Белла Ахмадулина - Стихотворения Страница 5

Белла Ахмадулина. Метель. Москва: Советский писатель, 1977.

ДЕКАБРЬ

Мы соблюдаем правила зимы.Играем мы, не уступая смехуи придавая очертанья снегу,приподнимаем белый снег с земли.

И будто бы предчувствуя беду,прохожие толпятся у забора,снедает их тяжёлая забота:а что с тобой имеем мы в виду?

Мы бабу лепим — только и всего.О, это торжество и удивленье,когда и высота и удлиненьезависят от движенья твоего.

Ты говоришь: — Смотри, как я леплю. —Действительно, как хорошо ты лепишьи форму от бесформенности лечишь.Я говорю: — Смотри, как я люблю.

Снег уточняет все свои чертыи слушается нашего приказа.И вдруг я замечаю, как прекраснолицо, что к снегу обращаешь ты.

Проходим мы по белому двору,прохожих мимо, с выраженьем дерзким.С лицом таким же пристальным и детским,любимый мой, всегда играй в игру.

Поддайся его долгому труду,о моего любимого работа!Даруй ему удачливость ребёнка,рисующего домик и трубу.

1960

Белла Ахмадулина. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1998.

* * * «Жилось мне весело и шибко…»

Жилось мне весело и шибко.Ты шёл в заснеженном плаще,и вдруг зелёный ветер шиправздымал косынку на плече.А был ты мне ни друг, ни недруг.Но вот бревно. Под ним река.В реке, в её ноябрьских недрах,займётся пламенем рука.

«А глубоко?» — «Попробуй смеряй! —Смеюсь, зубами лист беруИ говорю: — Ты парень смелый,Пройдись по этому бревну».

Ого — тревоги выраженьев твоей руке. Дрожит рука.Ресниц густое ворошеньенад замиранием зрачка.

А я иду (сначала боком), —о, поскорей бы, поскорей! —над тёмным холодом, над бойкимозябшим ходом пескарей,

А ты проходишь по перрону,закрыв лицо воротником,и тлеющую папиросув снегу кончаешь каблуком.

1957

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * * «Не уделяй мне много времени…»

Не уделяй мне много времени,Вопросов мне не задавай.Глазами добрыми и вернымиРуки моей не задевай.

Не проходи весной по лужицам,По следу следа моего.Я знаю — снова не получитсяИз этой встречи ничего.

Ты думаешь, что я из гордостиХожу, с тобою не дружу?Я не из гордости — из горестиТак прямо голову держу.

1957

Белла Ахмадулина. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1998.

СОН

Наскучило уже, да и некстатио знаменитом друге рассуждать.Не проще ль в деревенской благодатибесхитростно писать слова в тетрадь —

при бабочках и при окне открытом,пока темно и дети спать легли…О чём, бишь? Да о друге знаменитом,Свирепей дружбы в мире нет любви.

Весь вечер спор, а вам ещё не вдоволь,и всё о нём и всё в укор ему.Любовь моя — вот мой туманный довод.Я не учена вашему уму.

Когда б досель была я молодая,всё б спорила до расцветанья щёк.А слава что? Она — молва худая,но это тем, кто славен, не упрёк.

О грешной славе рассуждайте сами,а я ленюсь, я молча посижу.Но, чтоб вовек не согласиться с вами,что сделать мне? Я сон вам расскажу.

Зачем он был так грозно вероятен?Тому назад лет пять уже иль шестьприснилось мне, что входит мой приятельи говорит: — Страшись. Дурная весть.

— О нём? — О нём. — И дик и слабоуменстал разум. Сердце прервалось во мне.Вошедший строго возвестил: — Он умер.А ты держись. Иди к его жене. —

Глаза жены серебряного цвета:зрачок ума и сумрак голубой.Во славу знаменитого поэтамой смертный крик вознёсся над землёй.

Домашние сбежались. Ночь крепчала.Мелькнул сквозняк и погубил свечу.Мой сон прошёл, а я ещё кричала.Проходит жизнь, а я ещё кричу.

О, пусть моим необратимым прахомприснюсь себе иль стану наяву —не дай мне бог моих друзей оплакать!Всё остальное я переживу.

Что мне до тех, кто правы и сердиты?Он жив — и только. Нет за ним вины.Я воспою его. А вы судите.Вам по ночам другие снятся сны.

Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е. Евтушенко. Минск-Москва, «Полифакт», 1995.

* * * «В тот месяц май, в тот месяй мой…»

В тот месяц май, в тот месяц мойво мне была такая лёгкостьи, расстилаясь над землёй,влекла меня погоды лётность.

Я так щедра была, щедрав счастливом предвкушенье пенья,и с легкомыслием щеглая окунала в воздух перья.

Но, слава Богу, стал мой взори проницательней, и строже,и каждый вздох и каждый взлётобходится мне всё дороже.

И я причастна к тайнам дня.Открыты мне его явленья.Вокруг оглядываюсь яс усмешкой старого еврея.

Я вижу, как грачи галдят,над чёрным снегом нависая,как скушно женщины глядят,склонившиеся над вязаньем.

И где-то, в дудочку дудя,не соблюдая клумб и грядок,чужое бегает дитяи нарушает их порядок.

1959

Белла Ахмадулина. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1998.

ТВОЙ ДОМ

Твой дом, не ведая беды,меня встречал и в щёку чмокал.Как будто рыба из воды,сервиз выглядывал из стёкол.

И пёс выскакивал ко мне,как галка маленький, орущий,и в беззащитном всеоружьиторчали кактусы в окне.

От неурядиц всей землия шла озябшим делегатом,и дом смотрел в глаза моии добрым был и деликатным.

На голову мою стыдаон не навлёк, себя не выдал.Дом клялся мне, что никогдаон этой женщины не видел.

Он говорил: — Я пуст, Я пуст. —Я говорила: — Где-то, где-то… —Он говорил: — И пусть. И пусть.Входи и позабудь про это.

О, как боялась я сперваплатка или иной приметы,но дом твердил свои слова,перетасовывал предметы.

Он заметал её следы.О, как он притворился ловко,что здесь не падало слезы,не облокачивалось локтя.

Как будто тщательный прибойсмыл всё: и туфель отпечатки,и тот пустующий прибор,и пуговицу от перчатки.

Все сговорились: пёс забыл,с кем он играл, и гвоздик малыйне ведал, кто его забил,и мне давал ответ туманный.

Так были зеркала пусты,как будто выпал снег и стаял.Припомнить не могли цветы,кто их в стакан гранёный ставил…

О дом чужой! О милый дом!Прощай! Прошу тебя о малом:не будь так добр. Не будь так добр.Не утешай меня обманом.

1959

Белла Ахмадулина. Всемирная библиотека поэзии. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1998.

* * * «Смеясь, ликуя и бунтуя…»

Смеясь, ликуя и бунтуя,в своей безвыходной тоске,в Махинджаури, под Батуми,она стояла на песке.

Она была такая гордая —вообразив себя рекой,она входила в море голаяи море трогала рукой.

Освободясь от ситцев лишних,так шла и шла наискосок.Она расстёгивала лифчик,чтоб сбросить лифчик на песок.

И вид её предплечья смутногодразнил и душу бередил.Там белое пошло по смуглому,где раньше ситец проходил.

Она смеялася от радости,в воде ладонями плеща,и перекатывались радугиот головы и до плеча.

1957