Михаил Яснов - Пылая страстью к Даме. Любовная лирика французских поэтов Страница 4

Посылка из окна

Я размышлял один, у окон зала,О той тоске, что в сердце затаилась.Взгляни налево, – мне любовь сказала, —Не утешенье ли к тебе спустилось?И я взглянул: у вас в двери явилосьБлаженство, – от него томлюсь без сил.К нему в волненье сердце устремилось,Но тело тайный страх остановил.

«Любовь и смерть, влюбленных двух…»

Любовь и смерть, влюбленных двух спасая,Дары им принесли: забвенье злаОдин от смерти принял, угасая,Любовь другому ваш портрет дала.Судьба меня на путь их привела.Что выберу я сердцу моему?Что получил живой? Дано ему,Склонясь к портрету, жить воображеньем.Скорее я, как первый, смерть возьму,Чем обладать одним изображеньем.

«Я счастлив был по воле заблужденья…»

Я счастлив был по воле заблужденья.Мое несчастье – истина сама:Моя отрада – сон и сновиденье,Проснусь – вокруг суровая зима.Мне ясный полдень – зло, а благо – тьма.В недолгом полусне – с тобой свиданье.Явь – твоего отсутствия зиянье.О бедные глаза! Сквозь темноту,Закрытые, вы видите сиянье,Открою вас – и вижу пустоту.

Клеман Маро (1496–1544)

Старик

Уж я не тот любовник страстный,Кому дивился прежде свет:Моя весна и лето красноНавек прошли, пропал и след.Амур, бог возраста младого!Я твой служитель верный был;Ах, если б мог родиться снова,Уж так ли б я тебе служил!

Анне

Ко счастью вас или к несчастью встретил —Вот моего загадка бытия:Ведь до сих пор никак и не ответилМой бедный ум, безвластный судия.Ко счастию, – так верно знаю я:Добро есть зло, когда оно мгновенно;К несчастию, – но в этом честь моя, —Терпеть его за то, что совершенно.

О той, которая медлит

Люблю ли пламенно я вас, —Краса блестит, всех затмевая;Люблю ли холодно, – тотчасКраса, как лед, исходит, тая.Так быть жестокой не желая,Скорее сжальтесь надо мной:Моя ведь дружба, улетая,Исчезнет – с вашей красотой.

Об Анне, бросившей в меня снегом

Снежком, шутя, в меня метнула Анна;Конечно, я считал, что снег – студен;А он – огонь и обжигает странно, —Вдруг понял я в тот миг, воспламенен.Но коль огонь незримо поселенВ самом снегу, куда же мне укрыться,Чтоб не пылать? Одной тебе взмолиться.Погасишь ты тот пламень – не водой,Не снегом и не льдом: коль загоритсяВ тебе пожар такой же – стихнет мой.

Об отвергнутом поцелуе

Амур, когда я мучился без сна,Мне так сказал, приникнув к изголовью:«Хотя Мадлен с тобой была скромнаИ поцелуй отвергла, но онаСмягчится, тронута твоей любовью». —«Ах, нет, Амур, всё для меня мертво,И милости ее напрасно жду я.Холодным будет ложе у того,Кому из милых губ ни одногоНе удалось добиться поцелуя».

Об одном сновидении

Приснилось мне полуночной порой,Что будто ты пришла в мои объятья.А пробудясь, был одинок опять я.И к Фебу обратился я с мольбой:«О, сбудется ли сон волшебный мой,Феб Аполлон, поведай мне скорее!»Но, нежной красотой твоей пленен,«Не сбудется!» – изрек ревниво он.Любовь моя, ты проучи злодеяИ докажи: обманщик Аполлон!

Песня («Та, что мукой меня извела…»)

Та, что мукой меня извела,Пощадила меня и в садЗа собою меня ввела,Где деревья в цвету стоят.На меня подняла она взгляд,Поцелуи мои принимала,Сердце мне отдала – и назадСвой подарок не отнимала.

И сказал я, отбросив страх:«Что мне делать с сердцем одним?Дай уснуть мне в твоих руках!»Но ответила дама моимДомогательствам: «Кто любим,Не молить тому подобает:Ведь и телом владеет моимТот, кто сердцу повелевает!»

