Георгий Голохвастов - Гибель Атлантиды: Стихотворения. Поэма Страница 2

3. «Пусть, былей давних пережиток…»

Пусть, былей давних пережиток,В наш век душа моя ветха,Как лик скалы в сединах мха,Но в ней предвечных сил избыток,

В ней мудрый ум, в ней ясный смех,И, как вино, ее напитокЯ вновь вливаю в старый мех.

4. «Я — чащ непрошеный насельник…»

Я — чащ непрошеный насельник.Стучит топор, стволы дрожат;Спасая в страхе медвежат,Ревет медведь, лесов отшельник,

И воет волк, тоской дыша,Когда пылает с треском ельникВ моем костре у шалаша.

5. «Прапращур жив в дыханьи частом…»

Прапращур жив в дыханьи частомИ в чутком слухе дикаря,Когда осветит мне заряЗапечатленный снежным настом

Тяжелый шаг ночных гостей,Иль след на дубе коренастомС прыжка вонзившихся когтей.

6. «Но, как дитя, люблю я клейкий…»

Но, как дитя, люблю я клейкийВесенний лист, напев ручьяИ труд упорный муравья,Лукавый блеск проворной змейки

И гуд у черного дупла,Куда в вощаные ячейкиСвой дикий мед несет пчела.

7. «И изощренно-острым взглядом…»

И изощренно-острым взглядом,Мечтой, отточенной в стилет,И сердцем, свергшим узы лет,Сквозь тлен, разлитый тонким ядом,

Я жизнь слежу и пью потирЛюбви, изысканным обрядомПлодотворящей дольний мир.

8. «Забыт тот мир презренно-жалкий…»

Забыт тот мир презренно-жалкий,Где счастье — миф, любовь — мираж,Где в смене купли и продажСкопцы и мнимые весталки

Позорят страсть, и где толпаСтрашна гримасой той оскалки,Какой смеются черепа.

9. «Лишь ты, владевшая когда-то…»

Лишь ты, владевшая когда-то,Моей мечтой, чужая здесь,Ты гордо властвуешь поднесьДушой, не свыкшейся с утратой:

Мне не забыть, как отдалаТы чистоту позорной платойЗа ложный блеск в чертогах зла.

10. «Очнись! И жизненного дива…»

Очнись! И жизненного диваСо мной участницею стань;Сорви одежды рабской ткань,Как непостыдная Годива:

Нам зори будут ткать виссон,И будет страсть — как жизнь правдива,И будет жизнь — как яркий сон.

Октябрь — Ноябрь, 1930 года

«В любви своей ты отдала…»

В любви своей ты отдалаМне сердца юную горячность,Очей безгрешную прозрачность,И грезы чистого чела,

И мир восторгов сокровенных,Как в чаше хрупкого стеклаДар ароматов драгоценных.

«Обманчив призрачный застой…»

Обманчив призрачный застойИгры вина в тюрьме зеленойБутылки, крепко засмоленойИ в лед затертой… Но, постой

Ударит пробка, брызнет пена, —И звезды влаги золотойВ бокалы вырвутся из плена.

«В мольбе склонясь у милых ног…»

В мольбе склонясь у милых ног,Я с облегченным сердцем сброшуВсю опостылевшую ношуСтрастей, сомнений и тревог;

И, слыша тихий зов участья,Войду в любовь твою, — в чертогГрехом нетронутого счастья.

«Темны лампады у киота…»

Темны лампады у киотаС пучком давно засохших верб…С печалью тихой лунный серпВ оконце глянул: позолота

Икон зажглась, и бледный бликЧуть-чуть дрожит, как будто кто-то,Незрим, Христа целует Лик.

Победа

Грозой омытая вчерашней,Весна манит еще сильней,Призыв небес еще синей,Ручьи журчат еще бесстрашней;

Оделся лес в зеленый пух,И паром встал над черной пашнейЗемли творящей теплый дух.

«С тобой в разлуке, как улитка…»

С тобой в разлуке, как улитка,Ползли несносные часы…Но вот слезинками росыДрожат цветы и от избытка

Жары вздохнула ночь. Я жду, —Я жду, чтоб дальняя калиткаУкрадкой скрипнула в саду.

«"Ау!.." — зову из челнока…»

«Ау!..» — зову из челнока…Но замер полдень. Знойны глыбыПрибрежных скал; не плещут рыбыВ воде недвижной. Лишь слегка

Пригретый шепчется орешник,И вторит мне издалекаЗа склоном эхо-пересмешник.

Монах

В ночи у Ликов старописных,Лампад мерцаньем озарен,Следит чреду поклонов онПо зернам четок кипарисных

И вьет молитв заветных нить,Чтоб дух от Князя Тьмы и присныхВ полночный час оборонить.

«За веком век куется мир…»

За веком век куется мир:Тысячелетьями усилийСафо — от ткани нежных лилий,От камня скал немых — Шекспир.

Мы странствий долгих путь забыли,И только в песнях вещих лирЖивут таинственные были.

«Жаровня пышет. Абрикосы…»

Жаровня пышет. АбрикосыЯнтарны в блещущем тазу.Уж вечер. Неба бирюзуЗажгла заря; прощально-косы,

Лучи последний блеск дарят…И на твоей головке косыСтаринной бронзою горят.

Чрез даль веков. Сюита

1. «Дрожат Зиждителя ресницы…»

Дрожат Зиждителя ресницы, —Хаос их ритмом властным полн,Под их мерцаньем — в зыби волнПерворожденные частицы

Текут, плывут и налету,Как ткань Господней багряницыПрядут вселенной красоту.

2. «Вся жизнь — движенье, трепет, токи…»

Вся жизнь — движенье, трепет, токи…И мир наш, радостен и горд,Лишь в бездне дрогнувший аккорд,Мгновенный, странно-одинокий

В цепи созвучий, где одинВослед другому гаснут срокиВидений, всплывших из пучин.

3. «В чреде, назначенной к свершенью…»

В чреде, назначенной к свершенью,В циклоне неизбежных смен,Борясь, мятутся жизнь и тленОт созиданья к разрушенью,

И тишь небытия — покровВозникновенью и крушеньюМелькнувших в вечности миров.

4. «Там, в сердце мрака и сиянья…»

Там, в сердце мрака и сиянья,На перепутьи всех путей,В реке рождений и смертей,В грозе разлада и слиянья, —

Безвестно вспыхиваю яНа светлых ризах мирозданьяДрожащим бликом бытия.

5. «Я — вздох; я — луч пред потуханьем…»

Я — вздох; я — луч пред потуханьем;Я — звук смолкающий… Я — мир.Плотскую ткань мою эфир,Согретый творческим дыханьем,

На миг одел от смерти в бронь,Спаяв созвучным колыханьемПерсть, воздух, влагу и огонь.

6. «Во мне кипящий гнев вулканов…»