Андрей Драгунов - Происходящее. Стихотворения Страница 2

«Кипа. Уши. Нос. Маца…»

Кипа. Уши. Нос. Маца.Слишком строгий взгляд отца —никакого вдохновенья —только чахлое волненье.Я спросил – Который день?.. —он сказал – Иди ты… в пень!.. —я пошёл, а там дрова —на траве и – ни хрена —ни души, то есть, в округе…И ни слова о подруге,что была так хороша!..Кипа, уши, нос, маца…и в ушах слова отца —Помни пень!Там будет день!.. —вот весь сказ для молодца.

Переезд

1Густой водой наполнила мне чашку —уже под утро – чтобы уходил…«Теперь всё, что моё – уже не наше!..» —сказала, будто кто-то отрубил…и дверь закрыла, не сказав – До завтра —теперь другое времяисчисленье…как будто кто-то выстрелил внезапно,предотвратив тем-самым преступленье…Война закончилась!.. – кто победил не знаю.Ни раненных, ни боевых трофеев…Лишь над дорогой выцветшее знамянапоминает о конце недели.

2Всё возвращается домой —почти на круги бытия…Мой стол с дырявой головой…Там – где-то – ты, здесь где-то – я…и жизнь уже не повернуть —в другую сторону – назад —единожды проложен путь —сквозь ветер, дождь и старый сад,что снова под моим окном.Аптека, провода, фонарь —не Блоковский – я о другом…Аптека, площадь, сны, букварь —уже зачитанный до дыр…Какая-то неразбериха —кто моет раму?.. кто ест сыр?..Подруга? Мама? Повориха?.. —с лицом, как этот самый сыр,но старше, судя по морщинам —плюс через лоб сплошной пунктир,доставшийся ей от мужчины,что был не дружен с головойи сгинул где-то под Полтавой —все возвращаются домой —не все с почётом или славой.

3Смотрю теперь на вражеское небо —с той стороны, откуда не дозваться,не дозвониться… Свет из самолёта,как будто говорит – пора расстаться —не называя мне ориентира,то есть – в какую сторону лететь.Смотритель маяка маячит глазом,но неопределённо – слишком низко,как будто говорит – Постой, постой…и предлагает вместо неба – море,но с той же глубиной. Смотрю вокруг —фонарь скользит по самой, самой кромке,как будто бы – и он мне говорит,что дальше делать – список не велик,на самом деле. Всё, как в старой сказке!.. —идёшь направо… или в преисподнюю —в одном исподнем – никаких поблажек.Управишься с делами – будь свободен —на все четыре. Гул от самолётараскраивает пасмурное небо.Фонарь напротив, будто ждёт кого-то —застыл на месте, освещая камни.

4Ты уже не сравниваешь новый вид за окном с тем, что видел —просто вглядываешься в жёлто-сине-зелёную раму неба,в пустое блёклое облако, сложенное в виде крыльев,что распадается, едва появившись – ещё до обеда.Грибники целый день бесполезно ищут свою добычу —в это время осени плодовит лишь – отстрел пернатых,что вполне естественно, как не сказать – привычно,чтоб не искать потом – ни правых, ни виноватых…И куда ни глянь – повсюду сплошная осеньв подтёках ржавчины – всё из того же – жёлто-сине-зелёного неба…и собачий лай – безо всякого эха разносится —даже не лай, а какая-то новая форма бреда —о грядущих буднях и тяжёлой собачьей доле,но никто не хочет вслушиваться в чьей-то брехливый ропот —лучше в песок, как страус или, как партизан – в подполье —всё равно всё кончается всеобщим пожизненным сроком.

5Остаёшься один на один с подушкой —разрываешься надвое между стеной и стуломв изголовье – с водой и таблетками от удушья —ещё не с ядом, чтоб навсегда уснула —и боль, и память… Каждую ночь – сначала!Пробуешь выспаться, а в результате – утро,что бьётся в стену, как лодка в ступень причала —толи в истерике, толи, уже, как будто —в смертной агонии. Вокруг непривычный северс бесконечно-свинцовым, вечно-свинцовым небом.Там же, в небе, режет ухо бесконечным нытьём пропеллер —в погоне за счастьем – от завтрака и до обеда…В это время – обычно Ангелы с крыш слетают —продлевают пространство рядом с той самой крышей —до невозможного, до времени затихания,когда только стон полуночный можно слышатьи… ни звука более, когда торжество прогресса —лишний повод не ездить друг к другу в гости…Подушка смята – ей больше не интересноот чего ты трясёшься… От боли? Тоски? От злости?..

