Луций Сенека - Нравственные письма Страница 26

Что не нужны ни повар, ни солдат?

Что мир для жизни создан и удобен,

И каждый встречный дорог нам, как брат.

Необходимость тьмы забот не знает,

А наслажденье - множество трудов.

И шкуры лис от ветра нас спасают,

А также, от январских холодов.

А летний зной прогнать гораздо проще:

От древности в горах полно пещер.

Простой навес хорош, никто не ропщет,

Кругом найдешь достаточно вещей.

Животные легко живут в природе,

Без знания ремесел и наук…

А человек настолько сумасброден,

Что сам создал хлопот несметный круг.

Пресытившись имевшимся, доступным,

Мы алчем, повышаем цену трат.

И с матерью-природою преступно

Обходимся, пытаясь обобрать.

Страсть к роскоши оставила природу,

Влечет изобретательность порок.

Нам хочется все больше, год от года,

Давно забыт естественный порог.

Ремесел суматоха завертелась:

Куют, кроят, сшивают, вяжут, ткут…

И, для чего?- Все на потребу телу,

Что, не рабом - хозяином зовут.

Вот Посидоний: Мудрецам - дал Боже:

Искусство ткать полотна, спрявши нить.

Прозрачность тканей нынче не поможет

Ни тело, ни стыдливость защитить…

Потом он переходит к землепашцам,

Описывая пахоту земли,

Посев и обработку…В годы наши

Тьму нового здесь выдумать смогли.

На мельницу, и тесто в печь положим

(Все как в природе - челюсти, слюна…)

Не спорю, что процессы очень схожи,

Но, в чем здесь мудрость? Мудрость не видна.

Он к мудрецам относит все и сразу:

Одежду, хлеб и быстрый бег судов…

Конечно, это все придумал разум,

Но, нет в нем блага праведных следов.

Придуманное жалкими рабами,

Что заняты подобным и теперь:

Взять стенограммы, что облегчат память,

Зеркал прозрачность в окна или дверь…

А мудрость - не работает руками,

Вся суть ее - наставница души.

Не для нее отделывают камень,

Она лишь шепчет: Думай, не спеши…

Не мудрых труд - оружие и войны,

Развратность танцев, музыка и пир…

Ее ученье - сделать жизнь достойной,

В согласии и пользе строить мир.

Нам душу от тщеславья избавляя,

Ей стойкое величье придает,

Обуздывая спесь, дух окрыляет,

Поддерживает разума полет.

Нам объясняет праведный путь Бога,

Подземных сил, и гениев, и лар,

Огромный храм… Кто видел хоть немного,

Тот понимает: это высший дар.

Перед духовным взором - мир великий

откроется, стремись к нему сейчас:

Лишь там увидишь подлинные лики,

Которые не видит слабый глаз.

Потом она восходит к тем началам,

Что составляют сущность всех вещей:

И разума извечность изучает,

И силу, что могучей наших тщет.

Затем - к душе, к телесным, бестелесным…

К двусмысленному, в жизни и словах

(Ведь истина и ложь слились так тесно

В поступках, и в речах, и в головах).

Кто изобрел уменье делать своды?

Считается: их автор - Демокрит…

И до него построены ворота

С округлым верхом, тот же самый вид.

Пусть камни превращал он в изумруды,

Он это изобрел… не как мудрец,

Взгляни вокруг себя: умельцев груды,

Но, в ком ты видишь мудрости венец?

Мудрец узрел божественность в природе,

Он показал, что в жизни есть закон

Всеобщий, обязательный (не вроде…),

Скрывавшийся под красками икон:

Познать богов, и им повиноваться,

А мненьям и желаньям - цену знать.

Счастливым быть - за счастье не цепляться,

И властным быть - собою управлять.

Иные - отрывают мир от Бога…

От родины оторван гражданин…

И наслажденья им - не вид порока…

Но, путь у добродетели один:

Он - в честности, не купленной дарами

Людей, судьбы - все это жалкий тлен.

Награда в том, что, если честность с нами,

Награды не заманивают в плен.

Покуда жадность нас не разобщила,

Союз расторгнув ради грабежа,

Не зная мудрость, делала община

Что должно делать мудрости мужам!

И было ль поколение счастливей?

Всего хватало, много ль унесешь…

Но, тут вмешалась жадность прихотливо:

Кто много хочет, тот теряет все.

Пусть жадность бродит, стаптывая ноги,

Чтоб расширять неправедный удел.

Что б ни присвоить, овладеешь многим,

Но, прежде… Всей Вселенной ты владел…

Сама земля была тогда богаче:

Ее в тот век не трогали совсем.

