Аркадий Макаров - Простор последнего полёта. Книга стихо-творений Страница 5

«Вечерами сентябрь соломенный…»

Вечерами сентябрь соломенный…Через речку дощатый мост.О, автобусы межрайонные,Как печален ваш бывший лоск!

У дорог, знать, крутые горки.У шофёров – крутые плечи.Пахнут шины далёким городомИ асфальтом, и близкой встречей.

Командировочные стихи

ироничное

Сахару… Чаю… Хлеба…Длинной очереди карусельТам, где Шуховской башни неводЗвёздных черпает карасей.

Общежития гость случайныйЯ брожу по ночной Москве,Никому – сам себе начальник,С ветром мартовским в голове.

Сигарета в губах молодки…Подошёл. А чего терять?Потихонечку взял под локоть,Приглашая в Большой театр.

Подняла свои глазки ясные.Сигаретка в губах дрожит:– Топай ломом ты подпоясанныйДо деревни своей, мужик!

Поперхнувшись, застыл я немо,И лицом всё краснел, краснел,Там, где Шуховской башни неводЗвёздных черпает карасей.

К юбилею Александра Акулинина

элегическое

Поздравляю друга и собрата.День приходит с чашею зари,Ну, а солнце в сторону закатаУплывает, что не говори.

Ты чужие не носил одежды,Не искал окольного пути.Выручали вера и надежда…Жизнь прожить – не поле перейти.

На краю, у берега крутого,Ты скажи мне, кто же виноват,Что не видно храма золотого, —Только скверна каменных палат.

Я искал и не нашёл ответа,Хоть судьба зачитана до дыр.Впереди все дали без просвета.Дай мне руку, Шурка Поводырь!

Мой Пегас, о камни, сбив копыта,Тихо ржёт ночами при луне…Пусть чиновник не глядит сердито.Видно всё же, истина в вине.

Вот тебе рука моя и слово!Коль застолье нынче не в чести.Не прошу я, милый мой, хмельногоТы чайком заморским угости.

Ужин комиссара

подпись пол картиной

Стекало сало по сусалам,Дрова облизывал огонь.Дымил в глазах у комиссара,Сжигая разум, алкоголь.

Российских пахарей рубакаКрыл подкидного дурака…Как вошь возилась под рубахойБабёнки пьяная рука.

Сидел от пули бережёныйС лицом подобным кумачу.Глухой отрыжки дух тяжёлыйГасил подталую свечу.

А ночь дождями моросила.Плечо оттягивал наган.У ног безумная РоссияК дегтярным жалась сапогам.

На свадьбе

Дух народный, очнись и воскресни!Над застольем глаза подними.Забываются русские песниВ наши смутные горькие дни.

Я в деревне на свадьбе колхозной,Там, где ломится стол от еды,Где снежок осыпается звёздныйУ крыльца двухэтажной избы.

Время спеть бы про месяц багряный,Про кольцо, что на белой руке,Только ящик орёт окаянныйНа заморском своём языке.

Чья вина? Мы не слышим друг друга.Вот сосед, он не ест и не пьёт,Я кричу ему громко на ухо,Я смеюсь, ну а он не поймёт.

Хлещет бич одичавшего звука.Что случилось с деревней моей?Где напева сердечная мукаПод мелодию русских полей.

Красен дом и хозяин спокоен,И посуду не бьёт молодёжь,Но утрачено что-то такое,И названья чему не найдёшь.

Попросилось на улицу тело.Коль душе всё равно не запеть…Ах! Хорошее, милое делоНа морозе снежком поскрипеть.

Звёзды в небе стоят. Как иголки.Не уйти. Не свернуть от судьбы.На луну, как голодные волки,Телеграфные воют столбы.

На родине в Бондарях

Как наступит пора сенокосная!День разбудит струну шмеля…Незабудка в пустыне космоса,Неспокойная наша Земля.

Капля жизни во мгле пространства,На исходе двадцатый век,Час неровен и может статься,Я последний твой человек.

Свод небесный и твердь и водыЗапылают со всех концов,Коль заступница мать-природаОтворотит своё лицо.

Как взметнётся огонь прощальный,Оборвётся струна шмеля,Мир вернётся на круг начальный —Станет дыркою от нуля.

У меня в окне куст сиреневый…Соловьи на нём – без ума!Как услышит себя Вселенная,Коль захлопнутся свет и тьма?!

