все как девочка, – а я уже тяжелый

(неповторимый, ласковый, тупой,

бессмысленный, ореховый, сосновый),

самоуверенный, как завуч средней школы, –

нет, выпускник – лесной воскресной – школы,

ее закончивший – с медалью золотой.

Любая женщина – как свежая могила:из снов, из родственников,сладкого, детей...Прости ее. Она тебя любила.А ты кормил – здоровых лебедей.Но детским призракам (я это точно знаю) —не достучаться им —до умного – меня...А ты – их слышишь – теплая, тупая,непоправимая – как клумба, полынья.Стихотворение – простое, как объятье —гогочет, но не может говорить.Но у мужчин – зато —есть вечное занятье:жен, как детей, – из мрака – выводить.И каждый год – крикливым, птичьим торгомя занимаюсь в их – живой – груди:ту женщину,наевшуюся тортом,от мук, пожалуйста, – избавь и огради!Все стихтворения —как руки, как объятья.(...от пуха, перьев их – прикрой меня – двумя!)Да, у мужчин – другие есть занятья,но нет других – стихотворений – у меня....Ты мне протягиваешь – руку наудачу,а я тебе – дырявых лебедей.Прости меня.Я не пишу, я плачу —над бедной-бедной – девочкой – моей...

ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ

...а теперь – все, что хочешь,

но только не эти «Итоги»,

и не этот политик – с растрепанными глазами,

и уж точно не эти солдаты,

солдаты – в кровавой пыли, –

но их,

кто простит – их –

за их некрасивые ноги

(и что я все время суюсь – со своими ногами?),

за их – некрасивые ноги,

за красивые их – сапоги.

Ты – тот, который ходит враскоряк,потом потеет – в нас,потом – лежит, как студень.Я понял, что ты хочешь – только так.Но так – не будет.Нас не для этого – просили не орать,кормили сахаром, а накормили – солью:ни унижать людей,ни бить, ни убивать —я не позволю.О, этот алый, грубый, свежий сок, —он так летит, как яблоня в апреле!(...а нам покажется: еще один хлопок...)– Что, на подошвах, дядя?– Грязь, с-сынок. —Да неужели...Ну, – встаньте же, –Архаров, Барсуков,Воденников, Ершова,Садретдинов,Хохлова, Холомейцер, Хохляков,Хмелева, Яцуки... – НЕВЫНОСИМО!Ты – вот где – мне,а я – в твоих руках,ты – как желе (сидеть!..),а я – как батарея,ты – в замечательных – сегодня сапогах(все – в замечательных сегодня сапогах!) —а я без них,и я – тебя – сильнее.

ПЕРВЫЙ СНЕГ

Он делал все – с таким видом,

будто хотел сказать:

«...вот как щас подойду,

и как дам по башке этим микрофоном, –

будет тебе и ка€тарсис и ката€рсис

и все, что захочешь...»

Однако на самом деле – хотел он сказать совсем про другое.

«Место поэта, – хотел он сказать, – в рабочем строю,