Александр Кердан - Избранное Страница 23

Радуница

Березки встали над могилой в рост,Я сам – ровесник этих двух берез.

И пусть прошло почти полсотни лет,Шумит листвой березовою дед.

Когда бы на погост я ни пришел,Меня здесь, знаю, встретят хорошоШершавые, упругие стволы —Как руки деда в крапинках махры.

А сквозь оградку в сторону и вверхВнучатый пробивается побег…

Я с детства не знаю дороже родства…Березовым корнем врасту я в суглинок,И будет шептать мои строки трава,Слагая былины любой из былинок.А ветер былины с собой унесет,Раздаст простодушно – по строчке на брата.Родство – это, если произнесетСердечно слова твои кто-то, когда-то…

«Надраит полночь таз луны…»

Я сегодня в сообществе прачек…

Надраит полночь таз луны,Его наполнит звездной пенойИ станет полоскать в нем сны —Фантазии ночной вселенной.

Потом – в движениях легка —Их, чистым напитав озоном,Развесит, словно облака,Над заалевшим горизонтом.

«Гляжу на Тихий океан…»

Гляжу на Тихий океан —Простор безбрежный.Граница есть,Но где-то там,А сам я междуДвух берегов:Один – чужой,Другой – родимый…И плыть еще мне —Ой-ёй-ёй! —Необходимо.Пока туда или сюдаСмогу причалить,Пускай соленая средаМеня качает,Как сон,Что издавна знакомИ снова снится:Воды немерено кругом,А не напиться…

Чердынь

Алексею Иванову

А по Каме, по Камушке стерлядь к истокам идетПодо льдом, тяжело поводя плавниками…– До свидания, князь!Да пребудет с тобою народ,Когда трубы звенят и полощется стяг над полками.

– До свидания, князь!Не увидимся боле с тобой…Проржавеет твой шлем, твои кости утонут в болотах…Отчего же живет в моих жилах державная боль?Отчего ж не умрет в моей памятиВольное что-то?..

И ведет эту память за Камень, в поход,На ЮгруТот же ветер, что некогда дул тебе в спину.И все тот же вогул со стрелою ее стережет,Чтоб ударом одним обратить в вековую трясину.

– До свидания, князь!С нами вместе не кончится Русь,Обретая себя в пораженьях, как будто в успехе…Я когда-нибудь также в последний поход соберусь,Чтоб легендою стать —обезличенно-гулкой, как эхо.

6 июня

В Европе громыхали пушкиСуворова и Бонапарта,А над Москвою ворон каркал,И нищий собирал полушки,Чтобы купить «казенки» кварту.Цвела рябина на опушке,Цыганка раскидала карты,Процокали кавалергарды…И что еще?Родился Пушкин!Чтоб Бонапартом средь пиитовСтать, как Суворов, непобитым,И нищим, как простой народ,Воспеть российскую природу,Как вещий ворон с небосводаВзирать на нас который год.Навеки, как цыган, свободен,И честен, как кавалергард,Родился в этот день Господень,Еще не гений и не бард…

«На стыке апреля и мая…»

На стыке апреля и маяПрощальные взгляды горьки.Ах, как я теперь понимаюНикулиной Майи стихи.

Где запах корицы и моряНа каждой странице разлит,Где даже полынное гореО вечной любви говорит.

Но вечной любви не бывает:Лишь в книжках – навеки она…И мы впопыхах забываемИ взгляды, и имена.

Но запахи ветра и солнцаНе сможет ничто заглушить.И память о них остаетсяНа донышке чистой души.

Ведь, кажется, больше мы знали,Наивной доверясь весне,Когда на пороге печалиЧужих мы стихов не читали —Своих нам хватало вполне.

«Не дай нам Бог с мечтою жить…»

Не дай нам Бог с мечтою житьИ, веря ей одной,С ней ложе каждый день делить,Как с милою женой.

Не придираться к пустякам,Хвалить ее обед…Тогда не трудно будет намПоверить: счастья нет.

Тогда не трудно в некий миг,Как сам себя ни тешь,Остаться без стихов своих,Без чувств и без надежд.

Пусть будет дом, а в нем жена,Творящая уют.Пусть будет жизнь полным-полна,Всем, что от жизни ждут.

Но пусть хранят нас небесаОт радости такой,Когда любые чудесаВсе время под рукой.

Возвращение

Как молодость, неугомонны,Как вдохновение, легкиЛетящие в окно вагонаБерезовые сквозняки.

Такое просветленье духаНавеки хочется сберечь,Как пониманье, что разлука —Лишь ожиданье новых встреч

С горняцкой улицей и домом,Где дремлет голубь на трубе,И с кем-нибудь давно знакомым,Кто может «ты» сказать тебе.

В горном краю

Золото березы, медь рябиныНад железным отблеском пруда…Оглянувшись, проезжаю мимо —Сам пока не ведаю куда.

Может, впереди одни утраты,Если не считаю за доброПлатину завьюженных закатов,Будущих рассветов серебро.

Будто никогда не знал иного —Стали мне дороже наконецОлово несказанного слова,И надежд несбывшихся свинец.

«Чтоб жизнь узнать…»

Чтоб жизнь узнать,Иду по ней пешком —Автомобиль купить и не мечтаю,Хотя с вожденьем издавна знаком,Хотя, бывает, по небу летаю.

И все ж предпочитаю пеший ход,Когда заметна каждая травинкаИ слышно, как напевом небосводРаскачивает птаха-невидимка.

И лес, и поле, словно отчий дом,Где дверь всегда открыта мне, как сыну…Чтоб жизнь узнать, иду по ней пешком —Уже перешагнул за половину.

«Солнцелик и многоцветен…»

Солнцелик и многоцветенМир вокруг,Но как-то вмигНалетает черный ветер,И мрачнеет ясный лик.

Словно ты во вражьем стане —Только недруги кругом.И еще немного – станешь,Самому себе врагом.

Полетишь, утратив веру, —Ни покрышки нет, ни дна —Только мертвый, стылый ветер,Только злая глубина.

И опомнишься не скоро,Что живой еще пока…И опять открыты взоруНебо, солнце, облака…

На обрыве

Владимиру Илляшевичу

Ледник отступал,Обнажился обрыв,Шершавый, как спелый кокос,Корнями сосновыми чуть закрепивОтвесный песчаный откос.

И лед обернулсяСоленой водой,Пройдя через толщу веков.Лишь камни, прибрежною встав чередой,Напомнят, что был он таков.

А ветреной БалтикиДаль голубаИ с зеленью там, где прибой…Ледник отступал.Так отходит судьба,Роняя неясную боль.

Ледник отступил,Но остался навекВ угрюмых камнях и в песке,Затем, чтобы не забывал человек,Что жизнь его на волоске…

Под Вологдой