Сборник - Во славу Бориса и Глеба. Коллективный сборник участников Всероссийского фестиваля русской словесности и культуры в г.Борисоглебске Воронежской области Страница 4

Ворожея

Ходили слухи: бабка ведьма,Мол, ей и сглазить – плюнуть раз.Давно пора ей помереть бы,Да ведьмам слухи – не указ.

Вот и жила неторопливо,Мирясь со злобой языков,И взглядом жгучее крапивыСтегала души земляков.

Скупа на ласковое слово,Копной волос белым белаИ подозрительно здорова…До той поры, как померла.

С кончиной каверзной старухиУтихомирилась молва…А на девятый день округеХватать не стало волшебства.

«Линялый август…»

Линялый август…Встать до солнца,Когда ещё в ознобе сад,И пересуды у колодцаВчерашние ещё висят;Набросив – так, на всякий случай, —На плечи дедовский бушлат,Хрустя антоновкой пахучей,Пробраться мимо спящих хатЗа край села, где по-над лугомТуман раскинулся ковром;Брести в нём, влажном и упругом,На колокольчики коров;Ступить в дымящуюся рекуИ плыть заре наперерез…Каких же нужно человеку,Помимо этого, чудес?

Хозяйка яблоневого сада

Много яблок по деревне.Только знают пацаны,Что у бабушки Андревны —Просто диво, как вкусны!

И поэтому, наверно,Успевает только третьУрожая у АндревныОкончательно созреть.

Шибко сердится Андревна —Мол, коту под хвост труды, —Собирая на вареньеУцелевшие плоды.

И который год, не знаю,Всё стращает пацанву:– Вот ужо, кого споймаю —Ухи-т начисто сорву!..

А потом вздыхает глухоИ, беседуя со мной,Говорит:– Дурна старуха —Нешто слопать всё одной?

Сторож

Десять лет колхоза нету,Сад давно уже ничей.Сторож ходит до рассвета,Он привык не спать ночей.

В ширину – шагов сто двадцать,Двести семьдесят – в длину.Он не может отвлекатьсяНа бездельницу луну.

Перекурит за избушкой,Пристегнув себя к ружью,И пугает колотушкойТень горбатую свою.

«В период коротких закатов…»

В период коротких закатовКусается злее недуг.Туман под деревьями матов,А воздух холодный – упруг.

Ночная тревожная птицаВизгливо ругает росу…И очень легко заблудитьсяВ себе, как в дремучем лесу.

«Всю-то жизнь мой отец слесарил…»

Всю-то жизнь мой отец слесарил,Почитая свой труд за честь.Под руками его плясалиВсе металлы, что в мире есть.Размечал заготовки, резалИ паял, и клепал – за грош.И шутил:– Я тебе из железаЧёрта сделаю, если хошь…

А теперь, как его не стало,Прихожу я с вопросом:– Бать,Из какого, скажи, металлаМне для сердца броню склепать?Слишком много на нём отметин —Так болит, что уж мочи нет…

Прошуршал над погостом ветерИ принёс мне отцов ответ:– Ты, сынок, только с виду умный,А на деле – совсем дурак.Тех, кто ходит с плитой чугуннойВместо сердца, полно и так.Ты подумай-ка головою:С железякой в груди ты б смог?А болит… Знать, оно живое,И ты этим гордись, сынок…

Репей

Под небом пыльным и сухим,Меж двух сквозных степей,Живет адептом строгих схим,Отшельником репей.

От зноя жилист он и чёрн,Тревожен, как беда.Корнями в выветренный дёрнВцепился навсегда.

Когда тебе у той чертыСлучится проходить,Не пожалей глотка водыИ дай ему попить.

Посох

В зоревых, тяжёлых росах,В стылой сумеречной мглеПо земле блуждает посох,Дыры делая в земле.Сеет смуту и раздоры,И судачат старики:– Бродит в поисках опоры,Твёрдой, праведной руки…

Храм

Храм рождался тяжело,Туже истины.Собиралось всё селоВозле пристани.

И стучали молоткиЛето целое.Поднималось у рекиЧудо белое.

В небеса взметнулся крестЯрким всполохом.Долгожданный БлаговестГрянул колокол!

Воскресенье

Висели дома на высоких дымах —Отчаянно печи чадили в домах,И в каждой четвертой по счету печиРумянили к Пасхе бока куличи.Клубился ванильный над крышами дух,Творились молитвы устами старух,И вздох колокольный летел до небес,И верили люди:– Спаситель воскрес!..

Набат

Даже глухие его услыхали.Даже немые вскричали в ответ…Он разрастался, уже не стихая,Мощной волною врывался в рассвет!

В небе клубился и падал отвесно,Людям до крови сжимал кулаки.Волей своей заострял повсеместноВилы и косы, и просто штыки.

Гулкий,тревожный,надрывный,натужный,Как предвещение близкой беды…Даже безрукие взяли оружье.Даже безногие стали в ряды.

Видение

В котомке квас да мятный пряник,Большою думой светел лик —В моей отчизне каждый странникВ своем убожестве велик.

Пряма, как лезвие, дорога.Бела, как помыслы, луна.Спокойно спит моя страна,В своем величии убога.

Со старины привычна к боли,К обилью жертвенных кровей…Обрывки снов пасутся в поле,Их караулит соловей.

«Родина любимей не становится…»

Родина любимей не становитсяС добавленьем прожитых годов.По моей судьбе промчалась конница —Глубоки отметины подков.Выбоины тотчас же наполнилаСветлая небесная слеза.Сердце от рождения запомнилоРодины усталые глаза,Спрятанную в сумерках околицуИ дымки лохматые над ней…Родина любимей не становится,Родина становится нужней.

«Кажется, я не умру никогда…»

Кажется, я не умру никогда…Речка дымится над вспаханным полем.Вслед отступающим страхам и болямСмотрит насмешливо с неба звезда.

Ей говорю: «Не меня сохрани,Но береги без конца, год за годомТех, кто с моим невесёлым уходомМогут пред миром остаться одни…»

Сорванный лист устремлён в никуда —То ли падение, то ли паренье.Дочка вишнёвое варит варенье…Кажется, я не умру никогда.

Машукова Елена Анатольевна

Автор поэтических книг «На горячих крыльях» (2000), «Икебана из одуванчиков» (2003), «Лунница» (2009), «Рисунок на ладони»(2013), «Если вернуться» (2015). В 2014 году в Орле издана сказочная повесть «Приключения Ромашки, или тайна деревянной лошадки», написанная в соавторстве со Светланой Голубевой. Лауреат премии Сахалинского Фонда культуры, Литературной премии имени А. А. Фета (Курск), Всероссийской литературной премии «Вешние воды». Руководитель литературного объединения при орловской писательской организации Союза писателей России. Поэт, член Союза писателей России с 2010 года. Живёт в г. Орле.

«Наши тайны наивны….»

Наши тайны наивны.Одинаково светитСолнце робким и сильным.Мы всегда Божьи дети.

И в лукавой гордыне,И в лишеньях, гонимы,Мы, слепые, седые,Всё же кем-то любимы.

А за что – неизвестно.

Конец ознакомительного фрагмента.