Владислав Ходасевич - Стихотворения Страница 19

Из дневника

Должно быть, жизнь и хороша,Да что поймешь ты в ней, спешаМежду купелию и моргом,Когда мытарится душаТо отвращеньем, то восторгом?

Непостижимостей свинецВсё толще над мечтой понурой, —Вот и дуреешь наконец,Как любознательный кузнецНад просветительной брошюрой.

Пора не быть, а пребывать,Пора не бодрствовать, а спать,Как спит зародыш крутолобый,И мягкой вечностью опятьОбволокнуться, как утробой.

Перед зеркалом

Nel mezzo del cammin di nostra vita.[3]

Я, я, я. Что за дикое слово!Неужели вон тот — это я?Разве мама любила такого,Желто-серого, полуседогоИ всезнающего, как змея?

Разве мальчик, в Останкине летомТанцевавший на дачных балах,—Это я, тот, кто каждым ответомЖелторотым внушает поэтамОтвращение, злобу и страх?

Разве тот, кто в полночные спорыВсю мальчишечью вкладывал прыть,—Это я, тот же самый, которыйНа трагические разговорыНаучился молчать и шутить?

Впрочем, так и всегда на срединеРокового земного пути:От ничтожной причины — к причине,А глядишь — заплутался в пустыне,И своих же следов не найти.

Да, меня не пантера прыжкамиНа парижский чердак загнала.И Виргилия нет за плечами,—Только есть одиночество — в рамеГоворящего правду стекла.

Окна во двор

Несчастный дурак в колодце двораПричитает сегодня с утра,И лишнего нет у меня башмака,Чтобы бросить его в дурака.……………………………………Кастрюли, тарелки, пьянино гремят,Баюкают няньки крикливых ребят.С улыбкой сидит у окошка глухой,Зачарован своей тишиной.………………………………………Курносый актер перед пыльным трюмоЦелует портреты и пишет письмо,—И, честно гонясь за правдивой игрой,В шестнадцатый раз умирает герой.………………………………………Отец уж надел котелок и пальто,Но вернулся, бледный как труп:«Сейчас же отшлепать мальчишку за то,Что не любит луковый суп!»………………………………………Небритый старик, отодвинув кровать,Забивает старательно гвоздь,Но сегодня успеет ему помешатьИдущий по лестнице гость.………………………………………Рабочий лежит на постели в цветах.Очки на столе, медяки на глазах.Подвязана челюсть, к ладони ладонь.Сегодня в лед, а завтра в огонь.………………………………………Что верно, то верно! Нельзя же силкомДевчонку тащить на кровать!Ей нужно сначала стихи почитать,Потом угостить вином…………………………………………Вода запищала в стене глубоко:Должно быть, по трубам бежать нелегко,Всегда в тесноте и всегда в темноте,В такой темноте и в такой тесноте!

Бедные рифмы

Всю неделю над мелкой поживойЗадыхаться, тощать и дрожать,По субботам с женой некрасивойНад бокалом, обнявшись, дремать,

В воскресенье на чахлую травуЕхать в поезде, плед разложить,И опять задремать, и забавуКаждый раз в этом всем находить,

И обратно тащить на квартируЭтот плед, и жену, и пиджак,И ни разу по пледу и мируКулаком не ударить вот так,—

О, в таком непреложном законе,В заповедном смиренье такомПузырьки только могут в сифоне —Вверх и вверх, пузырек с пузырьком.

Сквозь ненастный зимний денек —У него сундук, у нее мешок —

По паркету парижских лужКовыляют жена и муж.

Я за ними долго шагал,И пришли они на вокзал.Жена молчала, и муж молчал.

И о чем говорить, мой друг?У нее мешок, у него сундук…С каблуком топотал каблук.

Баллада

Мне невозможно быть собой,Мне хочется сойти с ума,Когда с беременной женойИдет безрукий в синема.

Мне лиру ангел подает,Мне мир прозрачен, как стекло, —А он сейчас разинет ротПред идиотствами Шарло.

За что свой незаметный векВлачит в неравенстве такомБеззлобный, смирный человекС опустошенным рукавом?

Мне хочется сойти с ума,Когда с беременной женойБезрукий прочь из синемаИдет по улице домой.

Ремянный бич я достаюС протяжным окриком тогдаИ ангелов наотмашь бью,И ангелы сквозь провода

Взлетают в городскую высь.Так с венетийских площадейПугливо голуби неслисьОт ног возлюбленной моей.

Тогда, прилично шляпу сняв,К безрукому я подхожу,Тихонько трогаю рукавИ речь такую завожу:

«Pardon, monsier,[4] когда в адуЗа жизнь надменную моюЯ казнь достойную найду,А вы с супругою в раю

Спокойно будете витать,Юдоль земную созерцать,Напевы дивные внимать,Крылами белыми сиять, —

Тогда с прохладнейших высотМне сбросьте перышко одно:Пускай снежинкой упадетНа грудь спаленную оно».