Неужели по следу ложномуЧерез тыщи и тыщи лет,Пробивалась к нам искра Божия,В Хиросиме, оставив след?

Расплодились вороны, – не соколы!Сточных вод тошнотворен дух.Мёртвым снегом вокруг да околоТополиный витает пух.

Родничок здесь, что солнце пестал,Пересох, словно в зной гортань…Я стою на тропинке детства.Пусто в поле в такую рань.

Сердце воли, простора просит,Быт натягивает удила.Наезжаю, всё реже в гости, —Если б только одни дела!..

Пыль клубится, в дали продрогшей.В норах берега крутизна…Как юнцов не узнать подросших,Мест отеческих не узнать.

Лишь всё тот же стрижиный говор,Да берёза, как луч пряма.А село моё, – вроде город.Крупноблочные есть дома.

Городская кругом структура…Сельхозтехники корпуса,Клуб назвали – «Дворец Культуры»,Хорошо ли – не знаю сам.

Громогласно отчёты пишем,Будто слово – делу венец.Соблазнённый большой афишей,Я вчера посетил «Дворец».

Не ханжа я! И сам любитель…Но хотелось бы всё же знать,Как же топот под усилительДискотекою называть?

Понимаю! Беги за модой…Только всё-таки оглянись,Не забыть бы, откуда родом,Речку малую – Ломовис.

Чтоб окно не закрыли вещи,Не зазастили б мать-отца…Ведь у этой погони вечнойНет предела и нет конца.

Соревнуясь, качаем недра,Рубим лес и пускаем дым,Пораженье зовём победой,С мощью атомной всё мудрим.

Скажем прямо – хвалиться нечем.Не восполнишь былых потерь…Берега уходящей речки,Как разломы в земной коре.

Что уходит с полей крестьянин, —Не про то теперь разговор!Человек на земле хозяин,А не жадный и беглый вор.

Вот опять за курганом дальнимЧей-то голос мне сердце жмёт, —То ли плачет душа мирозданья,То ли ток в проводах поёт,

То ль дорога гудит крутаяНепроезжая на погост…Над прощальным и страшным краемВзял с отвала я малую горсть.

Плоть живая кричала от боли.Умывалась печаль слезой…В неподъёмной моей ладониУместился весь шар земной.

«Не бывает нитки без обрыва…»

Не бывает нитки без обрыва,И конец имеет всякий путь.Я стою у самого обрыва,За обрыв не смея заглянуть.

Пронеслись, проехали колёса.Был мой дух и волен, и высок…Вышло так, что спелые колосьяСыплют зёрна в щебень и песок.

На камнях не колосится нива,И росой не плачут зеленя…Ты со мною не была счастливой.Будешь ли счастливой без меня?!

«Не вечен я и мир не вечен…»

Не вечен я и мир не вечен.Последний круг. Последний шаг…Куда? Куда в субботний вечерЧасы с кукушкою спешат?

Воды спокойное зерцало,Провинциальный вид в окне.Звезды мерцанье. Созерцанье.И конь, стреноженный во мгле.

Как будто не было прогресса,И дни печали далеки,И тянет сыростью из леса,И вольным духом от реки.

На ветках белые наливыИ сок холодный под корой…В косом зачёсе конской гривыИграет месяц молодой.

Пусть вечен мир. Пусть я не вечен.Последний круг. Последний шаг.Нежданной радости навстречуБыть может, ходики спешат.

Меж селом и городом

Занавесочки, герани —Окна смотрят молодо.Вот они и стёрлись граниМеж селом и городом.

Крупноблочный,сборный,важный.Посредине улицыДом стоит многоэтажныйНа закат любуется.

Газ, вода, есть лифт,А кроме —Лоджии с балконами…Три деревни в этом домеСтали новосёлами.

В латы жаркие закован,Запрокинув голову,Голосит петух с балкона —Ни к селу, ни к городу.

Отец

Слово – отец перекликается с больничной палатой,С тяжёлым казённым зданиемНавечно впитавшим в себя запахи лекарств и страданий.

Вот он идёт маленький и тщедушныйПо огромному бесконечному коридору.Он так долго идёт, что я устал ждать и бегу к нему.

Но мы никак не можем встретиться…

Отец – надёжная крыша и стены,запах морозного хлеба и табака.Отец – крепкое верное слово.Отец, вот мы и встретились…Отец!!!

Скорбная тишина…

Отец и сын