Андрей Дементьев - Долгая жизнь любви Страница 12

* * *

Плачет женщина —Отчего?Я спросить у нее не смею.Я иду торопясь за нею,Сквозь воскресное торжество.

Я иду по следам тревожным,Сам не зная – зачем, куда…Молча я говорю прохожим:«Осторожнее… здесь беда…»

А беда нагибает плечи.Душит женщину чье-то зло…Ей сейчас, может, станет легче,Если стало мне тяжело?

Памяти мамы

Повидаться лишний разБыло некогда.Я теперь спешить горазд,Только некуда.

Было некогда, стало некуда.Если можешь, то прости…Все мы дети суеты,Ее рекруты.

Прихожу в твой дом пустой.Грустно в нем и тихо.Ставлю рюмочки на столИ кладу гвоздики.

Сколько праздников с тобойМы не встретили.А теперь лишь я да боль.Нету третьего.

Посижу и помянуОдиноко.Ты услышь мою вину,Ради Бога…

1998

Ровесницы

Я помню ровесниц своих молодыми, —Красотки, студентки, соседки по лету.В июньских закатах, в сиреневом дымеНеслась наша юность по юному следу.

С годами прощусь и останусь в минувшем,Чтоб помнить ровесниц своих молодыми,Когда мы врывались в их судьбы и души,Как музыка входит в любимое имя.

Стихали метели, кудрявились кроны…Я возле ровесниц, как преданный витязь.Им время давно примиряет короны,Короны почета в серебряных нитях.

Я жизнь и судьбу начинал вместе с ними,Когда ни замужеств еще и ни отчеств.Я помню ровесниц своих молодыми,И сердце иными их помнить не хочет.Война прокатилась по нашему детству.И долгие дни продолжала нас ранить.Досталось нелегкое всем нам наследство —Нужда, похоронки и горькая память.

Ровесницы, где вы?И что с вами сталось?Дай Бог вам удачи, хоть мир наш и зыбок.Проходят года, но не тронула старостьНи вашей души и ни ваших улыбок.

* * *

Господи, спаси нас и помилуй…Сохрани нам доброту и стыд.Чтобы споры не решались силой,Чтоб мы жили всласть, а не навзрыд.

Мы приходим в этот мир однажды.И не повторимся никогда.Только тот, кто умирал от жажды,Знает, как вкусна в песках вода.

Только тот, кто бедами разрушенИ кому так трудно меж людьми,Знает цену настоящей дружбе.Знает силу истинной любви.

А пока мы столько нагрешили…Пленники интриг и суетыНе в каком-то там чужом Алжире,На Руси звереют от вражды.То ли льготы чьи не поделили,То ли властью обошла судьба…И при всей их сатанинской силеЭта жизнь бездарна и слаба.

Господи, спаси нас и помилуй.Охрани от зависти и зла…Чтоб не стыдно было над могилойГоворить нам добрые слова.

* * *

Ане

Ты остаешься, а я ухожу…Что-то в нас есть, не подвластное смерти.Пусть всё идет по тому чертежу,Что без меня тебе Время начертит.

Ты остаешься, а я ухожу.Долгая жизнь,Как пиджак, обносилась.Муза ютится, подобно бомжу,В душах чужих,Оказавших ей милость.

Пусть мне простят, что останусь в долгу.Мне бы успеть на тебя насмотреться.Все те слова, что тебе берегу,В книгах найдешьИли в собственном сердце.

* * *

Краски можно научиться слушать.Каждый цвет хранит свою струну…Но напев ее в нас равнодушье глушит,Если мы живем в его плену.

Я иду вдоль радостных полотен,Через буйство красок неземных,Всматриваясь в призрачность мелодий,Постепенно понимая их.

В каждом цвете музыка сокрыта.Ты ее почувствуй и услышь:Голубая нежная сюитаНарушает розовую тишь.

И напев таинственно струится,Возвращаясь медленно в свой цвет…Словно с полотна слетела птица.И от крыльев в небе гулкий след.

Краски можно научиться слушать.Как улыбку друга или взгляд любви…Как мы можем вслушиваться в душу,В горести и радости свои.

* * *

На синеватой живописи небаБерезы золотая прядь.И ветвь, похожая на невод,Стремится краски удержать.

И так прекрасен лес осеннийВ убранстве сосен и берез.Но все уже воспел Есенин.И красоту с собой унес.

* * *

Незнакомая женщина плачет украдкой.Вытирает глаза золотистым платком.Возле белых берез, рядом с детской площадкойПлачет женщина…Если знать бы о чем.

