Юлия Друнина - Стихотворения (1970–1980) Страница 10

«КИПИТ НАШ РАЗУМ ВОЗМУЩЕННЫЙ…»

Что разум? Здесь любой бессилен разум…Жил, как всегда, подземный гарнизон.И вдруг тревога, крики:— Газы! Газы! —И первый вопль, последний стон.

Еще такого не было на свете —Забыть, забыть бы сердцу поскорей.Как задыхались маленькие дети,За мертвых уцепившись матерей…

Но не слабела яростная вераИ разум возмущенный закипал —Уже хрипя, четыре офицера,Обнявшись, пели «Интернационал».

Полз газ. И раненые сбились тесно,И сестры не могли спасти им жизнь.Но повторял радист открытым текстом:— Всем! Всем!Аджимушкайцы не сдались!

КАМЕННОЕ НЕБО

Землянин этотБыл рожден для неба,В курносом мальчикеИкара кровь текла.Страсть к высоте! —Неизлечимый недуг,Два дерзких,К солнцу рвущихся крыла.Аэроклуб.Вторая мировая.Под Керчью сбили —Прыгал, как в бреду.Потом в подземный адАджимушкаяУшел, отстреливаясьНа ходу.И потянулась то ли быль,То ль небыль.Шли дни, а может,И столетья шли.Над ним сомкнулосьКаменное небо,Икар стал вечным пленникомЗемли.

Но в смертный час,В последнюю минуту,Он такСвои худые руки сжал,Так вывернул,Уверенно и круто,Как будто в них,И вправду, был штурвал…

ФЛАГ

…И когда остались единицы(Пусть уже скорее душ, чем тел),Сладкий женский голос хитрой птицейВдруг над катакомбами взлетел:— Русские! Мы вашу храбрость ценим,Вы отчизны верные сыны,Но к чему теперь сопротивленье?Все равно же вы обречены.Лишней крови проливать не нужно,Сдайтесь, сделайте разумный шаг.В знак, что вами сложено оружье,Выставить должны вы белый флаг. —Обещало пение сиреныЛюдям жизнь, залитый солнцем мир…Почему нащупывает веныНа худых запястьях командир?Почему вокруг он взглядом шарит,Странным взглядом воспаленных глаз?— Отыщите в лазарете марлю,Слушайте последний мой приказ! —Тихо-тихо в катакомбах стало,В ожиданье тоже замер враг…И пополз он к небу — алый-алый,Свежей кровью обагренный стяг.

ЭЛЬТИГЕНСКИЙ ДЕСАНТ

Задрав свои техасы до колен,На кромке пляжа девочки хохочут.Но вижу я курортной этой ночьюЗдесь «Огненную землю» — Эльтиген.И снова слышу: «На прорыв, к Керчи!»…А как же с теми, кто не может — ранен?..(Пришел за ними тендер из Тамани,Но был потоплен в дьявольской ночи.)И значит, все: закон войны суров…Десант прорваться должен к Митридату!…Из компасов погибших катеровСливает спирт девчушка из санбата,Хоть раненым теперь он ни к чему,Хоть в этот час им ничего не надо.В плену бинтов, в земляночную тьмуОни глядят настороженным взглядом:Как это будет — стук сапог и «хальт!»?..(Пробились ли ребята к Митридату?)И, как всегда, спокойна и тиха,Берет сестра последнюю гранату…

ШТУРМ МИТРИДАТА

О горе МитридатаСлагали легенды и оды —Усыпальницы, храмы, дворцы,Хороводы владык…Я рассеянно слушаюБойкого экскурсовода,А в ушах у меняНарастающий яростный крик.

Это грозной «полундрой»Матросов на штурм МитридатаМолодой политрукПоднимает опять и опять,Это с хриплым «ура!»К ним бегут на подмогу солдатыЛишь молчат катакомбы —Не могут погибшие встать.

Не дождались они…Только мрак да тяжелые своды,Только в каждом углуПритаилась угрюмо война…Я рассеянно слушаюБойкого экскурсовода,А в ушах у меняТех святых катакомб тишина.