«Рождество – прибежище мандаринов и слёз!..»

Рождество – прибежище мандаринов и слёз!За иголку потянешь – сошьётся платье —праздничное с блёстками из искусственных звёзд.Плюс – селёдка под шубой и радостные объятьяпосле первой выпитой, то есть, когда звезда —где-то на треть – из облака или тучи —уже замаячила, но не сказала – куда,чтобы не портить праздник – на всякий случай —дальним походом. Выглянула и молчит…лишь волхвы распознают – куда – и запомнят место…и кому-то достанется радости – быть в ночи —и Отцом, и Сыном, и Духом Святым – повсеместно.

«Мёртвые рыбы сушатся на ветру …»

Мёртвые рыбы сушатся на ветру —давно не встречал печальней – уже – пейзажа.Вниз головой, как будто в одну дыру —в рыбью вечность, где обнаружат пропажу —слишком поздно – и то, если повезёт —никто не пишет истории мёртвой рыбы,а она не скажет – точно – куда плывёт,даже, если могла бы – рыбы, увы, молчаливы…и у них не спросишь – откуда? В какую даль?..Человек болтлив перед смертью – и то не скажет —где со временем заканчивается печаль…Остаётся мёртвая рыба в живом пейзаже.

«Однажды ночью, выходя из дома…»

Однажды ночью, выходя из дома,на посторонний звук не отвлекайся —иди к своей определённой цели.Не прикасайся к людям незнакомым,к собакам тоже ты не прикасайся —они не добрые к тебе – на самом деле.

Не трогай самой разнесчастной кошки —твоя забота ей, как рыбе зонтик —она не для того здесь греет лапы,чтобы любой, идущий по дорожке,нашедший цель себе на горизонте,мог запросто, вот так – её облапать.

Потрогай лучше дом на повороте —он помнит как тебя перевозили —уже давно… когда все были живы —ещё – не в датах, что на обороте,за кованной оградой, что закрыли…Проход – по праздникам – на радость старожилам.

Попробуй, выходя – стать пейзажем,каким-нибудь случайным украшеньемвсего того, что ночью – не заметно,где фонари – лишь так – для антуражагде, даже, тень застыла без движенья,решив не суетиться до рассвета,

когда росой вспотеют утром травыи петухи обрадуются трижды…Ты будешь далеко уже от дома —в той части света, где не надо славы,а всё вокруг – мгновения той жизни,что долго так была тебе знакома.

«Боже, Боженька!..»

Боже, Боженька!Расскажи мне сказкупро белого бычкаи про вечное лето,чтобы я уснул,как положено пасынку —без отца и матери,хотя есть она где-то…За горами и долами,за рекой татарскою,где меня не запомнили…Расскажи, пожалуйста.

«Настрой зрачок…»

Настрой зрачокна вид вокруг,о, дурачок,мальчишка, друг.

О, тихий отголосок дня,услышь меня!

Ещё не стон.Уже не крик…Пустой вагон —седой старик.

О, бесконечный шорох дня,услышь меня!

Подай мне знак —где ты, где я —совсем пустякк исходу дня.

О, шум октябрьского дня,услышь меня!Купи билетв один конец —на склоне лет —дурак! Беглец!

О, смолкшее биенье дня,услышь меня!

Возвращение

Соседи разделили со мной хлеби жареную рыбу разделили.Вина налили – тоже – на обед —не как чужие – до краёв налилии… завели печальный разговоро том, что жизнь прожив за половину —у них бандиты отобрали двор,чтоб ставить свою чёрную машинуи жарить мясо – прямо во дворе…– Как в этой, тьфу, американской фильме!..Дымится чай на кухонном столе,баранки в вазочке, как в детстве мы любили.Увы, теперь другие времена…Соседи – как-то быстро постарели.Иных уж нет… А посланные «на»вернутся, говорят, в конце недели,отбыв свой срок. Гляжу с той стороны,откуда взгляд раскраивает стену —на сношенные некогда штаныи на грядущую погоды перемену…На выцветший рисунок на стене —обои клеил кто-то из соседей —уже давно, тогда ещё – при мне…Теперь уже совсем не те соседи.Давид уехал, Марка больше нет…Сижу, как у разбитого корыта,гляжу на эту трещину в стене —за ней вся жизнь, как будто, на открытке.

«Длиннее ночи биография души…»