Владимир Высоцкий - Сочинения Страница 47

Песня конченого человека

Истома ящерицей ползает в костях,И сердце с трезвой головой не на ножах,И не захватывает дух на скоростях,Не холодеет кровь на виражах.

И не прихватывает горло от любви,И нервы больше не в натяжку, — хочешь — рви, —Повисли нервы, как веревки от белья,И не волнует, кто кого, — он или я.

На коне, —толкни —я с коня.Только «не»,только «ни»у меня.

Не пью воды — чтоб стыли зубы — питьевойИ ни событий, ни людей не тороплю,Мой лук валяется со сгнившей тетивой,Все стрелы сломаны — я ими печь топлю.

Не напрягаюсь, не стремлюсь, а как-то так…Не вдохновляет даже самый факт атак.Сорви-голов не принимаю и корю,Про тех, кто в омут головой, — не говорю.

На коне, —толкни —я с коня.Только «не»,только «ни»у меня.

И не хочу ни выяснять, ни изменятьИ ни вязать и ни развязывать узлы.Углы тупые можно и не огибать,Ведь после острых — это не углы.

Свободный ли, тугой ли пояс — мне-то что!Я пули в лоб не удостоюсь — не за что.Я весь прозрачный, как раскрытое окно,Я неприметный, как льняное полотно.

На коне, —толкни —я с коня.Только «не»,только «ни»у меня.

Не ноют раны, да и шрамы не болят —На них наложены стерильные бинты!И не волнуют, не свербят, не теребятНи мысли, ни вопросы, ни мечты.

Любая нежность душу не разбередит,И не внушит никто, и не разубедит.А так как чужды всякой всячины мозги,То ни предчувствия не жмут, ни сапоги.

На коне, —толкни —я с коня.Только «не»,только «ни»у меня.

Ни философский камень больше не ищу,Ни корень жизни, — ведь уже нашли женьшень.Не вдохновляюсь, не стремлюсь, не трепещуИ не надеюсь поразить мишень.

Устал бороться с притяжением земли —Лежу, — так больше расстоянье до петли.И сердце дергается словно не во мне, —Пора туда, где только «ни» и только «не».

На коне, —толкни —я с коня.Только «не»,только «ни»у меня.

x x x

Так дымно, что в зеркале нет отраженьяИ даже напротив не видно лица,И пары успели устать от круженья, —Но все-таки я допою до конца!

Все нужные ноты давносыграли,Сгорело, погасло винов бокале,Минутный порыв говорить —пропал, —И лучше мне молча допитьбокал…

Полгода не балует солнцем погода,И души застыли под коркою льда, —И, видно, напрасно я жду ледохода,И память не может согреть в холода.

Все нужные ноты давносыграли,Сгорело, погасло винов бокале,Минутный порыв говорить —пропал, —И лучше мне молча допитьбокал…

В оркестре играют устало, сбиваясь,Смыкается круг — не порвать мне кольца…Спокойно! Мне лучше уйти улыбаясь, —И все-таки я допою до конца!

Все нужные ноты давносыграли,Сгорело, погасло винов бокале,Тусклей, равнодушней оскалзеркал…И лучше мне просто разбитьбокал!

Случай

Мне в ресторане вечером вчераСказали с юморком и с этикетом,Что киснет водка, выдохлась икра —И что у них ученый по ракетам.

И многих с водкой помня пополам,Не разобрав, что плещется в бокале,Я, улыбаясь, подходил к столамИ отзывался, если окликали.

Вот он — надменный, словно Ришелье,Как благородный папа в старом скетче, —Но это был — директор ателье,И не был засекреченный ракетчик.

Со мной гитара, струны к ней в запас,И я гордился тем, что тоже в моде:К науке тяга сильная сейчас —Но и к гитаре тяга есть в народе.

Я ахнул залпом и разбил бокал —Мгновенно мне гитару дали в руки, —Я три своих аккорда перебрал,Запел и запил — от любви к науке.

Я пел и думал: вот икра стоит,А говорят — кеты не стало в реках;А мой ученый где-нибудь сидитИ мыслит в миллионах и парсеках…

И, обнимая женщину в кольеИ сделав вид, что хочет в песни вжиться,Задумался директор ателье —О том, что завтра скажет сослуживцам.

Он предложил мне позже на дому,Успев включить магнитофон в портфеле:«Давай дружить домами!» Я емуСказал: «Давай, — мой дом — твой дом моделей».

И я нарочно разорвал струнуИ, утаив, что есть запас в кармане,Сказал: "Привет! Зайти не премину,В другой раз, — если будет марсианин".

