Алексей Крученых - Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера Страница 35

<1913>

Романы

Разбойник Ванька-Каин и Сонька-Маникюрщица*

(Уголовный роман)

В полночьв черном   кружевном      шарфекогда желанья      жгут       кожуПре-кра-сная Ме-р-се-десдевушка со своим восьмым мужемначальником Саратовской тюрьмы —    порывистее, чем авто,     тоньше, чем ось,      гиб       че      чем       луч,спустилась    в подземелье,гдеуже десять леткосматым комкомсидел на цепиразбойникВанька Каин.А в другом углу— сплошная кишка —скользкими кольцамиклубился  огро-о-мныйединорогий пифон  Угодай…Ванька Каинстиснув клыкивзывал    к зеленогубой змее:— О-о, Угодай!Меня мучают кислые мертвецы.Костью скребутся,выходят из темных углов,виснут на стенках.…белая рожа   отвисла до-полу      возле меня тикает…Вон —  утробным сырым мешком    с потолка    надувается      кусковой ногобрюх…Сбоку  глазом щербленым подмигивает  жирная недоглядь —  все разнесет    сквозюха.мозг присоскою    стальными пальцамиА-а-а! ы-ы!.. —Каин,  шею втянув,  висельной дробью      за-сы-пал:— Сгинь! Сгинь! Сгинь!  А-а-а, опять лезут  девки загубленные  сосками,    мокрецами      в губы  дети, купцы, старухи…    корюкие руки…     хрюки… труки-руки… —Начтюрьмак  при пороге  под нос    шпикнул брюжливо— Надо бы вентилячию      проветричь.Ишь, штенки жагадил,по перештилю   мокричныи глаж      полжет —шрамота! шрамота!..Штоб вам пошмотреть на Пушкина!

Каин катался:— Давно-о, Угодай! Десять лет, сотни, пересотни лет, я не слышу друзей, зубы ямами сгрыз     бородой оплелся.Ы-ы… за одну минутудушу — чорту,голову — кату!..О-о-о, Угодай,со-ло-ву-шко!Откуси мне ногуи я  убегу    на Волгу,на вечную волю!Сердце нарушу!Эй, несгорушники,урканы, скокари,   стопщики —Филька Зарезов,Бурга, Склок, Скрыга,эй, за мной, —штурмовать мошну!Лягавых задушимвзнуздаем суда —там ждет меня вся шпана! —

Но Угодай шипел,   как глухонемой,и покачиваясь в тангучем трансеу-л-ы-б-а-л-с-я…    В телесной тьме    катилась без роликов,    но луна,    закладывая за ухо    солдатскую простыню…(Под полом — смачный чавк    трубный вздох).    Пифон вся тянулся    в юбочке колец,    как завитой    напомаженный        пес    томно помахивая         язычком…

Гунявый муж    жаметил:— Жмеем пахнет    жупел болтаеча —     вечные непорядки!       Непорядки!Шолома не в линейку выштлана.Шдвинута    вшя     жемля!Ошминог в рот лежет…    Мерша, ошадите,    не вштупите в прештупника!.. —Мерседесвзглядом навылет    прикована     к стене…

И тени не взвидя  Каин шептал:    Угодай, пойдем…Вон тамв оврагахза крестами    кривулямигде камни — акулы шныряют,собралася братва.Шалашишатрышальной гомон —туда сбежались со всех сторон!в красных рубахах…ружья…бубен…  смех…цыганенка свист…крики —и я выхожу.  Зверь-удалец!Распахнуткафтан землянишныйшаровары шарахнулись   шелком,углем пылаютперсидские сапоги.Дребезжа и визжа ожерельямиподолом мутошадевки пляшут в траве,утопчат всех святых,подковами смелютвасильки с крапивой…Ввалились     дубовые    бочки с медом— над обручем пчелы    г-у-д-у-у-у-т… —Заносы мяса парногоВино в бурдюкахА,  вот славно,    смачно,а то мозги мои ссохлися,хлопают…Я буду пить.жбанами!Ведрами!Тучу баранов на вертел!— Га —гал-гала-га!Выжми косточек посвежееиз горла — винаГа! мы знаем гардал!В темя ключомГал-гала-га! —Все гогочут,Смеются…Гришка Склоквыбивает ведро из рук— Ну довольно шутитьК бесу шутки!Жбан меду!Кто мне мешает пить? —И шопотныйсиренный голосок:— Это я… Мерседес…— Бочку меду.На Волгу!.. —

