Неизвестен Автор - Фламенка Страница 31

Питал Парис

К Елене, житель Трои.

Едва ль подсудна

Она молве людской;

Где многолюдно,

Все речи - к ней одной

Наперебой;

Передаст так скудно

Стих слабый мой

То, что в подруге чудно.

Песнь, к ней в покой

Влетев, внушай подспудно,

Как о такой

Пропеть Арнауту трудно.

БЕРТРАН ДЕ БОРН

О Лимузин, земля услад и чести,

Ты но заслугам славой почтена,

Все ценности в одном собрались месте,

И вот теперь возможность нам дана

Изведать радость вежества сполна:

Тем большая учтивость всем нужна,

Кто хочет даму покорить без лести.

Дары, щедроты, милость в каждом жесте

Любовь лелеет, словно рыб - волна,

Мила любезность ей, благие вести,

Но также - двор, турниры, брань, война:

В ком тяга к высшей доблести сильна,

Не оплошай, ибо судьбой она

Нам послана с доной Гвискардой вместе.

ПЕЙРЕ КАРДЕНАЛЬ

Любовь я ныне славлю всласть:

Она дает мне спать и есть,

Меня не жжет, не студит страсть,

Я не блуждаю где невесть,

Вдаль не гляжу, зареван,

Не мучит душу мне разлад,

Я не унижен, не распят,

К посланцу но прикован,

Предать меня не норовят,

Дела мои идут на лад.

Против меня не ставят спасть,

Не страшно мимо стула сесть,

Не надо ни изменниц клясть,

Ни грубого ревнивца месть,

Никем не атакован,

Ничьей внезапностью по смят,

Не гнусь под грузом глупых лат,

Не гол, не обворован,

Не говорю, что я объят

Любовью, ни что в сердце ад.

Не говорю, что должен пасть,

Что мук любви не перенесть,

Встреч не ищу, не славлю власть

Той, что могла мне предпочесть

Любого, будь готов он;

Нет дела до ее наград,

До сердца, сданного в заклад;

Не бит, не ошельмован,

Любовью в кандалы не взят,

Напротив, ускользнул и рад.

Благую победитель часть

Избрал: его венчает честь,

А побежденного ждет пасть

Могилы, страшно произнесть.

Но высший тем дарован

Удел, кто из души разврат

Изгнал, кто армией услад

Не мог быть завоеван;

Победа эта им стократ

Важней, чем городов захват.

Хочу на тех охулки класть,

Чья речь - ручей, чьих чар не счесть,

Кто скор корысть красавиц красть,

Вливая ловко в ласку лесть;

Их раж и жар раскован,

Они о нас надменно мнят;

Визг розг и грязь грызне грозят,

Но зря тот арестован,

Чья явь - любовь, а яства - яд;

Плачь, коль оплачен оптом клад.

Курс волей облюбован

Такой, что чувства наугад,

А не куда хочу, летят.

ПРИЛОЖЕНИЯ

А. Г. Найман

О "ФЛАМЕНКЕ" - СТАРОПРОВАНСАЛЬСКОМ РОМАНЕ XIII в.

В начале XIX в. новоназначенный префект департамента Од обнаружил в каркассонской муниципальной библиотеке рукопись in-octavo в деревянном переплете, с вырванным началом и концом и несколькими недостающими в середине листами. 139 сохранившихся листов были записаны с двух сторон в одну колонку стихами на старопровансальском языке, 25 позолоченных заглавных букв и 221 монохромная (синего или красного цвета) украшены богатым орнаментом, пергамент листов был в хорошем состоянии. Рукопись направили ученому эрудиту Франсуа Рейнуару, и вскоре, в составе первого тома словаря провансальского языка, он опубликовал несколько сотен стихов новонайденного романа {Raynouard F. Lexique roman, ou dictionnaire de la langue des troubadours, vol. 1. Paris, 1838, p. 1-47.}, дав ему название "Фламенка", каковое за ним и закрепилось (подлиннее заглавие навсегда утрачено для нас вместе с титульным листом рукописи). Первое полное издание романа вышло в 65 г. {Meyer P. Le Roman de Flamenca. Paris - Beziers 1865.} Новейшее издание, снабженное превосходным научным аппаратом, появилось несколько лет назад в Швейцарии {Gschwind U. Le Roman de Flamenca. - Romanica Helvetica, vol. 86 A-B. Bern, 1976.}.

В последние годы читатели, интересующиеся средневековой куртуазной литературой Западной Европы, нередко получали возможность знакомиться с новыми ее памятниками. В серии "Библиотека всемирной литературы" был выпущен том "Трубадуры. Труверы. Миннезингеры" (серия I, т. 23), Главная редакция восточной литературы издательства "Наука" издала небольшую, но достаточно репрезентативную антологию старопроваисальской поэзии {Песни трубадуров. М., 1979.}, а в серии "Литературные памятники" вышли "Смерть Артура" Томаса Мэлори (1975), романы о Тристане и Изольде (1970), "Песни" Бернарта де Вентадорна (1979) и романы Кретьена де Труа (1980). К этому списку надо добавить и несколько выходящих в той же серии книг - итальянский сборник XIII в. "Новеллино" и собрание средневековых провансальских новелл, представляющих собой жизнеописания трубадуров. В том же ряду стоит и "Фламенка" - один из двух дошедших до нас провансальских куртуазных романов.