Я шел домой — под утро, как старик, —Мне под ноги катались дети с горки,И аккуратный первый ученикШел в школу получать свои пятерки.

Ну что ж, мне поделом и по делам —Лишь первыепятерки получают…Не надо подходить к чужим столамИ отзываться, если окликают.

x x x

Нет прохода и давноВ мире от нахалов, —Мразь и серость пьют виноИз чужих бокалов.

В виде тряпок видел их —Грязных, невозможных,В туалетах не мужских —Противоположных.

Песенка про мангустов

«Змеи, змеи кругом — будь им пусто!» —Человек в исступленье кричал —И позвал на подмогу мангуста,Чтобы, значит, мангуст выручал.

И мангусты взялись за работу,Не щадя ни себя, ни родных, —Выходили они на охотуБез отгулов и без выходных.

И в пустынях, в степях и в пампасахДаже дали наказ патрулям —Игнорировать змей безопасныхИ сводить ядовитых к нулям.

Приготовьтесь — сейчас будет грустно:Человек появился тайком —И поставил силки на мангуста,Объявив его вредным зверьком.

Он наутро пришел — с ним собака —И мангуста упрятал в мешок, —А мангуст отбивался и плакал,И кричал: «Я — полезный зверек!»

Но зверьков в переломах и ранах,Все швыряли в мешок, как грибы, —Одуревших от боли в капканахНу и от поворота судьбы.

И гадали они: в чем же дело —Почему нас несут на убой?И сказал им мангуст престарелыйС перебитой передней ногой:

"Козы в Бельгии съели капусту,Воробьи — рис в Китае с полей,А в Австралии злые мангустыИстребили полезнейших змей.

Вот за это им вышла наградаОт расчетливых этих людей, —Видно, люди не могут без яда,Ну а значит — не могут без змей"…

И снова:

«Змеи, змеи кругом — будь им пусто!» —Человек в исступленье кричал —И позвал на подмогу…

Ну, и так далее —как «Сказка про белого бычка».

Баллада о бане

Благодать или благословениеНиспошли на подручных твоих —Дай нам, Бог, совершить омовение,Окунаясь в святая святых!

Исцеленьем от язв и уродстваБудет душ из живительных вод, —Это — словно возврат первородства,Или нет — осушенье болот.

Все пороки, грехи и печали,Равнодушье, согласье и спор —Пар, который вот только наддали,Вышибает, как пули, из пор.

Все, что мучит тебя, — испаритсяИ поднимется вверх, к небесам, —Ты ж, очистившись, должен спуститься —Пар с грехами расправится сам.

Не стремись прежде времени к душу,Не равняй с очищеньем мытье, —Нужно выпороть веником душу,Нужно выпарить смрад из нее.

Здесь нет голых — стесняться не надо,Что кривая рука да нога.Здесь — подобие райского сада, —Пропуск тем, кто раздет донага.

И в предбаннике сбросивши вещи,Всю одетость свою позабудь —Одинаково веничек хлещет,Так что зря не выпячивай грудь!

Все равны здесь единым богатством,Все легко переносят жару, —Здесь свободу и равенство с братствомОщущаешь в кромешном пару.

Загоняй поколенья в парнуюИ крещенье принять убеди, —Лей на нас свою воду святую —И от варварства освободи!

x x x

Прошла пора вступлений и прелюдий, —Все хорошо — не вру, без дураков.Меня к себе зовут большие люди —Чтоб я им пел «Охоту на волков»…

Быть может, запись слышал из окон,А может быть, с детьми ухи не сваришь —Как знать, — но приобрел магнитофонКакой-нибудь ответственный товарищ.

И, предаваясь будничной беседеВ кругу семьи, где свет торшера тускл, —Тихонько, чтоб не слышали соседи,Он взял, да и нажал на кнопку «пуск».

И там, не разобрав последних слов, —Прескверный дубль достали на работе —Услышал он «Охоту на волков»И кое-что еще на обороте.

И все прослушав до последней ноты,И разозлясь, что слов последних нет,Он поднял трубку: "Автора «Охоты»Ко мне пришлите завтра в кабинет!"

Я не хлебнул для храбрости винца, —И, подавляя частую икоту,С порога — от начала до конца —Я проорал ту самую «Охоту».

Его просили дети, безусловно,Чтобы была улыбка на лице, —Но он меня прослушал благосклонноИ даже аплодировал в конце.

И об стакан бутылкою звеня,Которую извлек из книжной полки,Он выпалил: "Да это ж — про меня!Про нас про всех — какие, к черту, волки!"

…Ну все, теперь, конечно, что-то будет —Уже три года в день по пять звонков:Меня к себе зовут большие люди —Чтоб я им пел «Охоту на волков».

x x x