Очнулся…Тогда МерседесСквозь слезы и смех,видя потуги Каина, —своим тончайшим маникюромперерезала его кандалыи приоткрыв дверьшепнула:— Беги!Для тебя все готово!Да захвати вот испанскую шаль! —И совсем тихо:— А еще тут прорытподземный ходна сто саженей. —

    …Ее муж корчился      в пасти пифона,    дрыгали зеленые шкары    …За стеной заржал    черный конь    с боевым седлом…

Каин на дверь не взглянул,не слыхал потайных слов,а лишь прошептав:— Мерси вас!Целую ручкой! —насквозьсверкнул стамесками глаз,схватил освободительницуи уволок еена свое староелогово…    …Где не видел никто    его темных лохмотьев,    где он ночи на корточках    прошептывал напролет…— Жучок,с амурью! —сказала Мерседес,погрозив ключом от тюрьмы,— ты сразу угадалСоньку,бриллиантовую ручку —арап.До зари далеко,я тобой не играласьцелую жизнь,туда не глазелас той самой поры…Расскажи, как ты засыпался,как тебя выдала олюра       Фенька-граф?А я принесла марафетуи хрипатого коньяку. —

У Каина руки свело,дико взревел:— У-у-у.все через вас,шлюх!Каждый раз — западня!    (В этот миг    под землей    кто-то трижды чихнул).У-у, гадина, шмара!Значит и тутты уже задумаласотни ловушек!Может змеяу тебя на службе?Двухгрошевая, берешь на дым?Может двери пройду,а ты дернешь веревку,и я — в колодезь,рыбу ловить?А может и сам тудаза твоими выческами полезуи не вылезу ни-ко-гда,а лягавые изведут всю команду!    (В этот миг    вся в земле    из дыры    Гришки Склоки    голова    в-ы-р-о-с-л-а!)А!Опять из угловпо твоим черным космамстуднявые мякиши лезут!За ними монахи,ксендзызвенят кадилом,кладут во гроб!Вон моя головапо стружкам шатается!Н-не хочу,убегу,у-у…Сотни раз в сутки тебе снится        свобода!А то еще соколомна волю!Сонька-граф,вот я тебя ущипнувот этой рукой,вот этим бревномпо щекам, по переносице,чтоб сгинула…у-у-у,будь проклята,искрошу!.. —Сонька Мерседес,захохотавв ловкости бритьявзмахнула граненым маникюром —и язык хулителяхлопнулся на пол!Пифон засвистел:— бис! бис!прелестно!дайте мне земляники! —Сонькин мужв животе змеипрочавкал:— Ага,наш! наш!шам попалша!Эй, рашгони тошку-печаль,Будешь ты помнить про крашную шаль! —Каин сонькину бритвусгреб,полоснул,— тупдуб —плеча не сечет,не режет!Остолбенел…Сонька — пфырк:— Имейте в виду— отставила ножку —моя бритва в ходулишь при о-с-о-б-е-н-н-о-м взмахе —патент!Нужна многократная практика!А еще удаетсяфартовым алмазниками скрипачам!

Помню —своего мил-дружкаискрошила я в щепы,как селедку!Его ладанка тутповсегда на грудижабой жжетчешет чесоткою!Огнем в глазахшарики белыекожей гусиной…Сто Каинов отдала быза один его хохоток!Такто-с,фактос!Я — несчастная суфлера! —

и подобрав ноздрю,щелкнулаперед Ванькиным носом…

Без меры взревел озверевшийруки у Сонькина горла,обнажились клыки…Хруст…Лицо ее побледнело…НоИз-за воротника     сам     лез     нож     остр…А по темной трубе  сорокоруким    сороконогомбанда ползет,Гришка Склок впереди —сквозь восемь домовиз темного борупроскребсяк Соньке-атаманше    с приклоном

Угодай задрожалсизой мзгой,об Сонькин ножрасстегнул свои живот —оттуда —гофроюпроглоченный мужверхомна кружочке кишки,женку зовет:— Голубка моя, — шакарей улетим!Желеный Иудыш — подох,    как плевательнича!..

Гришка СклокСоньку в бокна Ваньку глазок:— Хватаймалохольного! —

Каин-мстец спохватилсяклещами — скок,Соньку — в землю!сверху — колодунасел…Хряк!— Гром…

Кара небесная…Что я наделал?Мертвяки нашептали!..· · · · · · · · · ·Через минуту,труп Соньки закинув за плечи,Каинс братвоюуже бежа-а-лна Во-о-олгу!..

1924–1927