Стоит безрукий предо мнойИ улыбается слегка,И удаляется с женой,Не приподнявши котелка.

Джон Боттом

1 Джон Боттом славный был портной,    Его весь Рэстон знал.Кроил он складно, прочно шил    И дорого не брал.

2 В опрятном домике он жил    С любимою женойИ то иглой, то утюгом    Работал день деньской.

3 Заказы Боттому несли    Порой издалека.Была привинчена к дверям    Чугунная рука.

4 Тук-тук — заказчик постучит,    Откроет Мэри дверь, —Бери-ка, Боттом, карандаш,    Записывай да мерь.

5 Но раз… Иль это только так    Почудилось слегка? —Как будто стукнула сильней    Чугунная рука.

6 Проклятье вечное тебе,    Четырнадцатый год!..Потом и Боттому пришел,    Как всем другим, черед.

7 И с верной Мэри целый день    Прощался верный ДжонИ целый день на домик свой    Глядел со всех сторон.

8 И Мэри так ему мила,    И домик так хорош,Да что тут делать? Все равно:    С собой не заберешь.

9 Взял Боттом карточку жены    Да прядь ее волос,И через день на континент    Его корабль увез.

10 Сражался храбро Джон, как все,    Как долг и честь велят,А в ночь на третье февраля    Попал в него снаряд.

11 Осколок грудь ему пробил,    Он умер в ту же ночь,И руку правую его    Снесло снарядом прочь.

12 Германцы, выбив наших вон,    Нахлынули в окоп,И Джона утром унесли    И положили в гроб.

13 И руку мертвую нашли    Оттуда за верстуИ положили на груди…    Одна беда — не ту.

14 Рука-то плотничья была,    В мозолях. Бедный Джон!В такой руке держать иглу    Никак не смог бы он.

15 И возмутилася тогда    Его душа в раю:«К чему мне плотничья рука?    Отдайте мне мою!

16 Я ею двадцать лет кроил    И на любой фасон!На ней колечко с бирюзой,    Я без нее не Джон!

17 Пускай я грешник и злодей,    А плотник был святой, —Но невозможно мне никак    Лежать с его рукой!»

18 Так на блаженных высотах    Все сокрушался Джон,Но хором ангельской хвалы    Был голос заглушен.

19 А между тем его жене    Полковник написал,Что Джон сражался как герой    И без вести пропал.

20 Два года плакала вдова:    «О Джон, мой милый Джон!Мне и могилы не найти,    Где прах твой погребен!..»

21 Ослабли немцы наконец.    Их били мы, как моль.И вот — Версальский, строгий мир    Им прописал король.

22 А к той могиле, где лежал    Неведомый герой,Однажды маршалы пришли    Нарядною толпой.

23 И вырыт был достойный Джон,    И в Лондон отвезен,И под салют, под шум знамен    В аббатстве погребен.

24 И сам король за гробом шел,    И плакал весь народ.И подивился Джон с небес    На весь такой почет.

25 И даже участью своей    Гордиться стал слегка.Одно печалило его,    Одна беда — рука!

26 Рука-то плотничья была,    В мозолях… Бедный Джон!В такой руке держать иглу    Никак не смог бы он.

27 И много скорбных матерей,    И много верных женК его могиле каждый день    Ходили на поклон.

28 И только Мэри нет как нет.    Проходит круглый год —В далеком Рэстоне она    Все так же слезы льет:

29 «Покинул Мэри ты свою,    О Джон, жестокий Джон!Ах, и могилы не найти,    Где прах твой погребен!»

30 Ее соседи в Лондон шлют,    В аббатство, где одинЛежит безвестный, общий всем    Отец, и муж, и сын.

31 Но плачет Мэри: «Не хочу!    Я Джону лишь верна!К чему мне общий и ничей?    Я Джонова жена!»

32 Все это видел Джон с небес    И возроптал опять.И пред апостолом Петром    Решился он предстать.

33 И так сказал: «Апостол Петр,    Слыхал я стороной,Что сходят мертвые к живым    Полночною порой.

34 Так приоткрой свои врата,    Дай мне хоть как-нибудьЯвиться призраком жене    И только ей шепнуть,

35 Что это я, что это я,    Не кто-нибудь, а ДжонПод безымянною плитой    В аббатстве погребен.

36 Что это я, что это я    Лежу в гробу глухом —Со мной постылая рука,    Земля во рту моем».

37 Ключи встряхнул апостол Петр    И строго молвил так:«То — души грешные. Тебе ж —    Никак нельзя, никак».

38 И молча, с дикою тоской    Пошел Джон Боттом прочь,И все томится он с тех пор,    И рай ему не в мочь.

39 В селеньи света дух его    Суров и омрачен,И на торжественный свой гроб    Смотреть не хочет он.

Звезды