Александр Блок - Стихотворения 1905 года Страница 2

5 апреля 1905

«Ты в поля отошла без возврата…»

Ты в поля отошла без возврата.Да святится Имя Твое!Снова красные копья закатаПротянули ко мне острие.

Лишь к Твоей золотой свирелиВ черный день устами прильну.Если все мольбы отзвенели,Угнетенный, в поле усну.

Ты пройдешь в золотой порфире —Уж не мне глаза разомкнуть.Дай вздохнуть в этом сонном мире,Целовать излучённый путь…

О, исторгни ржавую душу!Со святыми меня упокой,Ты, Держащая море и сушуНеподвижно тонкой Рукой!

16 апреля 1905

«Я вам поведал неземное…»

Я вам поведал неземное.Я всё сковал в воздушной мгле.В ладье — топор. В мечте — герои.Так я причаливал к земле.

Скамья ладьи красна от кровиМоей растерзанной мечты,Но в каждом доме, в каждом кровеИщу отважной красоты.

Я вижу: ваши девы слепы,У юношей безогнен взор.Назад! Во мглу! В глухие склепы'Вам нужен бич, а не топор!

И скоро я расстанусь с вами,И вы увидите меняВон там, за дымными горами,Летящим в облаке огня!

16 апреля 1905

НЕВИДИМКА

Веселье в ночном кабаке.Над городом синяя дымка.Под красной зарей вдалекеГуляет в полях Невидимка.

Танцует над топью болот,Кольцом окружающих домы,Протяжно зовет и поетНа голос, на голос знакомый.

Вам сладко вздыхать о любви,Слепые, продажные твари?Кто небо запачкал в крови?Кто вывесил красный фонарик?

И воет, как брошенный пес,Мяучит, как сладкая кошка,Пучки вечереющих розШвыряет блудницам в окошко…

И ломится в черный притонВатага веселых и пьяных,И каждый во мглу увлеченТолпой проституток румяных…

В тени гробовой фонари,Смолкает над городом грохот…На красной полоске зариБеззвучный качается хохот…

Вечерняя надпись пьянаНад дверью, отворенной в лавку…Вмешалась в безумную давкуС расплеснутой чашей винаНа Звере Багряном — Жена.

16 апреля 1905

БОЛОТНЫЙ ПОПИК

На весенней проталинкеЗа вечерней молитвою — маленькийПопик болотный виднеется.

Ветхая ряска над кочкой     ЧернеетсяЧуть заметною точкой.

И в безбурности зорь красноватыхНе видать чертенят бесноватых,     Но вечерняя прелестьУвила вкруг него свои тонкие руки.     Предзакатные звуки,     Легкий шелест.

Тихонько он молится,Улыбается, клонится,Приподняв свою шляпу.

И лягушке хромой, ковыляющей,     Травой исцеляющейПеревяжет болящую лапу.Перекрестит и пустит гулять:«Вот, ступай в родимую гать.

     Душа моя рада     Всякому гаду     И всякому зверю     И о всякой вере».

И тихонько молится,Приподняв свою шляпу,За стебель, что клонится,За больную звериную лапу,     И за римского папу.

Не бойся пучины тряской —Спасет тебя черная ряска.

17 апреля 1905

«На весеннем пути в теремок…»

На весеннем пути в теремокПерелетный вспорхнул ветерок,Прозвенел золотой голосок.

Постояла она у крыльца,Поискала дверного кольца,И поднять на посмела лица.

И ушла в синеватую даль,Где дымилась весенняя таль,Где кружилась над лесом печаль

Там — в березовом дальнем кругу —Старикашка сгибал из березы дугуИ приметил ее на лугу.

Закричал и запрыгал на пне:«Ты, красавица, верно, ко мне'Стосковалась в своей тишине!»

За корявые пальцы взялась,С бородою зеленой сплеласьИ с туманом лесным поднялась

Так тоскуют они об одном,Так летают они вечерком,Так венчалась весна с колдуном.