НА ПЛЯЖЕ

Подтянутый, смуглый, в шрамах,В глазах затаенный смех,Держался на редкость прямо,Казался моложе всех.Казался юнее юных,Хоть стали белеть виски.…Норд-ост завихрял буруны,Норд-ост разметал пески.Смотрел человек на скалы,И смех уходил из глаз —Одна я, быть может, знала,Что он далеко сейчас.На пляже, где для печали,Казалось бы, места нет,Не волны его качали,А память сгоревших лет.В кипящие волны этиОн тело свое бросалТак, словно свежел не ветер —Крепчал пулеметный шквал.Как будто навстречу трассам,С десантниками, впервойОн прыгал опять с баркасаС винтовкой над головой…

МИР ПОД ОЛИВАМИ

Здесь в скалы вцепились оливы.Здесь залпы прибоя гремят…

— Вы живы, ребята? —

— Мы живы,Прости нас за это, комбат!Вот здесь, под оливой, когда-тоУпал ты у самой волны…

— Себя не вините, солдаты:Не всем возвращаться с войны…

Оно, вероятно, и так-то.Но только опять и опятьВдруг сердце сбивается с такта,И долго его не унять,Когда про десантные ночиНапомнит ревущий бора.Забудешь ли, если и хочешь,Как тонут, горя, катера?Еще и сегодня патроныВыносит порою прибой…Прости, что тебя, батальонный,Прикрыть не сумели собой!

…Да, мир под оливами ныне,Играет дельфиний народ,С динамиком в синей пустынеПрогулочный катер плывет.Рыбачьи сушатся сети,У солнца сияющий взгляд…Здесь целое тридцатилетьеЛишь залпы прибоя гремят!

1974

«Нет, раненым ты учета конечно же не вела…»

Нет, раненым ты учетаКонечно же не вела,Когда в наступленье ротаПо зыбким понтонам шла.И все-таки писарь вправеБыл в лист наградной внести,Что двадцать на переправеСестре удалось спасти.Возможно, их было боле,А может, и меньше — что ж?Хлебнувший солдатской долиПоймет ту святую ложь…Пока по инстанциям долгимПолзли наградные листы,На Припяти или ВолгеПадала, охнув, ты.И писарь тогда был вправеВ твой лист наградной внести,Что сорок на переправеТебе удалось спасти.Возможно, их было меньше,А может, и больше — что ж?Помянем тех юных женщин,Простим писарям их «ложь»…

1974

«На носилках, около сарая…»

На носилках, около сарая,На краю отбитого села,Санитарка шепчет, умирая:— Я еще, ребята, не жила…

И бойцы вокруг нее толпятсяИ не могут ей в глаза смотреть:Восемнадцать — это восемнадцать,Но ко всем неумолима смерть…

Через много лет в глазах любимой,Что в его глаза устремлены,Отблеск зарев, колыханье дымаВдруг увидит ветеран войны.

Вздрогнет он и отойдет к окошку,Закурить пытаясь на ходу.Подожди его, жена, немножко —В сорок первом он сейчас году.

Там, где возле черного сарая,На краю отбитого села,Девочка лепечет, умирая:— Я еще, ребята, не жила…

1974

НЕТ ПРИКАЗА

«Отползать!» —Пошло по цепи слово.Роты оставляли высоту,А связной забыл про часового,Вросшего с винтовкой в темноту…Что случилось, понял тот не сразу,Но еще сумел бы отойти —Только у солдатаБез приказаОтступать заказаны пути…Рассвело.Согнулся он в траншее —Хорошо, что ростом невысок.От движенья каждого по шееТек за ворот медленный песок.Поползли шинели на нейтралку —Странного нерусского сукна.Значит, точка…Ребятишек жалко —Как поднимет четверых жена?Старшему исполнилось пятнадцать,Младшему сровняется пять лет…Есть еще, есть время попытатьсяУскользнуть,Да вот приказа нет!

1974