Как всякий выдающийся памятник литературы, "Фламенка", которой посвящена колоссальная научная литература {Полная библиография может быть найдена в указанном издании Гшвинда. Наиболее интересные работы отмечены в дальнейших примечаниях.}, обросла несколькими устойчивыми характеристиками. Достаточно посмотреть на названия некоторых книг и статей о романе, постоянно именуемом "жемчужиной провансальской литературы", чтобы получить представление об основных подходах к нему: "У истоков психологического романа" {Lavana R., Nelli R. Aux origines du roman psychologique: Examen du Roman de Flamenca. - Cahiers du Sud, 44, 1956/1957, p. 192-202.}; "Фламенка", роман южнофранцузских нравов" {Suguy F. Flamenca, Roman de Moeurs du Midi. - Revue de l'Universite d'Okoyama, dec. 1956, p. 13-26. Эта традиция восходит к П. Мейеру, который в предисловии к своему изданию называл "Фламенку" "романом современных нравов, прекрасно изображающих блестящую жизнь дворов в XIII веке". - Op. cit., p. 1.}; "Провансальская "наука любви" XIII века" {Nelli R. Le Roman de Flamenca: Un art d'aimer occitanien du XIII siecle. Toulouse, 1963.}; "Роман "Фламенка" как изображение куртуазной речи" {Der Flamencaroman ais Darstellung eines parlamens fis. - In: Steeger H. Ascese und Amour courtois, Diss. Heidelberg, 1954}, и даже "Фламенка, средневековая сатира на куртуазную любовь" {Shedd G. M. Flamenca, a medieval satire oj Courtly Love. - Chaucer Review, II, 1967, p. 43-65.}. Как видим, интерпретации "Фламенки" весьма колеблются, достигая противоположностей в широком спектре его истолкования - от "науки любви" в средневековой, восходящей к Овидию, традиции (развитой в XII в. близким ко двору Марии Шампанской северофранцузским клириком Андреем Капелланом, автором латинского трактата об искусстве куртуазной любви) - до сатиры на эту любовь. Для объяснения этого парадокса нам надо прежде всего сказать несколько слов не только о самой куртуазной любви, но и о том куртуазном обществе юга Франции, в котором зародилась и была развита ее концепция, определяющая культурные модели и модели сознания в Европе вплоть до сего дня. Здесь же заметим, что для русского читателя "Фламенка" представляет еще и особый интерес в связи с тем, что Александр Блок, специально изучавший этот роман, в большой мере использовал его материал в своей драме "Роза и крест", что было детально исследовано в специальной монографии В. М. Жирмунским {Жирмунский В. М. Драма Александра Блока "Роза и крест". Литературные источники. Л., 1964. - Перепечатано в его "Избранных трудах". "Теория литературы. Поэтика. Стилистика". Л., 1977. В пьесу перешел из романа вместе с его именем образ ревнивца Арчимбаута и множество деталей - от описания выступления на майском празднике жонглеров или мотива рыцаря под цветущей яблоней и до диалогической сцепы, которую разыгрывает героиня драмы Изора и ее камеристка Алиса в "Башне неутешной вдовы", пользуясь вместо молитвенника романом о Флоре.}.

Расцвет провансальской литературы связан с творчеством трубадуров первых в Европе поэтов, сочинявших куртуазную лирику на народном языке юга Франции - Прованса. Зарождение поэзии трубадуров в конце XI - начале XII в. связано с феноменом "средневекового Ренессанса" - необычайным культурным взрывом, сопутствовавшим процветанию независимых южных феодально-аристократических дворов, издавна связанных (географически, исторически и династически) с соседней арабо-испанской культурой {См. Bezzola R. Les origines et la formation de la litterature courtoise en Occident, 5 vols., Paris, 1944-1962.}. Выражением нового куртуазного идеала становится любовь к Даме. Не только самый уклад жизни средневекового замка, с той огромной ролью, какую в нем играла его хозяйка-кастелланша, но и понятные ограничения, защищающие честь девицы в регламентированном средневековом обществе, сделали объектом куртуазного поклонения замужнюю даму - жену феодального сеньора. Любовь к Даме трубадура носит характер идеальный по преимуществу, являясь для него источником духовного постижения и совершенствования. Муж, поэтому, должен был проявлять величайшую терпимость, тем более, что в мифологизированном мире куртуазной любви его супружеские права не подвергались ни малейшей опасности. Напротив, ревность, как тенденция к эгоистическому обладанию, в мире куртуазии считалась тягчайшим грехом. Куртуазная любовь породила великолепную поэзию, оказавшую влияние на всю последующую европейскую поэтическую традицию.