Песня («Не знаю, ненависть горька ли…»)

Не знаю, ненависть горька ли,Мне не она волнует кровь,Но знаю – долгие печалиНесет недолгая любовь.Другое имя ей готовь:Дай имя ей травы, цветка ли,Блеснувших, чтоб исчезнуть вновь.Дай имя ей травы, цветка ли,В душе изменчивой его.Мою алмазом бы назвалиЗа верность сердца моего.Ведь я люблю, люблю того,Кто и не думает, жива лиЯ или все во мне мертво.

О любви доброго старого времени

В тот древний век любовь свои делаБез золота и хитростей вела.Кому она цветок передавала,Тому она вселенную вручала, —Глубокая, в сердцах она жила.

А если к наслаждению телаОна, неосторожная, вела,Десятки лет она не умиралаВ тот древний век.

Веления любви закрыла мгла,Изменчивость и льстивость всем мила.Кто хочет, чтоб любил я, пусть сначалаВернет любовь на землю, чтоб воссталаОна в сердцах такой же, как былаВ тот древний век.

Песня о мае и добродетели

Весенней майскою поройЗемля трепещет, оживая, —И легкомысленной толпой,Подобно ей, любовь меняя,Стремится юность удалая,Опять впервые влюблена;Моя любовь – совсем иная,Моя любовь – навек одна.

Красавица своей красойНе век красуется, блистая:Клеймят безжалостной рукойНедуг, забота, старость злая;Одна цветет, не увядая,Что мною всем предпочтена;Как в ней краса всегда живая,Моя любовь – навек одна.

Кто ж прославляемая мной?Знай – добродетель то святая,То нимфа, что с высот звездойГорит, влюбленных призывая:«Ко мне, ко мне! – гласит благая. —Кто любит, – тех я жду, юна.Ко мне! – взывает, не смолкая: —Моя любовь – навек одна».

Властитель! Даст усладу раяТебе, бессмертная, она, —И скажешь, душу раскрывая:«Моя любовь – навек одна».

Луиза Лабе (1522–1566)

«Живу и гибну: то горю в огне…»

Живу и гибну: то горю в огне,То в проруби тону; и сплошь страданье,И сплошь восторг – мое существованье;Мягка и жестока судьба ко мне.

И смех, и плач владеют наравнеМоей душой – как счастье и терзанье;Я зеленею в пору увяданья.Мой добрый час – со мной и в стороне.

Так и ведет меня любовь шальнаяСвоим путем; когда я горя жду,Вдруг радость наступает всеблагая.

Едва поверю, что она – без краяИ без конца, как, на свою беду,Вступаю вновь в лихую череду.

«Доколь, о невозвратном сожалея…»

Доколь, о невозвратном сожалея,Глаза еще способны слезы лить,А голос – не срываться и таитьРыданья, песню о тебе лелея,

Покуда пальцы, струнами владея,Хранить умеют сладостную прыть,А разум – лишь тебя боготворить,Не ведая иного чародея,

Живу и жить хочу; но если рокИссушит глаз моих горючий ток,Надломит голос мой и свяжет руки,

Чувств выраженье запретит уму,Смерть призову во избежанье муки:Да канет день мой в вековую тьму.

«Целуй меня! целуй еще и снова!..»

Целуй меня! целуй еще и снова!Еще один сладчайший подари!Еще, еще… Тебе за каждый – триНаижарчайших – возвратить готова.

Печален ты? От бедствия такогоСпасут лобзанья – их благодари!Обмениваясь ими до зари,Мы будем одарять один другого.Так, двое прозябавших, в мире семДвойную жизнь друг в друге обретем.О, не суди за то, что речи – смелы!

Мне плохо в тишине и взаперти,И счастья не могу себе найти,Пока не выйду за свои пределы.

«Пока в глазах есть слезы изливаться…»

Пока в глазах есть слезы изливатьсяИ час с тобой, ушедшим, изживать,А голос мой силен одолеватьРыданья, стон, хоть еле раздаваться;

Пока рукой я в силах струн касаться,Все, чем ты мил, хоть скромно воспевать,Пока душа тебя лишь познаватьЕдинственно желала б научаться, —

На миг еще не склонна умереть.Но чуть пойму, что взор мой стал слабеть,Что голос глух, а бег перстов как сонный;

Что разум мой теснит земная сеньИ в нем нет сил явить восторг влюбленной,Смерть умолю затмить мой белый день.

Жоашен дю Белле (1522–1560)