Скупой не прятал, видя - бедный плачет,

Любили не себя, а каждый - всех.

Не для людей там делали оружье,

А, против хищных, алчущих зверей.

В убежище простом спасались в стужу,

И были - нас спокойней и добрей.

Под штучными не спали потолками

Светила им сияли в вышине.

Им заменял подушку плоский камень,

Спалось - как не приснится вам и мне.

Никто из них природой не обижен,

И был в природе праведный покой.

Среди лугов - покровы грубых хижин,

Построенных неловкою рукой.

Они еще не стали мудрецами.

Наследники величия богов

Сильнее и способней, чем мы с вами…

Но, корень добродетели - в другом.

Не знали серебра и самоцветов,

И не было из золота парчи…

Я эту жизнь назвал бы "вечным летом",

Теперь к нему утеряны ключи.

Природа - мать, они - благие дети…

В неведеньи: Что зло? И, что порок?

Обученным дается добродетель,

С рожденья - лишь задатки.

Будь здоров.

- ------------------

Письмо XCI (О несчастьях)

Луцилия приветствует Сенека!

Беда у Либералиса: пожар

В одну лишь ночь оставил только вехи

От города, все здания пожрал.

…….

Нельзя найти в истории примера:

Все города страдали от огня,

Но, не бывало, чтоб пожар без меры,

Все здания вокруг воспламенял.

Где Галлии прекрасной украшенье?

Его не мог стереть и Ганнибал,

Я дольше здесь пишу о разрушеньи,

Чем этот славный город погибал.

Порою неожиданность сильнее,

Невиданную тяжесть придает

беде, коль удивленье вместе с нею,

Когда судьба врасплох нас застает.

Поэтому должны мы быть готовы

К любому проявлению судьбы:

Прошла беда - готовься встретить снова,

Нас не спасут ни клятвы, ни мольбы.

Фортуна безопасность не пророчит:

И в мире зарождается война,

И ясный день предстанет темной ночью,

И в праведном пути встает стена,

Добро сменяет злобы окруженье,

И, вместо меда, яд течет из сот.

И, если нет причин для пораженья,

Его чрезмерность счастья принесет.

За час ниспровергаются державы,

Поток, бурля, находит в стенах щель,

И рвет ее, как сучья жар пожара…

Медлителен прирост, но не ущерб.

Непрочно все, фортуна безучастно

Вращает нашей жизни колесо.

Стран, переживших радостное счастье

Давно уж нет, на месте их песок.

Держи в уме болезни, все несчастья:

Убийства, катастрофы, и войну.

Предвосхищай не то,что видишь часто,

А то, на что не смеешь и взглянуть.

А сколько городов в землетрясеньях

Погибло? Был разрушен Пафос в прах,

И, пережив надежду воскресенья,

Вновь знал и потрясения, и крах.

Отстроен вновь и вновь, чего же ради

Положена напраслина трудов?

Ведь время неминуемо изгладит

Следы всех ныне славных городов.

Все рушится: и города, и горы…

И волны покрывают те места,

Откуда море не доступно взору,

Все - тлен. И это, верь мне, неспроста.

…

Вот так… его в печали утешая,

Прошу поверить, что большой урон,

Проходит, но удача ждет большая

Всех претерпевших. Может быть - и трон.

Злой Тимаген, прославленный вначале

(Не всем владыки руку подают),

Сказал: Пожары в Риме тем печалят,

Что пепелища краше восстают.

Так пусть твой дух поймет и терпит жребий:

Фортуна может все, в ее правах

И те, кто поднялся на самый гребень,

И слабый, как пожухлая листва.

Рожден неравным - равным умирает:

Ардею взяли приступом и Рим,

Рожденный во дворце - почил в сарае,

Закон один - и первым, и вторым.

Царь македонский, Александр несчастный,

Вдруг понял, как труды его скудны…

Просил он у наставника участья

"Есть вещи - одинаково трудны."

Так и судьба, обрушившись на плечи,

Страдать нас обрекает и стареть,

Но можешь сам себе удел облегчить:

Спокойней жить и легче умереть.

Как остроумно говорил Деметрий:

Слова невежд - как звуки живота,

И не всегда способен я заметить,

Откуда прозвучало "тра-та-та…".

Не может быть бесславья от бесславных,

Несущих свои сплетни по дворам.

Кто муж добра - тот думает о главном,

Враждебность толков не приносит срам.

Хоть смерть приобрела дурную славу,

Пороки лечит лучше докторов.

Ей неподвластные - не клонят главы

Ни перед кем на свете.

Будь здоров.

- ------------------

Письмо ХСП (О блаженной жизни)