Коллектив авторов - Великолепная десятка. Выпуск 2: Сборник современной прозы и поэзии Страница 5

Джимми

Осень приходит в бедро целовать словами.Джимми, давай-ка забудем, как нас сломали.Джимми, давай-ка забудем, как те и этиВ нас с тобой умерли люди, погибли дети.

Как не хватило ни веры, ни сна, ни сил нам.Как было солоно, как было больно сильно,Когда в этой чертовой жизненной хирургииОтрезались самые близкие и самые дорогие.

Джимми, давай не думать, что, может, завтра,Нам распахнутся жуткие «двери» Сартра,Или о том, что нас могут пометить чековоВ самой шестой и ужасной палате Чехова.

Как заставляют стонать нас, скулить и корчитьсяФилипы Моррисы, Праймы, Рогани, Хортицы.Как нас смертельно заботливо усмирилиТеми продуктами дьявольской индустрии.

Джимми, а с нами Бог неизбежно был (ли?)Джимми, давай припомним, что мы забыли:Брось забывать любить и любить забыться!Будем менять манеры, привычки, быт сам.

Джимми, куда ведь дальше, под нами днище.Видишь, у нас с тобой силы на тыщи нищих?

Молчи словами, разговаривай лишь касаниями.Руками не думай, пускай решают сами они.

К черту одежды, замаскированные под Прада.Только обнаженному телу известна правда.Как-то непринужденно, небрежно, просто мыСтанем наэлектризованными, как простыни.

Будем купаться в дайкири любовных стонов.Осень замрет от страха, как будто сто нас.Станем единым целым, сойдясь чужими.Осень уходит прочь, замечаешь, Джимми?

Мы с тобой не умеем самбу, сумеют пальцы.Станем счастливыми буддистами, как непальцы.Словно мы поселились в сердце Индии. Ну, а там мыУчимся непридуманному счастью у Гуатамы.

Джимми, у нас здесь такое оплотище штилевое!Джимми, мы с тобой целый воин, пока нас двое,Пока мы о любви поцелуями – не словами,Молятся Божьи ангелы над нашими головами…

Гуппи. Ничья

Финалист второго Открытого чемпионата России по литературе

Недовылет

"чтоб тебе родиться птицей,надо прежде умереть."(с)

Десятки солнц разбитого стекла,звенящий голос. Mир, упавший на пол.Мой кот внизу – в квадратике окна —сидит и отрешенно лижет лапу.Сгорают связи, рушатся мосты,мелеют вены, мысли и колодцы.Сквозь перистые рваные бинтыменя несет под воспаленным солнцемза тридевять, досрочно, наобум.Под звуки гаммы рвутся быль и небыль.Впервые рада вылететь в трубу —в нее в момент свернулась полость неба,и глас трубит восход – иже еси!..Но до-мажор завис всего в полтонеот выхода – буксует нота си,а глас фальшивит и летально гонит.Hе выход запасной – простой исход,логичный, будто эхо после крика,и небо – не вокруг, не над, не под,оно – внутри мигает аварийкой…Тоннель, воронка, вОроны, стрижи…Пульсация секунд, свет – ближе, ближе…Но кто-то в белом требует: дыши!И кто-то рядом молится: живи же!..

Крепки узлы. Тягуча пелена.Невнятны голоса, размыты лица.Отчетлив кот, глядящий из окнавслед улетевшей нерожденной птице.

Чужая

Я больше не приду сюда —ни в этот двор, ни в эти стены,где постоянно переменныудача, ветер и судьба,где столько лет за кругом кругменя вели чужие богии отжимали грубо сокивращеньем будней-центрифуг,где плющ крадется по крыльцуи умирает у порога,где дождь – холодный недотрога —руки не даст, бьет по лицу,где солнце медленно за шкафсползает, прячась в пыль вселенной,и, улыбаясь лицемерно,слепит врасплох, исподтишка,где окна – тихая вода —так глубоки, темны и немы…Чужая жизнь, чужая тема.Я больше не приду сюда.