24 апреля 1905

«Вот на тучах пожелтелых…»

Вот на тучах пожелтелыхОтблеск матовой свечи.Пробежали в космах белыхЧерной ночи трубачи.

Пронеслась, бесшумно рея,Птицы траурной фата.В глуби меркнущей аллеиЗароилась чернота.

Разметались в тучах пятна,Заломились руки Дня.Бездыханный, необъятныйИстлевает без огня.

Кто там встанет с мертвым глазомИ серебряным мечом?Невидимкам черномазымКто там будет трубачом?

28 мая 1905

ВОЙНА

Вот поднялась. В железных лапахВизжит кровавой смерти весть.В горах, в долинах, на этапахЩетиной заметалась месть.

Не в силах мстительная гордостьПротивостать тому кольцу,Чьи равнодушие и твердостьВстречают смерть лицом к лицу.

И вот в парах и тучах тучных,Гремя вблизи, свистя вдали,Она краями крыльев звучныхПускает ко дну корабли.

Но в воплях исполинской бури,В мечте бойца, в его крови,Одушевительница фурий —Она вздыхает о Любви.

28 мая 1905

ВЛЮБЛЕННОСТЬ

Королевна жила на высокой горе,И над башней дымились прозрачные сны облаков.Темный рыцарь в тяжелой кольчуге          шептал о любви на заре,В те часы, когда Рейн выступал из своих берегов

Над зелеными рвами текла, розовея, весна.Непомерность ждала в синевах отдаленной черты.И влюбленность звала — не дала отойти от окна,Не смотреть в роковые черты,          оторваться от светлой мечты

«Подними эту розу», — шепнула — и ветер донесТишину улетающих лат, бездыханный ответ.«В синем утреннем небе найдешь Купину          расцветающих роз», —Он шепнул, и сверкнул, и взлетел,          и она полетела вослед.

И за облаком плыло и пело мерцание тьмы,И влюбленность в погоне забыла, забыла свой щит.И она, окрылясь, полетела из отчей тюрьмы —На воздушном пути королевна полет свой стремит

Уж в стремнинах туман, и рога созывают стада,И заветная мгла протянула плащи и скрестила мечи,И вечернюю грусть тишиной отражает вода,И над лесом погасли лучи.

Не смолкает вдали властелинов борьба,Распри дедов над ширью земель.Но различна Судьба: здесь — мечтанье раба,Там — воздушной Влюбленности хмель.

И в воздушный покров улетела на зовНавсегда… О, Влюбленность! Ты строже Судьбы!Повелительней древних законов отцов!Слаще звука военной трубы!

3 июня 1905

«Она веселой невестой была…»

Она веселой невестой была.Но смерть пришла. Она умерла.

И старая мать погребла ее тут.Но церковь упала в зацветший пруд.

Над зыбью самых глубоких местПлывет один неподвижный крест.

Миновали сотни и сотни лет,А в старом доме юности нет.

И в доме, уставшем юности ждать,Одна осталась старая мать.

Старуха вдевает нити в иглу.Тени нитей дрожат на светлом полу.

Тихо, как будет. Светло, как было.И счет годин старуха забыла.

Как мир, стара, как лунь, седа.Никогда не умрет, никогда, никогда…

А вдоль комодов, вдоль старых креселМушиный танец всё так же весел,

И красные нити лежат на полу,И мышь щекочет обои в углу.

В зеркальной глуби — еще покойС такой же старухой, как лунь, седой.

И те же нити, и те же мыши,И тот же образ смотрит из ниши —

В окладе темном — темней пруда,Со взором скромным — всегда, всегда…

Давно потухший взгляд безучастный,Клубок из нитей веселый, красный…

И глубже, и глубже покоев ряд,И в окна смотрит всё тот же сад,

Зеленый, как мир; высокий, как ночь,Нежный, как отошедшая дочь…

«Вернись, вернись. Нить не хочет тлеть.Дай мне спокойно умереть».

3 июня 1905 (1915)