Может быть, по себе, может быть, по былому.По ушедшим годам, не принесшим любви.По родному в разлуках забытому дому.Плачет женщина —Прячет боли своиОт людских любопытств, от чужого участья.Так уж вышло – прошла мимо детских забав,Будто встретилась вдругС неслучившимся счастьем…Без надежд на него,И без радостных прав.

Говорят, что слеза тоже может быть сладкой.Говорят, что бывает смешно от обид…

Незнакомая женщина плачет украдкой.А душа ее горестно плачет навзрыд…

* * *

Пока мои дочери молоды,Я буду держаться в седле.А все там досужие доводыО годах… – оставьте себе.

Пока мои внуки готовятсяПодняться на собственный старт,Я мудр буду, словно пословица,И весел, как детский азарт.

И пусть им потом передастсяИ опыт мой, и ремесло…А мне за терпенье воздастся,Когда они вскочат в седло.

* * *

Левитановская осень.Золотые берега.Месяц в реку ножик бросил,Будто вышел на врага.

Красоту осенней чащиНанести бы на холсты.Жаль, что нету подходящихРам для этой красоты.

А холодными ночамиИстерзали лес ветра.

Всё у нас с тобой вначале,Хоть осенняя пора.

* * *

Александру Шилову

Ты любил писать красивых женщин,Может, даже больше, чем пейзаж,Где роса нанизана, как жемчуг…И в восторге кисть и карандаш.

И не тем ли дорого искусство,Что с былым не порывает нить,Говоря то радостно, то грустноОбо всем, что не дано забыть?

И о том, как мучился художникВозле молчаливого холста,Чтобы, пересилив невозможность,Восходила к людям красота.

Сколько ты воспел красивых женщин!Сколько их тебя еще томят…Если даже суждено обжечься,Жизнь отдашь тыЗа весенний взгляд.Потому что в каждый женский образТы влюблялся, словно в первый раз.Буйство красок – как нежданный возглас,Как восторг, что никогда не гас.

Всё минует…Но твою влюбленностьГениально сберегут холсты.И войдут в бессмертье поименноВсе,Кого запомнил кистью ты.

Строфы

* * *

Будь здорова…Сегодня и завтра.Будь здороваВо веки веков.И вдалиОт безжалостной правды,И вблизиУтешительных слов.

* * *

Как немыслимы без берегаДаже малые моря, —Так без твоего доверияНевозможна жизнь моя.

* * *

Может быть, я неласковый сын,Что ОтчизнеПризнаний не множу.Но слова,Словно шорох осин…Мне молчание лесаДороже.

Письма

Любовь свой завершила кругВнезапно, словно выстрел.И от мучительных разлукОстались только письма.

Куда бы я ни уезжал,Я их возил с собою,Как будто от себя бежал,Чтоб вновь побыть с тобою.

И, окунаясь в мир любви,В твои слова и почерк,Я годы прошлые своиУгадывал меж строчек.

И труден был тот перевал,Где, распростясь с минувшим,Все письма я твои порвал,Чтобы не мучить душу.

В окне, как в пыльном витраже,Ночной Нью-Йорк светился.На поднебесном этажеЯ вновь с тобой простился.И бросил в ночь, в глухую мглуЗнакомые страницы,И письма бились на ветру,Как раненые птицы.

И унесли они с собойМою печаль и память.А ночь стояла, как собор,И продолжала ранить.

* * *

Меня спасет земля СвятаяОт всех хвороб,От всех невзгод…Добро ее мой дух питаетНа полный вздохКоторый год.

Я вознесу молитву Богу:«Спаси нас и помилуй нас…»Еще не кончилась дорога.И впереди нелегкий наст.

Хочу пройти его достойно.И знать, что наша жизнь с тобой —Не суета, не хмарь, не войны,А вечной нежности прибой.

* * *

Люблю шабат в ИерусалимеЗа благодать и тишину.Машины, как в застывшем клипе,На сутки отошли ко сну.

И в каждом доме в этот вечерВсе шумно празднуют шабат.Во взглядах полыхают свечи.Плывет по дому аромат.

Я тоже здесь с друзьями вместеПью ветхозаветное вино.И греет сердце желтый крестик.Мы с ним сегодня заодно.

Ведь Бог един… Какой бы верыМы ни придерживались впредь,Нам не уйти из общей сферы:За жизнью – смерть,За жизнью – смерть.

Люблю библейские субботы.Живу легко и не спеша.Одни мечты в нас и заботы.Едины Небо и душа.Мы получаем жизнь от Бога.И всех роднит Всевышний дар.Христос когда-то в синагогахМолитвы древние читал.

И не традиции нас разнят,А сами разнимся мы в них.Встречаю я всеобщий праздникСреди друзей и древних книг.

* * *