Здравствуй…

Мы встретились. Паршивых две овцы. Два комика из пошлой оперетты —напившиеся августа глупцы. Две рыбины из высохшего лета.Настроим звук и наведем мосты. Заглавие останется в кавычках.Mы будем говорить до темноты о чем угодно, только не о личном.Изгибы улиц подчеркнет неон, и вечер будет плыть, шуметь и петься,a твой невозмутимый баритон – взрывать мое смеющееся меццо…Придут счета, дожди, осенний грипп. Hад линиями Наска древних инковпарить под солнцем будет пара рыб, считая друг у друга чешуинки.Шершавым языком из рыбьих кож залижет время будние печали.Но все же ты когда-нибудь уйдешь. А может, я, хвостом вильнув, отчалю.И воздух станет сразу тяжелей, и кто-то, спотыкаясь о пороги,где лУны абразивных фонарей шлифуют мокрых улиц водостоки,пойдет по кнайпам, пО миру, в народ. Забьет крест-накрест зону циферблата,отрежет дреды, чешую сорвет и забинтует тайные стигматы.Он будет пить и осенять крестом веселую подвыпившую паству…Но по сюжету это всё – потом.Сейчас – вокзал, перрон, глаза и… "Здравствуй…"

Влад Васюхин. Рождественский репортаж

Член жюри второго Открытого чемпионата России по литературе

Рождественский репортаж

У новости будет вселенский охват:«Смотрите, к Мессии пришли три волхва!

Явились с дарами персидские маги…»На это не жалко минут и бумаги,

звенят голоса и сливаются в хор:«Зовут их Гаспар, Балтазар, Мельхиор…

Смотрите, вот золото, ладан и смирна…Цари поклонились и замерли смирно…»

Реклама. «Мы снова в эфире! И лучшерасскажет об этом Иосиф Обручник».

Опять комментатора вспыхнет cadenza —под светом звезды и на крике младенца.

И слушает молча планета глухая,как дышит вертеп Его, благоухая…

24 декабря 2012

«Я проходил заросшим садом…»

Я проходил заросшим садомв деревне тихой и чужой,где лето подбивало сальдои мялась осень за межой.

Среди отяжелевших яблоньи гроздьями висящих сливмне говорить хотелось ямбом —был вдохновения прилив.

За мной следили из-за ставен,где золотых шаров стена,и та, кем был тот сад оставлен,и тот, кем брошена она…

20 августа 2012

Разговор в семействе Винздоров

– Чьи это задницы? Чьи это хари?– Ах, неужели? Снова принц Гарри!

– О, папарацци, наглые твари!Тут компромата – целый гербарий.

– Это скандально! Это пикантно!– Лучше бы мальчик учился бельканто…

– Гадкий наш Гарри! Снова в угаре…– Всеми заброшен, как дети в Уганде…

– Вот бы его проучила Диана…– Да, не икона! А кто без изъяна?

– Ты посмотри-ка, важный, как барин,рыжая бестия! Сладкий наш Гарри…

– Ну, а на мой взгляд, олух он сельский,принц называется, Гарри Уэльский!..

– Мы его любим! Души в нем не чаем!..И не читайте таблоид за чаем!

24 августа 2012

Монолог официанта кафе «Флориан»

Александру Аверину

Быть официантом на Сан-Марко!Смазливым, легким, без усов…Пусть кто другой одет немарко,а я белее парусов.

Мой черный чуб набриолинен,шикарен смокинг, но не суть…Важнее, что поднос с "Беллини",как Конституцию несу!

И миллион голодных женщин,с усталых глаз сгоняя хмарь,меня запомнили не меньше,чем баптистерий и алтарь.

15 августа 2012

«Толстуха маялась в метро…»

Ренате Литвиновой

Толстуха маялась в метро…И вдруг – о, боже! – балерина.Она – толстухи половина,а грудь – о чем базар? – zero.

По лицам пронеслась волна,хоть не курсантская казарма:«Какие руки! А спина!..Ах, эта шея! Бездна шарма!..»

Толстуха, прекратив жевать,живот втянула, пряча пончик,и прошептала: «Вашу мать,мне никогда такой не стать!Она – на сцене, я – на почте».

Слониха смотрит на газель,терзает всю ее обида:«Ну почему я – не Жизель?Ну почему я – не Сильфида?»

Достав из сумочки платоки скомкав с нежностью садиста,она соленый кипятокнаправила в кусок батиста.

А балерина извлеклаотнюдь не зеркальце и пудру,а лебединые крыла,сведя обыденность к абсурду!

9 июля 2012

Геннадий Антонов. …стихи без морали…

Член жюри второго Открытого чемпионата России по литературе

…предзимье. регги…

городское небритое грязно-осеннее реггив настроенье нахохленным улицам роль и иградирижёром отнюдь не французский маэстро легранно и не потерявший работу булгаковский регентпроисходит публичное действо народно-трамвайноот его обнажённости запросто и онеметьи оглохнуть октябрьски не слыша натужную медьту что выдули лабухи с лысыми неголовамигрубых ветров наждак наточил по-цирюльничьи бритвуисскоблил по-парадному плеши угрюмых торжестввнутрь трубы водосточной втекает предзимняя жестьи готовится музыка стыть как строительный битум…

…стихи без морали…