Виктор Поляков - Стихотворения Страница 4

«На спящий пруд с насмешкою больною…»

И чудный сон — и тихий сон и странный…

На спящий пруд с насмешкою больноюГлядит луна с далекой высоты.Дремотных трав ленивые листыВ тяжелом сне склонились над водою.

Чу… ветерок… Что, если смерть придетИ тонкими, изящными руками,Незримая, меня вдруг обовьет,К немым устам как женщина прильнетИ выпьет жизнь холодными устами?..

«Песни спеты, перепеты…»

Песни спеты, перепеты —Сердце бедное, молчи:Все отысканы ответы,Все подделаны ключи;Мы — последние поэты,Мы — последние лучиДогорающей в ночи,Умирающей планеты…После нас — ночная тьма,Процветание науки,Протрезвление ума,После нас — ни грез, ни муки,Бесконечная зимаБезразлично серой скуки.

«Я прежде был волной. Не знал я ни печали…»

Я прежде был волной. Не знал я ни печали,Ни страсти роковой… В задумчивой ночиСияньем сладостным таинственно пронзалиМеня далеких звезд далекие лучи.

Я прежде был волной… В томительной пустыне,В пылу земных страстей, охвачен суетой,Молюсь я, как лучам целительной святыни,Сиянью грезы золотой.

«Надменное, ласкающее море!..»

Надменное, ласкающее море!Оно поет о небе голубом,Оно поет о блеске золотом,Оно поет о радостном просторе,

Но глубоко в таинственной тиши,В суровой мгле, спят черные страданьяИ гордые, жестокие желанья,Как в глубине моей души.

«Румяна и бела, как юная царица…»

Румяна и бела, как юная царица,Встает из тихих вод веселая денница,Исчез с полей туман, гнетущий и седой,Все залито волнами светаИ песня вольная свободного поэтаЗвучит беспечностью и верой молодой.Забыть угрюмый путь, забыта ночь ненастья.Веселый ветерок манит куда-то вдаль.Я счастлив.Отчего ж мне жальЗвезды, померкнувшей пред ярким солнцем счастья?

Morituri(«Тихо заря догорала…»)

Тихо заря догорала.Тихо земля умирала.С нею все дети земли.

Медленно время летело.На бездыханное телоЗлобные тучи легли.

Жалкие слезы бессилья…Слышишь лазурные крыльяВ меркнущей мира дали?

Горше пусты чертоги:В небе покинутом богиЖить без людей не смогли.

«У моря — помните ль? — когда-то мы сидели…»

У моря — помните ль? — когда-то мы сиделиНа золотом песке, и слушали прибой,И волны синие приветливо нам пелиО счастьи сказочном, о грезе голубой..О, помните ли вы, как, этой песне вторя,В сияньи теплого и солнечного дня,Над яркой синевой играющего моряЗвучала музыка, лаская и маня,И как под музыку тогда, полушутливо,С улыбкой светлою мне обещали выВ послушной памяти всегда хранить ревнивоНа дальних берегах скучающей НевыТот быстролетный день, когда вдвоем сиделиМы там… на берегу… и слушали прибой…И волны синие так ласково нам пелиО счастьи сказочном, о грезе голубой..

«В тебе горит огонь святого вдохновенья…»

В тебе горит огонь святого вдохновенья,Ты победишь врагов, ты не падешь в борьбеИ огненным стихом и властью песнопеньяВсех очаруешь ты, всех покоришь себе…

А мне, певцу любви и беззаботной грезы,Не лавры видятся, не слава впереди,И скоро, может быть, среди житейской прозыЗаглохнет огонек, чуть тлеющий в груди.

В замке («Всюду копья, шлемы, латы…»)

Всюду копья, шлемы, латы…Ряд портретов по стенам.Графы, герцоги, аббаты,И румяные прелаты,И цветник прелестных дам…

Зал высокий уж весельяНе видал в себе давно,А бывало, в час безделья,В час разгульного похмелья,В кубках пенилось вино

И, довольны и богаты,От зари и до зариГрафы, герцоги, аббатыИ румяные прелатыПировали как цари.

Чинно дамы украшалиПир нарядом и лицом,Но порой и забывалиПредисловия моралиВ кубке с пенистым вином.

Тускло блещут копья, латы,И уныло по стенамБлекнут герцоги, аббаты,И румяные прелаты,И цветник прелестных дам.

«Иду печально я, без цели, без стремлений…»

Иду печально я, без цели, без стремлений,Лишь поле ровное, да ночи мгла кругом.И звуки трепетных и робких песнопенийУносит ураган бушующим крылом.

Но там, над бешенством слепого урагана,В лазурном сумраке, в таинственной дали,Звезда чудесная сквозь попону туманаНеугасимый луч роняет до земли.

Под маской Наполеона («Опять туманно тает…»)

Опять туманно таетХолодной ночи тень.Сквозь сон бессильно рассветаетСтолицы скучный день.

Не будит безответныхНичтожная заряИ вихрей долог сон безлетных,Как сон богатыря.

«Не море мечется, разгневанное море…»

Не море мечется, разгневанное море,Не волны бурные бушуют и ревут,Не тучи грозные в лазоревом простореНад градом Августа медлительно плывут:

Шумит, гудит народ, грохочут колесницыИ грозным облаком, багровым и седым,Высоко в небесах над гибнущей столицейПовис и стелется угрюмый, черный дым.

Пылают Цезарей роскошные чертоги,Пылает гордый Рим, великолепный Рим,И в позе трагика, геройски недвижим,Нерон любуется узорной складкой тоги.

«Из города я вышел на простор…»

Из города я вышел на простор.Весь берег спал и город спал тяжелый,Мой скучный гроб и колыбель моя.Из тихих вод вставала ты, денница,Вставала ты, — и грустно было мне.Тебя я ждал — тебе не смел молиться:Не мне, не мне приветствовать тебя.

Былое («Скоро город заснет…»)

Скоро город заснетИ по улицам тихим и соннымЯ пойду в старый сад,Что застыл в забытьи благовонном.

От угрюмых громад,От нерадостных дум и нечистых,Я уйду в тишинуТемных лип, безмятежно душистых.

Я засну у пруда,Отдохну от борьбы и тревоги.Окна серых домовКак враги беспощадны и строги.

Мимо них призрак сновПролетает, всем чуждый, неясный;Бесприютно всю ночьОн стучится и плачет напрасно.

И, быть может, я сам,В этой трепетной мгле непонятной,Только чей-нибудь сон,Только отзвук ночной и невнятный.

Века («О нет, мы не хотим ничтожной тишины!..»)

О нет, мы не хотим ничтожной тишины!Терпи, народ! Мужайся, гордый воин!Ты должен победить: ты победить достоин.Люби великий труд и ужасы войны.

Терпи, народ, — не бойся горькой чаши:Вернется все, чем жизнь твоя светла,И, усмирив врагов, мы пушки нашиВновь перельем в колокола.

«Сегодня я смертельно болен…»

Сегодня я смертельно боленОт созерцанья синевы,Как вы — смешон, как вы — неволен,Но я свободнее, чем вы.

На бесконечность я умножен,На смерть моих недолгих дней;Я так свободен и ничтожен,Что нет конца тоске моей!

«О, пусть кривляются шуты…»